- Вы хотели рассказать о Елене, - напомнила Настя.

Ей было искренне жаль эту чрезмерно полную женщину с яркимлицом, большими глазами и пышными темными волосами, но время идет, а о ЕленеСафроновой она пока ничего важного не услышала.

- Да, о Леночке… В общем, намечтала я тогда себе богзнает что. А вышло все не так.

- А как вышло?

- Я хотела с ней сблизиться, а она со мной - нет.

Как ни печально в этом признаваться, я ей не была нужна.Когда ее привозил Егор, мы, конечно, общались, но если я звонила и приглашалаприехать, она всегда отказывалась. Несколько раз мне удавалось договориться сней о встрече, когда я приезжала в город, но я видела, что она этим тяготится.

- Зачем же вы ее приглашали, если видели, что она нестремится к сближению? Вы на что-то надеялись?

- Сначала - да, надеялась. А потом сделала из этогоразвлечение. От скуки, наверное.

- Как это? - изумилась Настя.

Чем дальше, тем больше жена ресторатора Уразова поражала ее.Сначала эти рассуждения о фантиках, потом совершенно необъяснимая откровенностьв описании своей семейной жизни, а теперь вот развлечение какое-то!

- Леночка была очень скрытной. У меня все время былоощущение, что она - человек одного дня, словно ни вчерашнего дня, ни прошлойнедели, ни прошлого месяца, ни тем более прошлой жизни у нее не было. Выпонимаете, о чем я?

Настя понимала. Очень хорошо понимала. Потому что именнотакое ощущение появилось и у нее самой после первого знакомства с мужем убитойЕлены Сафроновой и прочтения собранных материалов. Она молча кивнула Hope.

- Лена никогда не рассказывала о том, что было в еежизни. Ни о родителях, ни о школе, ни о поклонниках, ни о своих мужчинах. Дажео своих подругах ни слова не говорила. Ведь ясно же, что до Егора у нее былидругие мужчины, так хоть бы заикнулась о них! Хоть бы мельком упомянула! Какбудто стерла ластиком все, что прожила до встречи с ним, и начала жизнь счистого листа. Когда я поняла, что она не хочет быть моей подругой, я сначалапереживала очень, мне было обидно как-то. Всегда обидно, когда тебя отвергают.А потом я решила, что попробую вытянуть из нее как можно больше информации.Просто так, для развлечения. Она ведь не отказывалась общаться со мной,поболтать, да не пять-десять минут, а часами - это всегда пожалуйста, Леночкане была молчуньей. Но за этой болтовней стояло все, что угодно, только не онасама. Можно было обсуждать наши беременности, книги, фильмы, спектакли,политику, кухню, мебель, ремонт, можно было даже обсуждать мою жизнь, но тольконе ее. Понимаете?

Настя снова кивнула.

- Продолжайте, пожалуйста. То, что вы говорите, оченьважно для меня. Я должна понять, каким человеком была Елена.

- Думаю, что плохим, - резко ответила Уразова.

- Почему? Вы обиделись на нее за то, что она васотвергла? - полуутвердительно спросила Настя. - Или она сделала вам что-топлохое?

- Человек, который отвергает свое прошлое, не можетбыть хорошим, - твердо, без малейшего колебания, ответила Нора.

- Почему?

"Уже пятое "почему?" всего за один разговор,- мысленно отметила Настя. - Что-то меня сегодня заклинило".

- Потому что это означает, что у него в прошлом слишкоммного плохих поступков. Он причинил слишком много зла, и чувство вины за этозло становится для него невыносимым.

"Логично, хотя и сомнительно, - подумала Настя. - Жизньзнает множество примеров, когда все обстоит совсем не так. Люди молчат о своемпрошлом по совершенно иным мотивам, а люди, причинившее много зла, неиспытывают никакого чувства вины".

- Вы хотя бы примерно представляете себе, какие именнопоступки Елены вызывали у нее чувство вины? - задала она вопрос, словно словаУразовой не вызвали у нее никаких сомнений. - Может быть, разгадка убийства какраз в этих поступках?

- Не думаю, - голос Норы звучал спокойно и уверенно. -Леночка ничего не боялась. Ничего не опасалась. Ни о чем не тревожилась. Еслибы ее прошлое представляло хотя бы малейшую опасность для ее будущего, я бынепременно это заметила.

Самоуверенно. Но, возможно, у Уразовой есть основанияполагаться на свою интуицию и наблюдательность.

Они проговорили еще минут двадцать, прежде чем Настяприступила к выяснению самого важного вопроса.

- Скажите, Нора, когда Егор впервые привез к вам в домЕлену, он не просил вас или вашего мужа помочь ему, поддержать?

- Помочь? - Красивые, четко очерченные брови НорыУразовой изящно шевельнулись, обозначая недоумение. - В чем помочь?

- В том, чтобы уговорить Елену выйти за него замуж.

Нет? Не было такого?

- Да бог с вами, - Уразова легко рассмеялась и плотнеезакуталась в тонкую накидку. - Зачем нужно было ее уговаривать? Он представилее уже как невесту, между ними все было решено.

- А когда это было, не помните? Я имею в виду точнуюдату.

- Помню прекрасно, это было в день рождения Алишера,пятого июля.

Пятого июля. Не сходится. Егор Витальевич утверждал, чтоузнал о беременности Елены в конце июня, весь июль уговаривал еезарегистрировать брак, и только в августе якобы сломал ее упорное сопротивлениеи тут же организовал бракосочетание. Кто-то из двоих лжет, или Егор, или Нора.Впрочем, слова Норы легко проверить у ее мужа. Но она ведь умная женщина, вэтом нет никаких сомнений, и если она лжет, то должна понимать, что обманмгновенно обнаружится. Да и зачем ей говорить не правду? Ее ведь никто ни в чемне подозревает. А может, зря? Может, ее-то как раз и нужно подозревать? Ладно,продолжим как ни в чем не бывало.

- Значит, до того момента вы Елену ни разу не видели?

- Нет, это было первое знакомство.

- И вас не удивило, что Егор так долго скрывал от вассвою невесту? Приезжал к вам с разными девушками, но только не с той, накоторой в конце концов решил жениться. Разве не странно?

- Ничего странного. Это было скоропалительное решение.Леночка работала в одном из салонов Егора, он долго не обращал на нее внимания,а потом как-то мгновенно все случилось между ними, она забеременела, и Егорсделал ей предложение. Он очень хотел ребенка.

Так, эту песню мы уже слышали. Хотелось бы чего-нибудьновенького.

- А вас это не удивило, Нора? Все-таки Егор Витальевич -человек с устоявшейся жизнью, позади два брака и множество необременительныхсвязей, никаких матримониальных планов он не строил, и вдруг из-за беременностислучайной подруги все переменилось.

- Удивило, - усмехнулась Уразова. - Кстати, это тожесильно стимулировало мой интерес к Леночке. Хотелось понять, что же в ней былотакого, чтобы Егор так кардинально изменился в один момент.