Ей хотелось побыстрее покончить с этим делом. Когда онаподала Берни листок, на котором был записан телефон Скотта, у нее занылосердце.

— Я поговорю с ним сам. Я хочу, чтобы ты в этом неучаствовала. Так будет лучше и для тебя, и для дела.

Спорить с этим было невозможно. Бернард набрал нужный номери попросил позвать к телефону Чендлера Скотта. Они ждали ответа целую вечность.Берни передал трубку Лиз, чтобы исключить ошибку. Услышав голос, Лиз молчакивнула и вернула трубку Берни.

— Господин Скотт? Моя фамилия Фаин.

— Что? Ах, ну да… Вы женаты на Лиз, верно?

— Все правильно. Насколько я понимаю, сегодня днем вызвонили по важному делу. — Гроссман строго-настрого запретил Берниговорить по телефону о девочке и о деньгах. Чендлер Скотт мог записыватьразговор. — У меня есть что сообщить вам по этому поводу.

Скотт тут же все понял. Ему понравилось, что звонивший непытается тянуть время или водить его за нос. Впрочем, он предпочел бы говоритьне с ним, а с Лиз…

— Вы полагаете… для обсуждения наших проблем нам лучшевстретиться?

Он говорил столь же туманно, как и Бернард, очевидно, бояськакого-то подвоха. Было понятно, что он побаивается полиции. Судя по всему. Скоттпродолжал заниматься какими-то темными делишками.

— Не думаю, что в этом есть необходимость. Мой клиентназначил свою цену. За все про все — десять тысяч. Один раз — и сразу за все.Насколько я понимаю, он хочет откупить вашу долю.

Смысл этих слов был понятен всем троим. На том конце линииустановилось долгое молчание.

— Мне нужно что-нибудь подписывать? Скотт вел себякрайне осторожно.

— В этом нет нужды.

Совсем недавно Берни думал иначе, но Гроссман сумелпереубедить его, однозначно заявив, что в данном случае подпись не будет стоитьровным счетом ничего.

В голосе Чендлера зазвучали алчные нотки.

— А как я их получу?

В другой ситуации Берни бы рассмеялся, услышав такое, носейчас ему было совсем не смешно. Он хотел как можно быстрее отделаться отэтого подонка, прекрасно понимая, что Лиз нельзя нервничать.

— Я буду рад лично встретиться с вами.

— Речь идет, надеюсь, о наличных?

— Разумеется.

Сукин сын. Единственное, что ему нужно, это деньги. На Джейнему наплевать. В этом Лиз не ошиблась.

— Позвольте мне вручить их завтра.

— Где вы живете?

В телефонном справочнике не был указан их адрес, и этообстоятельство не могло не радовать Берни. Встречаться со Скоттом в своем офисеон тоже не хотел. Местом встречи, по его мнению, должен был стать ресторан, барили нечто подобное. Вся история начинала смахивать на дешевый фильм. Впрочем,ответ он должен дать в любом случае.

— «Гарри», Онион-стрит, обед. Оттуда до его банка былопять минут ходу. Он отдаст этому типу деньги и тут же пойдет домой, к Лиз.

— Отлично. — Голос Чендлера Скотта теперь звучалтак, будто он был самым счастливым человеком на свете. — Тогда до завтра.

Он тут же повесил трубку. Берни посмотрел на Лиз.

— Он клюнул на это.

— Думаешь, ему больше ничего не нужно?

— Пока нет. Ему эта сумма представляется огромной — очем-то большем он и не мечтал. Как говорит Гроссман, основная проблема состоитв том, что рано или поздно он снова вернется, поэтому мы должны подготовиться кэтой встрече. — Выплачивать этому прохвосту ежемесячное жалованье Берни несобирался. — Если нам повезет, то к тому моменту, когда он вновьпроголодается, мы уже будем в Нью-Йорке. Найти нас там будет невозможно. Влюбом случае мы предупредим хозяйку о том, что говорить о нас с постороннимилюдьми ей не следует. Верно?

Лиз согласно кивнула. Берни был прав. Окажись они вНью-Йорке, Чендлеру Скотту уже никогда не найти их.

— Чего я не хочу, так это встречаться с ним в магазине.Где-где, а уж там-то он всегда может с легкостью разыскать меня.

— Мне так жаль, что я втянула тебя в историю, милый…Как только я начну зарабатывать, я верну тебе эти деньги.

— Не говори глупости. — Он обнял Лиз. —Завтра с этим делом будет уже покончено.

Она серьезно посмотрела на Берни, вспоминая о той боли,которую причинил ей Чендлер Скотт.

— Ты можешь обещать мне одну вещь?

— Все, что ты хочешь.

Кажется, еще никогда он не любил ее так сильно, как сейчас,когда она сидела рядом с ним, такая беззащитная и такая доверчивая.

— Если со мной что-то произойдет, ты защитишь от негоДжейн, хорошо?

Она посмотрела на него своими огромными глазами. Бернинахмурился.

— Не говори таких вещей. — Он чувствовал себя вдостаточной степени евреем для того, чтобы быть пусть самую малость, новсе-таки суеверным, хотя в этом смысле до матери ему было очень далеко. —Ничего с тобой не случится.

Врач предупредил Берни о том, что женщины перед родамибывают очень мнительны, это порой доходит у них до патологии. Обычно подобныесостояния свидетельствуют о близости родов.

— Но ты можешь мне это пообещать? Я не хочу, чтобы онпоявлялся где-то рядом с нею, понимаешь? Дай слово…

Она возбудилась настолько, что Берни пришлось успокаивать ееи обещать сделать все, от него зависящее, чтобы этого никогда не произошло.

— Я люблю ее как родную, ты ведь знаешь. Можешь на этотсчет не беспокоиться.

В эту ночь Лиз мучили кошмары. Нервничал и Берни, когда оншел к «Гарри» на встречу со Скоттом. В кармане его лежал конверт с сотнейстодолларовых билетов. Лиз объяснила ему, что он должен найти высокогохудощавого человека с золотистыми волосами, и предупредила, что Скоттсовершенно не похож ни на жулика, ни на вымогателя.

— С такими людьми плавают на яхтах или знакомят с нимисвоих сестренок…

— Это ужасно. А что, если я передам конверт не томучеловеку? Меня или побьют или — того хуже — лишат конверта с его содержимым…

Берни стоял за стойкой бара «Гарри», изучая взглядом всехвходящих и выходящих из него и чувствуя себя чем-то вроде русского шпиона.Чендлера Скотта он узнал мгновенно. Как Лиз и говорила, он был хорош собой и совкусом одет. На нем был блейзер и серые слаксы. Однако при ближайшемрассмотрении блейзер оказался дешевым и обтрепанным, а туфли так и вовсеизношенными вконец. Его униформа требовала серьезного ремонта. Больше всегоЧендлер Скотт походил на старшеклассника-переростка, слоняющегося по злачнымместам. Стоило ему войти в бар, как он тут же заказал виски и, взяв стакандрожащей рукой, принялся настороженно озираться. Берни не сказал ему, как онвыглядит, и поэтому имел определенное преимущество. Сам он практически не сомневалсяв том, что видит перед собой именно Чендлера Скотта. Тот от нечего делать сталболтать с барменом. Рассказал ему, что только-только приехал из Аризоны, а ещечерез полминуты добавил, что сидел там в тюрьме.