— Что поделаешь, если эти ребята не понимают шуток…Парочка каких-то там чеков, а вон оно чем обернулось… Охо-хо… Как здорово опятьоказаться в Калифорнии…

Последняя фраза вновь напомнила Берни о том, что им какможно скорее нужно уезжать в Нью-Йорк. Он решил не тянуть больше время инаправился к Чендлеру.

— Господин Скотт?

Он сказал это еле слышно, встав у стойки рядом с ним.Заметно было, что Чендлер очень нервничает. Теперь Берни видел, что у неготакие же, как у Джейн, голубые глаза, впрочем, голубоглазой была и Лиз… Лицо уЧендлера было достаточно приятным, но выглядел он куда старше своих двадцатидевяти лет. Густые светлые волосы лезли ему в глаза, придавая облику что-томальчишеское, пусть на вид ему и было далеко за тридцать. Эта бесшабашность инепосредственность располагали к нему людей. Ему доверяли, и он этимпользовался… Эдакий наивный паренек из глубинки. В последнее время, судя повиду Скотта, дела у него шли далеко не блестяще. Настороженный взгляд егоголодных глаз говорил об этом яснее ясного.

— Да?

Скотт еле заметно улыбнулся, глаза его оставались при этомтакими же холодными, как и прежде.

— Моя фамилия Фаин.

Берни знал, что ничего иного ему говорить не следует.

— Отлично. — Чендлер просиял. — Вы что-нибудьпринесли?

— Принес, — кивнул Берни, но отдавать конверт неторопился.

Чендлер Скотт скользнул взглядом по его одежде и перевелвзгляд на его часы. Берни предусмотрительно не стал надевать ни «Патек Филипп»,ни даже «Ролекс». Это были часы, подаренные ему отцом еще в ту далекую пору,когда он учился в школе бизнеса. Но даже и они не были слишком уж дешевыми, иСкотт это прекрасно понимал. Он тут же сообразил, что в его сети попаланастоящая добыча.

— Да, я смотрю, Лиз нашла себе неплохого муженька…

Берни молча достал из внутреннего кармана пиджака конверт сденьгами.

— Если не ошибаюсь, вы хотели именно этого. Можетепересчитать. Здесь все.

Чендлер скользнул по Берни взглядом.

— А если они фальшивые?

— Вы что — серьезно? — Берни искреннеудивился. — Неужели вы думаете, что я стал бы подделывать деньги?

— Такое бывает…

— Сходите с ними в банк — пусть на них посмотрят… Яподожду вас здесь.

Берни старался говорить совершенно невозмутимо. Скоттпринялся пересчитывать купюры, не вынимая их из конверта. Было очевидно, что онникуда не пойдет. Все было в порядке. В конверте лежало ровно десять тысячдолларов.

— Прежде чем вы уйдете, я хочу сказать вам одну важнуювещь. Не появляйтесь больше. В следующий раз вы не получите ни гроша. Понятно?

Он посмотрел в глаза Чендлеру. Тот криво улыбнулся.

— Принято. — Он опорожнил стакан, сунул конверт вкарман блейзера и вновь посмотрел в лицо Берни. — Передавайте привет Лиз.Жаль, что мы с ней не свиделись.

Берни так и подмывало пару раз наподдать этому мерзавцу,который только что, не моргнув, продал родную дочь за десять тысяч долларов.Чендлер же, помахав бармену, вышел из бара и тут же свернул за угол. Берни таки не дотронулся до своего бокала. Он хотел только одного — поскорее вернутьсядомой, к Лиз, и немного побаивался, как бы Чендлер в его отсутствие не заявилсяк ним. Впрочем, он понимал, что вероятность этого очень мала — Чендлера,похоже, не интересовало ничего, кроме денег.

Он поспешил на улицу, сел в свой автомобиль и поехал внаправлении Бьюкенена и Вальехо. Оставив машину перед гаражом, побежал вверх покрутым ступеням. Берни очень спешил; он влетел в дом, и ему показалось, что тамникого нет. Лишь через некоторое время, выйдя зачем-то на кухню, он обнаружилздесь Лиз. Она пекла булочки для него и Джейн.

— Привет.

Он заставил себя улыбнуться. Лиз улыбнулась ему в ответ, иот этого у него на душе стало неожиданно легко. Как он был рад тому, что онадома, что с ней все в порядке… Лиз казалась ему сказочной принцессой, воттолько живот для принцессы был несколько великоват…

— Здравствуй, моя хорошая.

Он нежно погладил Лиз, и она положила головку ему на плечо.Она беспокоилась о Берни все это утро, чувствуя себя повинной во всем — и втреволнениях, и в расходах.

— Все в порядке?

— Нормально. Он выглядел именно так, как ты егоописала. Насколько я могу судить, ему очень нужны были деньги.

— Ну, значит, в скором времени он снова окажется зарешеткой. Он куда больший мошенник, чем это может показаться на первый взгляд.

— Для чего ему могли понадобиться эти деньги?

— Для того, чтобы как-то выжить. Иначе зарабатывать онпросто не умеет. Занимайся он с той же энергией честным трудом, он был бы ужеглавой «Дженерал моторе». — Она улыбнулась. — Он говорил с тобой оДжейн?

— Ни слова. Деньги в зубы — и бежать.

— Отлично. Надеюсь, он больше никогда не вернется. Лизс облегчением вздохнула и вновь улыбнулась Берни. Как она была ему благодарна,сколько он уже для нее сделал…

— Я тоже на это надеюсь, Лиз.

В глубине души он считал, что от Чендлера Скотта избавитьсябудет непросто. Слишком скользким и изворотливым человеком, судя по всему, оноказался. Впрочем, вслух Берни этого не произнес. Лиз и так досталось. Он хотелбыло поговорить с ней об удочерении Джейн, но потом подумал, что лучшеперенести этот разговор на то время, когда у нее уже кто-то родится.

— В любом случае тебе следует выбросить все это изголовы. Все осталось позади, все в прошлом — понимаешь?.. Лучше скажи, как тампоживает наш дружок?

Он погладил Лиз по животу, отчего та засмеялась.

— Он так брыкается! Такое ощущение, что вот-вотродится.

Ребенок был уже таким крупным и тяжелым, что ей было трудноходить. Ночью Лиз стали мучить острые боли, и Берни заставил ее позвонитьдоктору. Однако того ее рассказ нисколько не впечатлял, он сказал, что все идетнормально, и посоветовал Лиз поспать.

Дни тянулись бесконечно долго. Прошло еще три недели. Лизпереходила уже десять дней, и это чрезвычайно угнетало ее. Однажды, вернувшисьс работы, Берни застал ее плачущей. Лиз была расстроена тем, что Джейн ничегоне ест. Он предложил им немного прогуляться, но оказалось, что Джейнпростужена, а Лиз — чрезвычайно утомлена. Помимо прочего, ее постоянно мучилиболи в бедрах. Берни уложил Джейн, немного почитав ей перед ??ном, и наследующее утро сам отв??л ее в школу, решив не ждать школьного автобуса. Едва онвошел в свой кабинет и занялся просмотром данных за март, пришедших изНью-Йорка, как тут же с ним связалась секретарша.

— Да?

— На четверке госпожа Фаин.