поменял палочку на крекер. Карпик слизал соль, отдал его обратно и выскочил на улицу.

– У него уже второй раз за неделю кровь из носа идет, – сообщила Коллин.

– У меня тоже кровь носом шла, когда я был мальчиком. – Рич доел крекеры, запил их глотком прохладной воды и зашипел сквозь зубы.

– Да пусть она уже запломбирует этот зуб, – проговорила Коллин с раздражением.

В больнице объявилась новая женщина-стоматолог. Рич покачал головой, достал из морозилки лоток с кубиками льда, взял тряпку для посуды и, прихрамывая, пошел в гостиную, стараясь держать ногу прямо. Проклятие. Сегодня он отвлекся, прислушиваясь к тиканью часов в голове, отсчитывающих дни до первого платежа по кредиту, и не успел среагировать, когда подгнившая ветка сломалась и треснула его по колену с такой силой, что он едва не свалился.

Он откинулся на спинку дивана, утонув в подушках.

Рич прищурился – свет лампы после сна резал глаза. Коллин стояла у его ног.

– Ужин готов.

Она подождала, убедившись, что он может сам встать. Растаявший лед оставил на брюках влажные пятна.

Карпик гонял туда-сюда по тарелке давленую морковку.

Рич потянул салфетку, торчащую из носа Карпика.

– У тебя все еще идет кровь?

Коллин положила на тарелку Рича ломтик жаркого и налила подливку в кратер на его картофельном пюре.

– Думаю, можно их вынуть, – решил Рич. Карпик откинул голову назад, пока он вытаскивал из его носа салфетки. – Смотрю, ты неплохо в саду потрудилась? – Рич разглядывал банки с вареньем, выстроившиеся на столе.

– Вроде того. – За весь вечер Коллин ни разу не встретилась с ним взглядом.

– Пирог готов? – спросил Карпик.

– Мы будем есть его завтра, – ответила она.

Карпик провел вилкой по картофелю, изобразив на тарелке пейзаж своего разочарования.

– Иди почисти зубы. Тебе завтра в школу.

Рич убрал тарелки и, прихрамывая, подошел к раковине. Кран принялся шипеть и брызгаться.

– И так весь день?

Коллин кивнула. Нужно было снова прочистить водопровод. Рич заткнул пробкой слив, дал раковине наполниться, закатал рукава. Стащил из кастрюли, стоявшей на столе, фаршированное яйцо. В начинке чувствовался приятный привкус горчицы.

– Это для Робли и Элизы, – сказала Коллин.

Рич слышал, что они потеряли ребенка. Он не говорил об этом Коллин, но у женщин свои способы узнавать плохие новости.

– На тебе, похоже, вся торговля яйцами и держится, – произнес он.

– Кто-то же должен их покупать. – Коллин оттолкнула его локтем, сполоснула тарелку, которую он мыл. – Иди, положи куда-нибудь ногу.

– Пятно вины. – Он поймал ее руки. Пальцы были фиолетовыми до первой фаланги, под ногтями – черные полумесяцы. Так говорила его мать, когда он приходил домой к ужину с застрявшими в зубах семенами ежевики.

Коллин покраснела и сунула руку обратно в раковину, как будто собиралась так и стоять, пока пятна не отмокнут. Она привыкнет к тому, что теперь в ее распоряжении весь день.

Рич провел ладонью по дверце шкафчика. Когда они потеряли первого ребенка, через несколько месяцев после свадьбы – сгусток крови размером с лимон, Коллин неделю пролежала в постели, пока он разбирал старые шкафы и строил эти, из кедра. Разбил кувалдой старые, строгал кедровые доски. Все было ровным, квадратным, чисто ошкуренным. Он пытался как умел построить для них новую жизнь. Коллин еще привыкнет к тому, что они живут втроем. У них был Карпик. И они были друг у друга.

– Можешь походить по моей спине? – спросил Рич, когда Коллин наконец вошла в спальню. Он задремал, но теперь пришел в себя и с трудом опустился на ковер.

Она села на край кровати и стянула с себя носки, и Рич застонал, когда она встала ему на спину, а ее холодные пальцы уперлись в плоть над его копчиком.

– Ты правда хотел уехать? – Коллин балансировала на его спине, сведенные судорогой мышцы вдоль его позвоночника перекатывались под подошвами ее ног.

– Что? – хрипло выдавил он, придавленный весом.

– Марша говорила, что ты хотел уехать в Орегон.

Она остановилась, пальцы ног обхватили его лопатки. Марша снова говорила об Астрид, мутила воды реки их совместной жизни.

– Я был просто глупым ребенком.

Когда Астрид наконец вышла из задней комнаты дома Миллхаузеров, она показалась Ричу меньше ростом, какой-то бесцветной. После того, как Коллин потеряла их первенца, она выглядела точно так же, и тогда он чуть не сказал ей то, о чем никогда не говорил ни одной живой душе.

Он втянул воздух, пахнущий сладким железистым мускусом, на плите закипала вода, Астрид скулила в соседней комнате – жуткий звук, такой издает пианино, когда по его клавишам пробежалась кошка.

«Это не ребенок. Хватит его так называть», – строго проговорила ему Астрид по пути туда. Он коснулся клавиши пианино.

– Это тебе еще дешево обошлось, – сказала Джун Миллхаузер, глядя на него своими разными глазами – один голубой, другой карий. Она протянула ему котелок, чтобы он наполнил его из крана на улице. – Ты ее в это втянул, ты и поможешь ей выбраться.

Но потом он выдохнул, и желание прошло. Он ничего не сказал Коллин, а сейчас говорить об этом и подавно не стоит. К счастью, Коллин не все могла прочитать по его лицу.

– Почему не уехал? – спросила она, разворачиваясь и медленно спускаясь вниз, к пояснице.

– Ларк упал.

Он мог бы приехать в общежитие штата Орегон, стучаться во все двери, пока не нашел бы Астрид. Но дни шли, а он все не появлялся, и когда она вернулась, то уже была помолвлена с каким-то будущим дантистом. Она прямо так сразу ему об этом и сказала, будто закрывала счет в банке.

После этого Рич целый год носил в нагрудном кармане мушку, которую она ему подарила, рыбачил с ней при каждом удобном случае, наблюдал, как она плещется в воде – блестящее перламутровое тельце из павлиновых перьев, крылья из лосиного волоса, хвост из шерсти гризли, – и каждый раз вытаскивал форель длиной в полруки. А потом он однажды просто положил мушку на верхнюю полку и больше к ней не прикасался.

– Ты когда-нибудь думал о том, как бы сложилась твоя жизнь? – Коллин спустилась на пол. – Если бы ты уехал.

– Ну, у меня и так все отлично сложилось. – Рич сел. – Почему ты об этом вдруг задумалась?

– Не знаю.

Он ждал, что она продолжит, но что бы ее ни тревожило, Коллин решила держать это при себе.

7 сентября

Коллин

Коллин услышала крики Мелоди, как только открыла дверь пикапа. Кит встретил ее во дворе.

– Давно начались роды? – она схватила