Она целовала его шею. Плечи. Потом, глядя ему в глаза, раздвинула ноги, опустилась на него и с удовлетворенным вздохом приняла его в себя.

Они двигались в едином ритме, не сводя глаз друг с друга. Потом он заключил ее в объятия, крепко прижал к себе, чувствуя, как бьется ее сердце. Она легко коснулась его лица, провела пальцами по бровям, поцеловала его глаза, кончик носа, ямку на его подбородке.

В каждом ее прикосновении, в ее глазах, шепоте было столько любви и нежности.

– Ты принадлежишь мне, Элис. А я – тебе.

Она улыбнулась, но в глазах застыла печаль.

Он поцеловал ее и прижал к себе так, словно никогда не собирался отпускать. Завтра он придет и спасет ее сердце и свое собственное, и потеряет свою честь…

Рэйзеби давно ушел, а Элис все лежала в постели. Ее тело еще помнило его ласки. Она протянула руку и погладила смятые простыни, хранившие тепло его тела. Она любила Рэйзеби каждую минуту, каждую секунду своей жизни, всем своим существом, но любовь эта была не только сказкой. Иногда ради любви нужно принять самое трудное в своей жизни решение и поступить так, как велит сердце.

Элис никогда прежде не любила. И теперь не думала, что когда-нибудь полюбит снова. Единственным мужчиной в ее жизни был Рэйзеби. Но он был и самым упорным и упрямым мужчиной, которого она знала. Выйти за него замуж… да она не осмеливалась и мечтать об этом. Быть рядом с ним. Любить его. Быть любимой им. Чего еще можно желать? Это было счастье. Если существовал рай на земле, то это жизнь рядом с Рэйзеби.

Но это погубит его… и разве она сможет быть счастлива, зная это?

Она должна переступить через себя и совершить немыслимо трудный, невозможный поступок. Спасти мужчину, которого она любит, принеся в жертву свое сердце. Он будет ненавидеть ее до конца своей жизни. Вот уж воистину – из жалости я должен быть жесток…

Существовал только один способ оттолкнуть от себя Рэйзеби – заставить его отказаться от нее. Элис знала, ее уловка сработает, и содрогалась при мысли об этом. Никогда в жизни она не испытывала такого ужаса, такого леденящего душу страха, но понимала, что выбора у нее нет.

Элис закрыла глаза, воскрешая в памяти лицо Рэйзеби, вспоминая, как он занимался с ней любовью, нежность в его глазах. Никогда больше он не посмотрит на нее так. Никогда. На Элис нахлынуло отчаяние. Она закрыла глаза, борясь с болью и тоской, потом помотала головой, отгоняя мысли, приводящие ее в ужас, и встала с постели. Она должна быть сильной ради них обоих.

Рэйзеби явился к Элис на следующий день, в четыре часа, как и обещал, – ровно через сутки с той минуты, как сделал ей предложение. Элис надела желтое платье для прогулок, которое было на ней в тот день в Гайд-парке, и накинула на плечи кашемировую шаль. В камине горел огонь, солнце заливало комнату, добавляя тепла. Но сколько бы угля Элис ни сожгла в камине, сколько бы шалей ни накинула, согреться ей не удавалось. Леденящий холод пробирал до костей. Ей казалось, что она никогда больше не ощутит тепло.

На Рэйзеби был идеально скроенный черный сюртук. Его начищенные до блеска сапоги сияли на солнце. Он излучал уверенность и держал себя как человек, рожденный повелевать. Все в нем говорило, что он принадлежит к знатному роду. Взглянув на него, Элис поняла, что поступает правильно.

– Ну вот, Элис, – мягко сказал он, – я и пришел за ответом.

Ее желудок как будто стянуло узлом. К горлу подступила тошнота, а в горле застрял комок, который она никак не могла сглотнуть.

– Ты выйдешь за меня?

Сердце Элис стучало как молот. Она заставила себя поднять голову, ее пальцы так впились в шаль, что побелели костяшки.

– Боюсь, что нет. Мой ответ – нет.

Он изумленно посмотрел на нее и недоверчиво усмехнулся:

– Ты хочешь спасти меня от меня самого, Элис? Если ты решила сыграть в эту игру, я не приму отказа.

Он шагнул к ней.

– Это не игра. – Она облизнула пересохшие губы и отступила назад. – Я не выйду за тебя замуж, Рэйзеби.

– Почему? – Его глаза потемнели. – Я же знаю, ты любишь меня.

– Нет. Ты ошибаешься. Я не люблю тебя. И никогда не любила.

Элис вынуждена была отвести глаза. Она не смогла бы солгать, глядя ему в лицо.

– Я не верю тебе. Ты даже не смотришь на меня.

Она стиснула пальцы так, что ногти впились в ладони, заставила себя посмотреть на Рэйзеби.

– Я не люблю тебя.

– Что же тогда было между нами вчера?

– Секс.

– Черт побери, Элис, это было куда больше, чем просто секс.

– Я хотела, чтобы ты так думал. Шлюхам за это и платят, а я хорошо выполняю свою работу.

Он схватил ее за руку, притянул к себе и с плохо сдерживаемой яростью произнес:

– Никогда не смей себя так называть. Слышишь?

Она кивнула, испугавшись его силы и того, что увидела в его глазах.

Он ослабил хватку.

– Кроме того, – мягко сказал он, – вчера я ничего не заплатил тебе, как и за тот день в театре.

– Считай это моим прощальным подарком, в память о наших прошлых отношениях.

– Я готов оставить все, что имею, ради тебя, а ты говоришь, что не выйдешь за меня?

Он недоверчиво улыбнулся и пристально посмотрел в глаза Элис.

– Видишь ли, Рэйзеби, в этом-то и заключается проблема.

Всю ночь Элис обдумывала слова, которые должна произнести, – слова, которые убедили бы Рэйзеби. Она снова и снова мысленно повторяла их.

Но теперь, когда настало время произнести эти роковые слова, Элис вдруг запнулась. Они встали у нее в горле, как острая рыбья кость.

– Я… – Она сделала глубокий вдох и заставила себя продолжать: – Мне не нужен мужчина без денег и титула. Мужчина, который не сможет содержать меня, обеспечить мне такую жизнь, к которой я привыкла. Я не хочу быть женой бедняка. Не хочу жить в другой стране. Не хочу провести остаток жизни в халупе за стиркой и готовкой. Я уже жила так и больше не хочу. Я приехала в Лондон, спасаясь от нищеты, и не желаю вновь испытывать нужду.

Он молча смотрел на нее, стараясь постичь смысл ее слов.

– Так, значит, тебе нужен не я, – медленно проговорил он, – а мое состояние, мой титул, моя власть?

Она кивнула, стараясь не отводить глаз от его лица.

– Но если это была не любовь, если тобой двигала лишь жажда наживы, почему ты не забрала платья, браслет, деньги?

– Чтобы заинтриговать тебя, подогреть твой интерес. Это была всего лишь игра, чтобы вернуть тебя.

– Ты заставила меня поверить в свою любовь.

Элис чувствовала, что слабеет. Это была настоящая пытка. Сколько еще она сможет выдержать? Что сказал Рэйзеби тогда, в картинной галерее?