от себя Алина, но они возвращались. И это ей казалось странным. Наивной девушкой она давно перестала быть, и воспринимала отношения между мужчиной и женщиной на уровне физиологии без склонности к романтизации, а сейчас вот, поди ж ты, как героиня мексиканского сериала, размышляла о красавчиках. И чем больше думала, тем больше приходила к выводу, что, похоже, ее организм просто вошел в пору, когда затикали пресловутые часики. И с этим хотелось как-то бороться. Мириться с мрачностью Люциуса и его вечным недовольством не хотелось, да и подзабылось за эти многие дни уже даже лицо чудовища, но и с Ирманом своей судьбы Алина не видела. Вообще, как-то глупо все невероятно! Скажи ей кто-нибудь, что она очертя голову кинется в этот мир, попадет в такой переплет, едва останется жива… И ради чего? Можно бесконечно уверять себя, что все исключительно из альтруистических побуждений, мол, одинокая Алианна и бла-бла-бла, но ведь себе не соврешь. И от этого хуже всего.

Вернувшись в свою комнату, Алина мрачно размышляла о своей нынешней жизни. Зачем ей все это? В своем мире у нее было все, чего она хотела – квартира, пусть маленькая, но своя, стабильная работа, социальная жизнь. Да, с личной не клеилось. Скучно ей было с мужчинами, а лицемерить не умела. Если поговорить не о чем, то какие отношения могут быть? Так, разовый секс, не более… Но вот с Ирманом ведь есть о чем поговорить, а его она в качестве сексуального объекта не рассматривает… Не рассматривала до недавнего времени.

Так все-таки, был или нет поцелуй?

******

Император драконов прибыл к ужину, уставший, с осунувшимся лицом, тенями под глазами и вертикальной складкой меж бровей.

Молча проглотив все, что предлагали, Ирман откинулся на спинку стула, дал знак слуге удалиться и затем кивнул тете.

– Вы получили ответ? – спросил он тусклым голосом.

– Да! – с волнением в голосе отозвалась та. – Послезавтра ждут в столице Ормителла. Нужно продумать, какой состав делегации будет, и обговорить все вопросы. Все-таки, общения не было столько лет, и если маги что-то задумали, то мы сейчас не в силах противостоять им. Как бы не оказалось хуже, чем было. Империя едва-едва освободилась от гнета, тут до гражданской войны недалеко, и с магами…

– Не выдумывай! – резко оборвал тетушку Ирман. – Сотрудничество между нашими империями было взаимовыгодным. Им нет нужды покорять нас или пытаться сломить. А нам важно доказать, что драконы сейчас стали другими. И вот за это я беспокоюсь больше всего. Так как проблема по-прежнему существует, дракониц остались считанные единицы, и те уже пожилые. Нам никак не решить этот вопрос. Об этом я буду вынужден сообщить прямо, и там уже все на усмотрение императора магов – если он сочтет нужным, пусть снова отгораживает свой мир щитом.

Алина молча пила чай, не вмешиваясь в разговор. Она рассчитывала быть в составе делегации, хотя, конечно, ее роль в этом всем была не ясна. Нужды в ней не было, но очень хотелось поучаствовать, чтобы потом, когда-нибудь, возможно, написать обо всем книгу. Ну и взгляд со стороны не помешает. Она ведь вообще не заинтересованное лицо.

– Алина! – Ирман внезапно перевел взгляд на нее. – Ты бы хотела отправиться с нами?

– Да! – глаза женщины просияли.

Он услышал ее мысли!

******

Делегация от империи драконов была небольшой, состояла из самого императора, его советника, молодого дракона Агуры Шейко, тетушки Ирмана и Алины, которую намеревались представить как помощницу Аранды. Решили, что нет смысла собирать большую толпу, лучше, если народу будет немного, в случае чего так проще скрыться.

Конечно, прямой угрозы никто не ждал, но опасались любой каверзы. Ирман, опрометчиво пригласивший Алину, сто раз пожалел об этом, когда увидел ее рано утром стоящей у ворот в заснеженный сад в тонком пуховом платке, накинутом на плечи. Женщина будто прощалась, глядя вдаль на заметенные снегом деревья.

Внутри дракона что-то шевельнулось. Что-то собственническое, что он немедленно подавил в себе. Нет, сейчас не время для всего этого, да и не привык он принуждать женщин. После того поцелуя, когда Алина попросту отключилась в его руках, что-то внутри Ирмана сдвинулось с мертвой точки. Он считал раньше, что не способен испытывать теплых чувств к женщинам, воспринимать их равными себе, но с приходом этой иномирянки понял, что заблуждался. Не все они охотницы за богатством и славой, есть и вот такие, которым чужд блеск золота, которые ценят отношения, общение, знания. С ней было интересно. Но частенько Ирман ловил грусть в ее голубых глазах и понимал, что мыслями она далеко отсюда. Возможно, в своем мире у нее кто-то остался, возможно, она скучает по этому магу, с которым провела время…

Сейчас он не торопил Алину, просто наблюдал, отодвинув штору с окна и не сводя глаз со спины женщины. Хотя хотелось пойти к ней и узнать, о чем она думает, увидеть, как расцветает улыбка на ее губах, как при этом появляются робкие ямочки на щеках, и глаза светятся радостью. Будь у него больше времени, он бы посвятил ей его, и, возможно, выбил все воспоминания о других мужчинах. Но на плечах империя, ответственность, власть. Не он выбрал – его выбрали. И его долг сделать все, чтобы эта империя процветала. Даже ценой личного счастья.

– Ты так дыру протрешь, – услышал за спиной голос тетушки и обернулся. – Если она тебе по сердцу, то не упусти свое счастье.

– Я ей не по сердцу, – буркнул в ответ Ирман, смутившись, словно его застали за разглядыванием неприличных картинок.

– Ох, дорогой, мы, женщины, так переменчивы! – засмеялась скрипуче Аранда. – Сейчас нам нравится одно, завтра другое, послезавтра третье. Ты думаешь, тот маг, с которым она провела некоторое время, прочно поселился в ее сердце? Нет! Я уверена, что это не так. Она говорит о нем, но я не вижу света в глазах, который бывает у влюбленных. Скорее, ее мучают раздумья, нужна ли она, примет ли он ее. Поэтому только от тебя зависит, обратит ли Алина на тебя внимание. Я бы не терялась на твоем месте. Покажи ей свою мощь, свою магию, убеди ее, что ты – именно тот, кто ей нужен.

Ирман повернул голову и вновь посмотрел в окно, застав момент, как Алина, нагнувшись, подняла комок снега, слепила из него снежок и запустила вдаль. Шаль при этом сползла на плечи, обнажая светлые волосы, заплетенные в простую толстую косу, перекинутую за спину.

Ему показалось, что с момента, как женщина попала сюда, она