– Это верно. Но если я исчезну, не взяв с собой ничего, кроме той одежды, что будет на мне. Мы могли бы убежать, Элис. За границу. Через некоторое время после моего исчезновения меня объявят умершим. Тогда титул, поместье и все остальное перейдет к следующему наследнику по мужской линии – то есть к Атоллу. И семья Рэйзеби будет продолжать жить, как и прежде.

– Ты шутишь!

– Никогда не был более серьезен.

Элис недоверчиво смотрела на него. Неужели ради нее он в самом деле готов был оставить все, что имел, все, что любил?

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Элис. И если это – единственный способ получить тебя, я сделаю это. Ну как, Элис. – сказал он, глядя ей в глаза, – ты выйдешь замуж за простолюдина Джеймса Бранделла?

Элис казалось, что ее сердце не в состоянии вместить такое счастье. Он любит ее. Он хочет, чтобы она стала его женой. Это было самое заветное ее желание. Он был для нее всем. «Да!» – хотела сказать она. Да! Она готова была кричать о своей любви к Рэйзеби, хотела обнять его и целовать, пока он не запросит пощады. Если бы Элис так сильно не любила его, она бы поступила именно так. Сказала бы ему, что выйдет за него и что ей безразлично, какое имя он будет носить. Даже если он будет беден, как церковная мышь, и им придется перебиваться с хлеба на воду. Но она любила его и именно поэтому должна ответить отказом.

– То, что ты предлагаешь. обдумай все еще раз, ведь это твоя жизнь, твоя семья.

– Вот именно – это моя жизнь и мне принимать решение.

– Но ты собираешься оставить все, что тебе дорого, все, что ты любишь.

– Не все.

– Тебя объявят умершим, и другой человек займет твое место. Нет, я не могу тебе позволить сделать это, Рэйзеби.

– Все мы умрем рано или поздно, – философски сказал он. В его глазах Элис увидела готовность смиренно принять то, что уготовит ему судьба.

– Но сознание того, что ты не выполнил свой долг, будет угнетать тебя до конца твоих дней, – прошептала она.

– Если тебя не будет рядом, мне будет во сто крат хуже. Я выбираю меньшее из двух зол. Не отговаривай меня, Элис. Я принял решение.

Это была правда. Его лицо выражало упрямую решимость.

Он готов был продать душу ради того, чтобы быть рядом с ней. Его жизнь будет разрушена. Может быть, не сегодня и не завтра, но рано или поздно он поймет это, а уже будет поздно что-то менять.

Обратного пути не будет. Элис не могла позволить этому случиться.

– Я вернусь к тебе. Перееду обратно на Харт-стрит как твоя любовница. Женись на мисс Даррингтон или на ком хочешь. Мы сможем сохранить наши отношения в тайне. Я смогу, Рэйзеби.

Он улыбнулся и нежно коснулся пальцем ее губ.

– Но я не смогу. – Он заглянул ей в глаза. – Я хочу именно тебя, Элис, потому что люблю тебя. Я не могу жениться ни на ком другом.

Элис хотелось плакать от радости и горя. И это говорит ей Рэйзеби, человек, для которого честь и долг превыше всего. Любовь к ней погубит его. Элис уже знала, что должна сделать. По правде говоря, у нее не было выбора.

– Я. мне нужно время, я должна подумать, Рэйзеби.

– Нет больше никакого Рэйзеби, отныне я – Джеймс.

– Хорошо, Джеймс, – с улыбкой ответила она.

Но Рэйзеби не улыбнулся в ответ.

– О чем тут думать?

– Обо всем, – сказала она. – И ни о чем. Не каждый день девушка получает предложение.

– Полагаю, что не каждый. – На его губах, наконец, появилась теплая улыбка. Он кивнул. – Я даю тебе двадцать четыре часа, Элис. И ни минутой больше. Завтра я вернусь за ответом.

Он поцеловал ее с той же страстью, от которой трепетало и ее тело. Она прильнула к нему и, когда он повернулся, чтобы уйти, схватила его за руку. Притянув Рэйзеби к себе, Элис поцеловала его со всей любовью и нежностью, которые переполняли ее сердце.

– Позволь мне любить тебя, Рэйзеби. – сказала она. В последний раз.

Он не мог отказать ей, не теперь, когда все его тело изнывало от едва сдерживаемой страсти. Больше всего на свете он хотел оказаться сейчас в постели с Элис и заняться с ней любовью. Эта женщина была создана для него, и его любовь к ней никогда не угаснет в его сердце. Он хотел ее. Хотел, чтобы она была рядом с ним. Всегда.

Она расстегнула пуговицы на его брюках, опустила их, освободив его мужское достоинство, обхватила его ладонью и легко, едва касаясь, задвигала рукой. Он стиснул зубы, стараясь не утратить контроль над собой, схватил ее за запястье.

– В постель. Сейчас, – прошептала она.

Он скинул сюртук, расстегнул и сбросил жилет, подхватил Элис на руки и опустился с ней на постель.

– Я в твоем распоряжении, – сказал он, медленно поднимая ее юбку.

Волосы Элис, освобожденные от шпилек, светлой волной разметались по подушке, опаленные поцелуями губы припухли, в глазах горело яростное желание. Рэйзеби опустился на нее, их губы слились, но, когда он уже готов был войти в нее, она вдруг едва заметно отстранилась.

Он застонал и попытался схватить ее, но она остановила его.

– Не сейчас, – прошептала она ему на ухо. – Я хочу видеть тебя. Хочу прикасаться к тебе.

Она смотрела ему в глаза.

Он перекатился на спину, и она оказалась сверху.

Она развязала его галстук и отбросила его в сторону. Потом потянула вверх рубашку. Рэйзеби снял ее через голову и швырнул на пол.

– Я хочу, чтобы ты разделся, хочу видеть твое тело, – сказала она.

– А я – твое. Я разденусь, только если ты тоже разденешься.

– Договорились.

Элис улыбнулась, поддразнивая его.

Они разделись и легли в постель совершенно обнаженными. Ее светлые волосы тяжелой волной падали на плечи, скрывали грудь, сквозь завитки волос виднелись бледно-розовые соски. Элис опустилась на Рэйзеби, согнув колени, так что он чувствовал ее тепло и влагу.

Она склонилась к нему, ее длинные волосы щекотали ему грудь, он чувствовал прикосновение ее напряженных сосков. Она нежно поцеловала его в рот, потом ее губы коснулись его груди в том месте, где билось сердце. Элис скользнула ниже, и вот ее язык уже дразняще касается его пупка. Еще ниже, вдоль дорожки темных волос к напряженному члену. Она поцеловала его кончик, и Рэйзеби едва сдержался. Ее язык принялся за работу, и Рэйзеби судорожно вздохнул. Взяв его член в рот, Элис принялась нежно облизывать его.

– Элис, прошу тебя, сжалься надо мной, я так долго не выдержу, – взмолился он дрожащим голосом.

– «Из жалости я должен быть жесток», – повторила Элис слова Гамлета. На ее лице появилось странное выражение.

Ее губы касались его теплой кожи, руки ласкали бедра, живот, грудь, руки до кончиков пальцев, как будто она хотела запомнить каждую клеточку его тела.