– Я не задаром прошу.

– Спасибо, денег мы не брали, бескорыстнопары сводили, да и то лишь знакомых, – нагло соврала Катя.

Услышав последнюю фразу, я ухмыльнулась,вспомнив недавнюю беседу с Момочкиной Кристиной.

Примерно в конце ноября девочка пришла изшколы и спросила:

– Слышь, Вилка, что ты станешь делать,если, придя домой, обнаружишь в ванной голого незнакомого мужчину?

– Понятия не имею, – растеряласья, – ну, наверное, кричать начну или убегу.

– Неправильно, – хихикнулаКристя, – не так поступают умные люди.

– А как? – заинтересовалась я.

– Следует познакомиться с дядькой, тогдау тебя в ванной окажется голый знакомый мужчина, – с самым серьезным видомответила Кристина, но потом не выдержала и захохотала.

– А вы познакомьтесь со мной, –решила я воспользоваться советом Кристи, – и все будет путем.

Катя заморгала, я ожидала, что она засмеетсяили, по крайней мере, улыбнется, но девушка неожиданно разрыдалась. Я сначаларастерялась, но потом схватила ее за плечи.

– Вы обиделись? Простите, наверное, яглупо пошутила.

Катя всхлипнула, вытерла рукавом кофты лицо ипрошептала:

– Уходите, пожалуйста, мне не до вассейчас, несчастье у нас.

Озноб колючими лапками пробежал по спине.

– Что случилось?

Катя судорожно вздохнула:

– Бабушка умерла.

– Вера Ивановна! Не может быть! Еще утромона выглядела совершенно здоровой! – закричала я.

Катя отшатнулась к окну.

– Откуда вы знаете имя моей бабушки?

Но я уже изо всех сил трясла ее за плечи.

– Быстро говори, что случилось!

Катя опять заплакала, одновременно сбивчивозаговорив, и через некоторое время я сумела составить из обрывочных речейотносительно целостную картину.

Катя вернулась домой около трех, открыла дверьи крикнула:

– Ба, поставь воду, я пельмени купила.

Но Вера Ивановна не отозвалась! Катя прошла накухню и сама поставила кастрюльку на газ, она не удивилась отсутствию бабки.Вера Ивановна, бойкая, до сих пор, несмотря на возраст, работающая особа, моглаувильнуть куда угодно: за продуктами или сигаретами. Катю слегка насторожиллишь один факт: входная дверь не была заперта, как всегда, на два оборота, апросто захлопнута. Вера Ивановна, уходя по делам, никогда не забывала заперетьзамок, старушка боится воров и тщательно, даже если выпьет, соблюдаетнеобходимые меры безопасности. Но, в конце концов, и бабушка могла проявитьнеаккуратность.

Поев пельменей, Катюша решила помыться вванной. Пошла по коридору в глубь квартиры и, поравнявшись со спальней ВерыИвановны, поежилась: из-под дверей весьма ощутимо дуло. Катя толкнула дверь ивновь испытала недоумение. Большое окно распахнуто, по спальне гуляет ветер.Вера Ивановна любит тепло, с какой стати она решила проветривать комнату, даеще подобным способом? Неужели нельзя было приоткрыть форточку? Похоже,бабуська крепко приняла на грудь, дверь не заперла со всей тщательностью,устроила сквозняк, а потом отчего-то не легла спать, а ушла!

Сердито качая головой, Катя подошла кподоконнику и вздрогнула: внизу, у батареи, сиротливо валялись тапки старушки инесколько пустых банок из-под джин-тоника. Кате стало страшно, очень страшно…Она схватилась внезапно заледеневшими пальцами за подоконник, помимо своей волиглянула вниз.

Окно спальни Веры Ивановны выходит во двор,оно расположено прямехонько над подъездом, входная дверь которого прикрытадовольно широким козырьком из бетона. Вот на нем и лежало тело Веры Ивановны.Никто не заметил, как бабушка свалилась вниз, упади старуха на землю, соседимигом вызвали бы милицию, но труп находился на козырьке, и люди мирно входили ивыходили, не предполагая, что с соседкой случилась беда.

Дальнейшее Катя помнит плохо, вроде оназакричала, понеслась на улицу, по дороге колотя во все двери. Потом ее увела ксебе соседка, напоила валокордином, уложила на диван.

Катю разбудили милиционеры, плохо соображающаядевушка без конца переспрашивала оперативников, и в конце концов равнодушныйпарень гаркнул:

– Ну чего непонятного! Пила твоя бабка?

– Бывало, – кивнула Катя, –только она не буянила, примет на грудь и спит.

– Вот и сегодня клюкнула, – сердитозаявил мент, – потом небось покурить решила, открыла окно, высунуласьнаружу – и готово, ухнула вниз, на подоконнике банка с бычками осталась.

– Ага, – кивала Катя гудящейголовой, – ага! Понятно.

Тело увезли в морг, дознаватель, уходя,буркнул:

– Вызовут тебя потом в милицию, толькодело ясное. Ну, народ, уж немолодая, а остановиться не могла, бухалка.

Катя какое-то время бесцельно шарахалась покоридору, потом кинулась звонить Ленке, но сестра, уехавшая в Петербург,отключила мобильный. Услышав тупое: «Абонент временно недоступен», Катя сновазарыдала, сбегала на кухню и увидела стол. Клеенка была завалена и заставленавсякой дрянью. Вдруг к Кате вернулась способность четко соображать, она рухнулана табуретку.

По версии мента, Вера Ивановна, решивпокурить, распахнула окно… Но старуха не любила свежий воздух и не испытываланикакого дискомфорта от дыма, не смущала ее и пепельница, набитая окурками,бабушка преспокойно могла спать около банки с бычками. А вот открытая форточкадаже летом вызывала у Веры Ивановны возмущение.

– Немедленно закройте! – кричала онавнучкам.

На все робкие замечания Кати и Лены, типа:«Пусть проветрится», или: «Свежий воздух полезен» – бабушка резко отвечала:

– Квартира большая, кислороду полно, нефиг сквозняк устраивать.

Ну не могла Вера Ивановна курить, опершись наподоконник.

Катя заметила еще одну деталь – у батареи, подоткрытым окном, валялись пустые банки из-под джин-тоника. Собственно говоря, ихнаходка и натолкнула дознавателя на версию о пьянстве.

Но, войдя на кухню, Катя обнаружила на столечто угодно, кроме пустой тары из-под коктейлей, а она очень хорошо помнила, каквчера вечером принесла пакет, в коем имелось пять баночек горячительного, и онис бабусей мило провели время. Утром Катя не стала убирать мусор, опаздывала наработу, а Вера Ивановна не особо блюла порядок, ее пустые упаковки совершенноне смущали.