– Никакой, – бормочу я, чувствуя, как внутри меня все умирает.

Уф. Видимо, ужасная Шелли все-таки выйдет победительницей из этой ситуации.

– Ладно, не важно. Это не имеет значения. Она была груба со мной. Я была груба с ней. Что сделано, то сделано. Но я не собираюсь проводить свой выпускной в ее компании.

Эрик широко распахивает глаза.

– Что?

Я вздыхаю.

– Я не хочу портить выпускной ни тебе, ни себе, так что нам всем будет лучше, если мы с Джейсом пойдем вместе с Лейлой и ее друзьями.

– Конечно, – говорит Лейла. Она улыбается, но в ее голосе слышится грусть. – Будет здорово, если вы пойдете с нами.

– О! И мы тоже! – Марк смотрит на Рейчел, и она согласно кивает в ответ. – Рейчел все равно предпочла бы пойти со своими друзьями. – Он пожимает плечами, глядя на Эрика, Кевина и Диего. – Извините, ребята. Похоже, вы остались сами по себе.

– Гастингс, пожалуйста, не бросай нас, – говорит Кевин. – Без тебя все будет по-другому.

Старый добрый Кевин. Я улыбаюсь и хочу сказать «да», но один взгляд на Шелли, которая все еще прижимается к груди Эрика, заставляет меня покачать головой.

– Прости, Кев, я не могу. Но я надеюсь, что вы отлично проведете время. Все в порядке. Ведь изначально вы все равно не планировали звать меня с собой.

– Чарли. – Напряженный взгляд Эрика прожигает во мне дыру.

Я отвечаю ему легкой улыбкой.

– Повеселитесь как следует. Уверена, мы еще увидимся на выпускном.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но вдруг Лейла и ее подруги заключают меня в искренние групповые объятия. Со мной такого еще никогда не случалось. Я смеюсь, несмотря на то что мое сердце снова разбито.

– Знаешь, что тебе нужно? – спрашивает Лейла.

Все девочки дружно скандируют:

– Ночевка!

Они отступают, и Лейла бросает на меня умоляющий взгляд. Обернувшись, она ищет на трибунах свою семью. Ее родители ждут у выхода, наблюдая за нами с озабоченными лицами.

– Мама! – кричит Лейла. – Ничего, если девочки останутся на ночь? У Чарли никогда не было ночевки!

Миссис Кинг показывает своей старшей дочери большой палец, и Лейла улыбается мне.

– Тебе понравится. Это один из самых больших плюсов того, чтобы быть девочкой.

– Эй, у парней тоже бывают ночевки, – говорит Джейс с нотками недовольства в голосе.

Лейла усмехается.

– Ночевки парней и ночевки девушек – это совершенно разные вещи.

Джейс закатывает глаза, но его улыбка говорит о том, что он согласен со своей сестрой и ему просто хотелось попривередничать. Когда все девочки уходят, я поворачиваюсь к Джейсу.

– Надеюсь, ты не против пойти на выпускной с компанией сестры? Прости. Я должна была посоветоваться с тобой.

Он вешает мою сумку мне на плечо и протягивает руку.

– Ничего страшного. Я все понимаю. Я тоже не хочу идти с Шелли.

Я беру его протянутую руку и улыбаюсь.

– Спасибо.

Мы уже собираемся уходить, как вдруг меня останавливает Эрик. Шелли стоит в стороне вместе со своими подружками и смотрит на меня. Я почти уверена, что Эрик уже забыл о ней.

– Эй. Я думал, что приду к тебе и мы наконец-то поговорим.

Я качаю головой.

– Прости. Я больше не в настроении. Повеселись завтра на выпускном. А потом мы можем попробовать еще раз.

Я ухожу, не оглядываясь, потому что просто не вынесу его грустного, растерянного взгляда.

Я единственная из всей команды еду обратно на школьном автобусе, поэтому поездка проходит тихо. У меня есть куча времени, чтобы обдумать произошедшее между мной и Эриком. Нам действительно нужно запереться в одной комнате, пока мы во всем не разберемся. Я поговорю с ним после выпускного, но сперва мне нужно оправиться от Мерзкой Шелли Тернер.

Эта тихая поездка, полная размышлений, окончательно портит мое настроение, и только мысли о предстоящей ночевке не дают мне окончательно расклеиться. Но стоит мне переступить порог моего большого, пустого дома, я начинаю неудержимо рыдать. Упав на диван, я достаю телефон. К счастью, папа отвечает на мой видеозвонок. Он оставляет свой телефон на кровати, чтобы продолжить собирать чемодан. Сегодня их команду ждет ночной рейс обратно в Питтсбург.

– Эй, чемпионка! Поздравляю с победой!

– Пап?

Услышав мой дрожащий голос, папа вздрагивает. Он поднимает свой телефон и хмурится в камеру.

– Детка, что случилось?

Эти три слова прорывают плотину моих слез, и я снова начинаю всхлипывать.

– Прости, – говорю я. – Я не хотела тебя беспокоить.

– Милая, что ты такое говоришь? В чем дело?

– Дело в Эрике, – всхлипываю я.

Папа замирает.

– Что случилось? С ним все в порядке? Где он?

– У него все хорошо, – быстро говорю я. Мне стыдно, что я чуть не устроила своему отцу сердечный приступ. Он любит Эрика как родного сына. Если бы с ним что-то случилось – папа бы умер от волнения. – Прости. Нет, с ним все в порядке. Он просто… мы сильно поссорились, и я больше этого не выдержу. Я его потеряю, пап.

– Чарли, – папа плюхается на гостиничную кровать и выдыхает, – детка, вы ссорились уже миллион раз. Ты его не потеряешь.

Покачав головой, я утираю слезы.

– На этот раз все слишком серьезно.

– Но после игры вы отправили мне видеосообщение. Все было в порядке.

У меня течет из носа, и мне приходится искать бумажную салфетку.

– Это был наш первый разговор за всю неделю, а потом мы снова поругались из-за этой злой ведьмы, с которой он идет на выпускной. Она задирает меня только потому…

– Кто тебя задирает? – резко спрашивает папа. Он вскакивает на ноги, словно собирается заставить пилота вылететь раньше времени. – Почему Эрик, Диего и Кевин за тебя не заступаются?

Папа выглядит таким разъяренным, что я перестаю плакать и улыбаюсь. Наконец мне удается найти салфетку, и я вытираю свое заплаканное лицо.

– Все в порядке, пап. Она – никто. Просто пустое место. Я могу о себе позаботиться.

– Но где в это время были парни?

Я качаю головой.

– Они ничего не видели. Эрик появился только в тот момент, когда я высказала ей все, что думаю, и он встал на ее сторону. Он обнял ее и посмотрел на меня так, будто я самый ужасный человек на земле. Представляешь, он даже не спросил, что произошло. Когда я сказала, что пыталась себя защитить, он ответил, что это не важно. – Я снова начинаю плакать. – Пап, теперь он меня ненавидит. Ему не понравилось, как я выгляжу. И теперь мы постоянно ругаемся. Я не хочу становиться прежней, а он не может этого принять.