что-то, что мне не понравится, но сама ситуация неправильная и от этого мне тяжело решиться.

Впрочем, если я здесь, значит, для себя уже приняла решение. Отступать поздно. И мне на самом деле нужны эти деньги.

– Знала бы ты, как много раз я представлял этот момент, – признается он, становясь передо мной.

Если честно, я удивлена. Прежде он ничем не выдавал, что как-то заинтересован мной.

Мои руки висят вдоль тела, и я не шевелюсь, испытывая смущение. В глазах мужчины читается настоящее восхищение, когда он проводит руками по моим волосам, отбрасывая их мне на спину.

Он совсем не торопится. Склонившись к моему лицу, мужчина касается своими губами моих, после чего прикосновение мягко перетекает в поцелуй. Послушно, я раскрываю губы под давлением его языка, и поцелуй становится глубже и интимней.

В первое мгновение мне хочется отступить, но к удивлению понимаю, что это даже приятно. Я боялась, как мое тело отреагирует на Саймона, но, похоже, что напрасно.

– Ты такая сладкая, – шепчет он: его голос стал ниже, а дыхание чаще. – Я знал, что так и будет.

Я всё ещё скованна, потому что не привыкла к поцелуям с доктором Уилларом. Не думаю, что эта неловкость когда-нибудь уйдет.

Ожидая, что он предпримет дальше, я кусаю губы, стараясь не думать о моральной стороне того, что делаю.

Саймон приподнимает низ моего платья, чтобы добраться до трусиков. Когда он опускается передо мной на колени, чтобы спустить их, я гоню от себя все мысли, которые заставляют меня сомневаться.

«Расслабься. Это всё, чем ты можешь помочь себе».

– Всё хорошо?

Он смотрит на меня снизу вверх, убеждаясь, что я в порядке.

Я киваю.

– Я хочу сделать тебе приятно, – негромко говорит мужчина. – Меня это очень порадует.

Он выглядит возбужденным, а его глаза потемнели от желания. Мне непривычно видеть его таким.

Чуть помедлив, я вновь киваю.

– Сделай. – Мой язык едва слушается меня. – Я тоже этого хочу.

* * *

– Эй, ты почему сидишь в темноте? – удивляется Чейз, когда включив свет, видит меня.

Не знаю, сколько именно прошло времени с тех пор, как я вернулась домой.

– Просто так. – Я дёргаю плечом и подношу стакан с вином из упаковки – уже третий за вечер – ко рту. – Ты был с Эмили?

Мне известно, что с недавних пор у него появилась подружка.

– Ну да. – Он берёт банку колы из холодильника и садится напротив. – Ты в порядке?

Его глаза выдают беспокойство. После истории с Шоном, Чейз, кажется, повзрослел и к своему изумлению я замечаю, что он меняется в лучшую сторону.

Возможно, из этого хоть что-то полезное вышло.

– Ага. – Я делаю ещё один большой глоток. – Всё отлично.

А разве нет? Сегодня отец лучшей подруги моей сестры, а так же наш дантист, отлизывал мне до тех пор, пока я не кончила. Затем он трахнул меня на кровати, где спит вместе со своей женой.

А под конец всего у меня появилось десять новых стодолларовых купюр.

Да, лучше и быть не может.

– Это из-за Картера ты заливаешься дешёвым вином? – косится на упаковку Чейз.

Я хмыкаю.

– С чего ты взял, что я ещё помню, кто это?

– А разве нет?

Я ничего не отвечаю, отведя взгляд в сторону. Нет смысла лгать ему, потому что за этими словами всё равно ничего не стоит.

Признаюсь, что думаю о нём. Ничуть не меньше, чем два месяца назад. И мои чувства к нему за это время никуда не делись, только всё это всё равно не важно. Картер уехал, а я должна и дальше делать свою работу. Не дать этой семье развалиться, если даже ради этого мне придется трахаться с Саймоном Уилларом за деньги.

– Что случилось? Ты вроде как была счастлива с ним.

Недоумение Чейза понятно. Я так и не объяснила им причину, по которой так резко оборвала всякое общение с Картером. Хорошо ещё, что я не успела обнадежить их новостью о переезде.

Ну, или расстроить.

– Это с самого начала было провальной затеей, – принужденно улыбаюсь я. – Мы оба знали, что всё временно – до тех пор, пока ему не настанет пора возвращаться домой. Картер выполнил свою работу в Гринсборо и уехал. Это всё.

Моя речь почти убедительна. Впрочем, это не совсем ложь.

Чейз долго смотрит на меня, а потом говорит:

– Херня это всё. Ты и сама это знаешь.

– Ты давно таким умником стал?

– Ладно, можешь сколько угодно делать вид, что тебе всё равно, но меня на это не купишь.

Забрав свою колу, брат уходит, и я снова остаюсь одна.

Мне казалось, я неплохо справляюсь после того, как Картер уехал. Не думала, что моему брату-подростку заметно что-то дальше его собственного носа.

Но, хочу я признавать или нет – мне паршиво. Я старалась не допустить этого, но я влюбилась в Картера и на какое-то время даже позволила поверить в то, что у нас есть будущее после того, как его дела здесь завершаться. Однажды, после того, как прогнала его, я села в машину и отправилась в район, где жил Картер. Не знаю, что мной двигало. Скорее всего, тоска по нему. Я увидела выставленный знак о том, что дом сдаётся. Так я поняла, что Картер уехал из Гринсборо.

– Очень глупо, – бормочу себе под нос, подливая вина из коробки.

Мне хочется напиться и забыть о Картере, его обещаниях и словах его отца. Забыть о Саймоне и его деньгах, которые лежат в моём кошельке. Забыть о том, что я упала ниже, чем было возможно.

Я продала себя за деньги, чтобы завтра мне было чем заплатить по счетам. От этого я чувствую себя жалкой дешёвкой.

Вино уже достаточно ударило в мою голову, потому что я не знаю другой причины, по которой я нахожу номер Картера в контактах своего телефона и, не давая время себе на раздумья, звоню ему.

Срабатывает голосовая почта.

– Привет! Это я. Феникс, в смысле, – тороплюсь я – мой язык немного заплетается. – Я… просто хотела узнать, что ты в порядке. Хотя конечно, с чего бы иначе? – Хмельной смешок срывается с моих губ. – В общем, сделай вид, что этого звонка не было. Не надо мне перезванивать. Пока.

* * *

Всё повторяется через неделю. На этот раз Саймон везёт меня в их летний семейный дом у озера, где мы проводим всю ночь.

Для семьи он сочинил легенду о какой-то медицинской конференции, а я прикрылась ночной сменой в