– Вот поцелуешь, – вкрадчиво сказала она, перекидывая свои роскошные волосы за спину и открывая белоснежное плечо, – тогда скажу.

Однако. Стефан понял, что так информацию добывать еще не приходилось. Обычно все происходило наоборот. Уж если хотелось какую красавицу уложить в постель, то такой мелкий шантаж шел с его стороны.

– Что, милая, совсем тоскливо? – невинно поинтересовался он, делая вид, что раздумывает.

Никса захлопала ресницами:

– Конечно. Сижу тут одна-одинешенька, никто не пройдет лишний раз.

Язычок скользнул по бледным губам. Вроде бы случайно, но от Стефана не укрылось мерцание в сине-зеленых глазах. Такое, что сердце почему-то заколотилось быстро-быстро, а грудь сдавило, словно исчез весь воздух.

«Ну нет, красавица, – подумал Стефан. – Не возьмешь просто, даже если накинешь свои чары. Все и сразу».

Он резко выбросил руку и сдавил горло никсы. Та захрипела и забилась. Стефан опрокинул ее на ствол дерева, прижимая ногами и склоняясь к лицу.

– Знаю я ваше племя, милая, – прошептал он ей на ухо. – Поведешься разок – ни слов Хозяйки не услышишь, ни домой не вернешься, ни имени своего не вспомнишь. А оно мне надо?

При этом с каждым словом сжимал пальцы. Глаза никсы превратились в бездонную пропасть – черную-черную, без капельки света. Нос словно провалился, губы высохли и превратились в две тонкие полосочки. Ощерились жемчужные зубы, став треугольными и серыми, больше напоминающими клыки. На аккуратных пальчиках появились загнутые когти, а сквозь серебристое марево просвечивало худое уродливое тело, которое принадлежало юной красавице.

– Пус-с-с-сти, – прошипела тварь.

– Говори, – проигноривал Стефан. – Что передала Эльба?

Конечно, справиться с реальной никсой было бы куда сложнее. Но в Зеркалье, пусть способности сейчас молчат, аура осталась. И зеркальные существа не посмеют ему долго сопротивляться. Да и навредить тоже. Только если бы сам повелся на слова никсы и добровольно выполнил то, что она просила. Тогда была бы беда, да.

– Хорошо, с-с-с-скажу, – просипела тварь.

Он чуть ослабил хватку, но отпускать даже не подумал. Даже зеркальные твари хитры, как те, кого они отражают. Поэтому стоит всегда быть готовым: к агрессии, к попытке обвести вокруг пальца и прочим малоприятным вещам, вплоть до застревания в Зеркалье. Ведь самостоятельно заблудиться хоть и можно, но при этом нужно быть совсем глупцом, чтобы не вернуться в свое физическое тело. А вот когда есть такие… «помощники», то даже и стараться не надо – застрянешь легче легкого.

– Хозяйка Эльба слышала разговор Крампуса и Ханса Хуммеля. Велела передать тебе, чтобы любыми способами удержал Софию от выхода на улицу во время праздника в ночь на шестое. Будет много гостей из Шаттенштадта. У теней свои счеты к зеркальщикам. Теневая Охота не прекращалась. Король не простил тебе Золотой Тени. София может пострадать.

Неутешительные известия. Однако проанализируем потом.

– Как мне с ней связаться? – спросил Стефан.

Никса упрямо стиснула губы, в глазах полыхнул гнев. Стефан легонько встряхнул ее, показывая, что ему может надоесть так стоять. Может – раз, и сжать пальцы.

– Зеркала… – выдохнула тварь.

– Как гениально, – сухо заметил он. – Еще варианты будут?

Тварь попыталась его цапнуть когтем, но не дотянулась. Раздраженно зашипев, все же выдохнула:

– Ты должен стать Золотой Тенью.

От неожиданности Стефан сделал шаг назад. Никса мгновенно выскользнула мерзкой водяной гадюкой и метнулась к реке. Зашуршал мокрый песок, плеснула вода.

– В с-с-с-следующий раз утоплю! – донеслось пробирающее до костей обещание. – Уничтожу!

Вновь налетел ветер, зашелестела листва в кронах деревьев. Никса уплыла.

Стефан стоял, сложив руки на груди. Покачал головой, внимательно всмотрелся в горизонт. Темный, печальный, ночной. Ничего толком не разглядеть. А вот когда боролся с никсой, так и звезды как будто специально светили, словно были на его стороне.

– Ну спасибо тебе, Хозяйка Эльба. Хорошую весточку передала. Только вот что с ней теперь делать…

Это и впрямь был серьезный вопрос. Как, находясь тут, суметь предупредить Софию, чтобы не совалась на улицу? Хороший вопрос. Дальше. Зная вредность неродной сестрички, предупреждение может быть не услышано.

Стефан со злости пнул лежащий рядом камушек, и тот полетел в воду. Вот как тут можно привести одно к другому? Да и еще этот Горгулий Бал на носу! Гартаг, спору нет, парень хороший. Особенно когда спит зубами к стенке и не машет над твоей головой своими крыльями. Но тут он может неявки… не понять. Ежегодно все являлись на Бал не для того, чтобы повеселиться, а чтобы подтвердить мирные договоренности. Ну и выразить безграничное уважение. И прочее, прочее, прочее.

Стефан взял свой пиджак и снова вышел на дорогу. Направился по прямой, где-то здесь будет отраженный населенный пункт. Лучше подальше от разобиженной никсы. Мало того, что страшна, так и еще и женщина. А при таком сочетании лучше не нарываться.

– Стать Золотой Тенью? – пробормотал он себе под нос. – Ха!

Это надо ж было – сказать такую глупость. Тени – это тени, а Зеркалье есть Зеркалье. Никогда ничего общего они не имели, да и вряд ли когда-нибудь будут. Правда, Райна удалось утянуть к себе, спасая от Дитера, именно через зеркало. Но вот дальше…

Возможно, он просто не так все понял? Или никса не слишком хотела передавать повеление своей госпожи, вот и сказала так, что голову можно сломать? Может, просто Райна можно сюда призвать? Заодно и выяснить, что там, в реальном мире.

Стефан остановился. Лишь бы там все было нормально. Хотелось надеяться, что София не пострадала. Вздохнув, он прикрыл глаза и попытался призвать Золотую Тень. Вряд ли что выйдет, но попытка не пытка…

* * *

Зеркала говорили. Говорили бесподобными и ни на что не похожими голосами. Обрисовывали серебристой дымкой каждый предмет в комнате и человека, давая мне увидеть все это внутренним взором. Звук, превращенный в зрительный образ. Солнечная комната – в залитое вечной ночью пространство, присыпанное бархатистым сиянием звездного серебра. Татцельвурм – серебряная молния, снующая туда-сюда по полу. Славка – лунная богиня, переливающаяся при каждом движении белым золотом и платиновым сиянием. Неживая, металлическая и… выдвигающая невероятные идеи.

– Я говорю, может все получиться, – упорно твердила она, ходя по комнате и заложив руки за спину.

Паульхен оттопырил ухо, попытался поймать ее за ногу и тут же драпанул ко мне, когда разгневанная богиня чуть не шлепнула его по хвосту. Зеркало зазвенело-засмеялось, превращая звук в дорожку мерцающей звездной пыли, любовно очерчивающую каждый след кошачьей лапы. След же от хвоста – две сплошные линии.