— Да, — согласился Апдайк, вновь включая свой калькулятор, —не густо.

Его тон давал мальчику понять, что следует либо уходить,либо соглашаться; других вариантов не было.

— Думаю, что этого будет достаточно, — решился Джек.

— Ну, тогда хорошо, — улыбнулся Апдайк. — Хотя нам следовалобы познакомиться получше. От кого ты удираешь, и кто тебя ищет? — Глаза вновьприобрели карий цвет; они тяжело смотрели из-под нахмуренных бровей. — Есликто-то висит у тебя на хвосте, я бы не советовал ему совать нос в мои дела.

Джек был готов к подобному вопросу. Его сценарный дароставлял желать лучшего, но все же он сумел придумать запасную историю длялюбопытствующих попутчиков. Сейчас пришел черед Истории № 2 — «Злой отчим».

— Я из маленького городка в Вермонте, — начал он. — ИзФендервилля. Два года назад мои мама и папа развелись. Папа хотел отсудитьменя, но судья оставил меня с мамой. Большую часть времени они судились.

— Ерундой они занимались, — Смоки не отрывался от столбцацифр, что-то подсчитывая с помощью калькулятора. Губы его беззвучно шевелились.Но Джек был уверен, что Апдайк не пропускает ни слова из сказанного.

— Ну, а потом мой папа переехал в Чикаго, и нанялся там назавод, — продолжал мальчик. — Почти каждую неделю он писал мне, а когдавернулся в прошлом году, то Обри побил его. Обри — это…

— Твой отчим, — закончил за него Апдайк, и у Джекаокруглились глаза от удивления. Голос Апдайка не выражал ни малейшей симпатии.Наоборот, он звучал насмешливо, как если бы Смоки наперед знал все, что ещерасскажет Джек.

— Да, — сказал мальчик. — Моя мама вышла за него замужполтора года назад. Он часто бьет меня.

— Жаль, Джек. Очень жаль. — Глаза Апдайка излучали сарказм инедоверие. — И теперь ты направляешься в Город-солнце, где намереваешьсясчастливо зажить со своим отцом.

— Ну, во всяком случае, я надеюсь на это, — на Джекавнезапно снизошло вдохновение. — В одном я уверен твердо: мой настоящий папаникогда не повесит меня за шею в туалете.

Он расстегнул воротник рубашки, чтобы показать Апдайку шрам.Сейчас шрам побледнел; еще недавно он был пурпурно-красным. Это был след,оставленный ему веткой, чуть не лишившей его жизни в том, другом мире.

Видя удивление в глазах Смоки Апдайка, он почувствовалглубокое удовлетворение.

— Боже правый, мальчик! Это сделал твой отчим?! — Смоки чутьне подскочил на месте.

— Да. Мне показалось тогда, что голова совсем оторвалась отшеи. После чего я убежал.

— Не собирается ли он объявиться здесь?

Джек отрицательно покачал головой.

Смоки задержал на мальчике взгляд, потом выключилкалькулятор.

— Проводи меня в кладовую, парень.

— Зачем?

— Я хочу посмотреть, действительно ли ты сможешь сдвинутьбочку с пивом с места. Если сумеешь это сделать, то получишь у меня работу.

К великой радости Смоки Апдайка, Джек доказал, что способенсдвинуть бочку и выкатить ее в зал. Он сделал это даже с некоторой лихостью:катя бочку, он умудрился вдобавок почесать себе нос.

— Неплохо, неплохо, — заявил Апдайк. — Ты не очень подходишьдля этой работенки по возрасту, но это не имеет значения.

Он объяснил мальчику, что работать придется с полудня дочасу ночи («Конечно, если ты не устанешь раньше!»). После закрытия ежедневно сДжеком будет производиться расчет.

Они вышли в кладовую и встретили Лори. Темно-синие шортыобтягивали ее мощные бедра, и голубая блузка едва прикрывала грудь. Длинныебелокурые волосы были стянуты в пучок; она курила «ПЭЛ-МЭЛ», фильтр сигаретыбыл вымазан губной помадой. На груди ее покоился большой серебряный крест.

— Это Джек, — сказал Смоки. — Ты можешь снять с окнатабличку о том, что мы ищем помощника.

— Беги отсюда, мальчик, — обратилась к Джеку Лори. —Спасайся, пока не поздно.

— Закрой пасть!

— Только с твоей помощью.

Смоки влепил ей пощечину, которая вовсе не напоминала знакпроявления любви, и блондинка отлетела к стене. Джек вздрогнул и вспомнил звукхлыста Осмонда.

— Настоящий мужчина, — пробормотала Лори… В глазах ее стоялислезы, но в них также читалось удовлетворение: все обстояло так, как и должнобыло быть.

Беспокойство Джека усиливалось. Оно почти переросло в страх.

— Не переживай, малыш, — Лори отвернулась к окну. — С тобойвсе будет в порядке.

— Не малыш, а Джек, — поправил ее Смоки. Он вернулся на томесто, где еще недавно допрашивал мальчика, и продолжил свои подсчеты. — Малыш— это ублюдок вонючей козы. Тебя что, не учили в школе? Сделай лучше парню парубутербродов. В четыре он приступит к работе.

Она сняла с окна табличку о найме на работу и спрятала ее зашкаф, потом подмигнула Джеку.

Зазвонил телефон.

Все трое разом взглянули на него. Джеку показалось, чтовремя остановилось. Он хорошо успел рассмотреть, что Лори бледна — поэтомуследы от пощечины были особенно заметны. Он видел выражение жестокости на лицеСмоки Апдайка; вены на его руках вздулись. Он прочел табличку возле телефона:ПОЖАЛУЙСТА, ОГРАНИЧЬТЕ ВАШИ РАЗГОВОРЫ ТРЕМЯ МИНУТАМИ!

Телефон все звонил и звонил в тишине.

Внезапно Джек с испугом подумал: «Это ко мне. Большоерасстояние… большое. БОЛЬШОЕ расстояние.» — Ответь же, Лори, — велел Апдайк. —Ты что, окаменела?

Лори подошла к телефону.

— «Оутлийская пробка», — дрожащим голосом произнесла она,потом вслушалась. — Алло? Алло?.. Ой, сорвалось.

Она повесила трубку.

— Ерунда. Это дети. Иногда они так развлекаются. Какиебутерброды ты предпочитаешь, малыш?

— Джек! — рявкнул Апдайк.

— Хорошо, хорошо, Джек. Так какие же бутерброды тыпредпочитаешь, Джек?

Джек ответил. Блюдо с бутербродами немедленно появилосьперед ним. Мальчик принялся за еду, запивая ее стаканом молока. Настороженностьбыла побеждена чувством голода. «Дети, — сказала она. Дети».

Он еще долго с удивлением поглядывал на телефон.

В четыре часа дверь заведения распахнулась. Вошло несколькомужчин в рабочей одежде. Лори заняла свое место за стойкой. Кое-кто из вошедшихпоздоровался со Смоки. Большинство из них хотело выпить пива. Двое или троезаказали коктейль «Русский черт». Один из них — Джек был уверен, что это член«Клуба плохой погоды», — подошел к музыкальному автомату и стал выбиратьпластинку. Смоки велел мальчику включить автомат, потом взять швабру и вымытьпол на танцевальной площадке. Мыть нужно было до блеска.