собиралась отправить мужчин полоть междурядья. Мишка говорил, что это обычная практика в Пределах Жизни. Здесь ведь нет гербицидов, чтоб обработать поля от сорняков.

Накопленная за день усталость вдруг наваливались с такой силой, что до постели я добрела с закрытыми глазами. И сразу же провалилась с сон.

Проснулась я довольно поздно. Как впрочем обычно, ранние подъемы давались мне тяжело. И оказалось, что все мои планы накрылись медным тазом, Бориса за спиной не оказалось, а в поселении было тихо и совсем пусто. Только сидели у костра грустные Мишка, Жека и Васька с Гришкой…

— А где все? — встревоженно спросила я.

— Где-где, — зло выругался Мишка.

— Ты чего? — я никогда не слышала от него таких ругательств.

— Петька нашел в Книге Мертвый город, — вздохнул Васька.

— И все пошли туда. Прямо посреди ночи, — печально кивнул Гришка. — А нас не взяли.

— И Мишку с Жекой оставили, чтобы они за нами присматривали…

Теперь стало понятно, чего он так зол. Я бы тоже рассердилась, если бы меня не взяли смотреть Мертвый город. Впрочем меня и не взяли…

— А он далеко?

— Нет, — Мишка буркнул. — В том-то и дело, что близко. Они должны были добраться до него под утро… Борис успел бы. А меня оставили, чтобы эта малышня туда не рванула. А то там может быть опасно. — Он вздохнул. И посмотрел на меня жалобно, — Ась, может ты сама с ними справишься, а? А я пойду? Ну, так же не честно, Ась. Все там. Даже Петька! А я тут… Асенька, пожалуйста…

Я рассмеялась. Мишка был так похож на умоляющего котика, что отказать ему не было никакой возможности.

— Хорошо, — кивнула я, — иди. И ты тоже, — кивнула Жеке. Сам он никогда не попросил бы, но я видела, как ему тоже хочется пойти туда, в Мертвый город.

Мишка с Жекой исчезли быстрее, чем я дошла до умывальника, сделанного из берестяного туеска. Рядом стояло ведро с водой. Я плеснула деревянным ковшом воду, которая потекла тонкой струйкой из специально оставленной в уголке туеска дырочки. Умыла лицо.

Мне, конечно же, тоже хотелось побежать прямо сейчас со всеми и посмотреть город. Я даже немного обиделась на Бориса за то, что не разбудил меня. Но с другой стороны, что это изменило бы? А ничего. Мне все равно пришлось бы остаться и присматривать за мальчишками. Больше-то некому.

— Вы что такие скучные сегодня? — улыбнулась я грустным мальчишкам. — Вы жалеете, что вас не взяли в Мертвый город? — Гришка с Васькой тоскливо вздохнули. — Пф, — фыркнула я, — было бы из-за чего страдать. Там от города, наверное, камня на камне не осталось. Одни развалины. — Синхронный вздох мальчишек был полон такой безнадеги, что я мысленно выругалась. Могла бы догадаться, что упоминание о развалинах будет иметь обратный эффект. Уверена, оба сорванца сейчас хотят попасть на развалины города еще больше, чем минутой раньше. — Зато мы с вами сегодня займемся очень интересным и важным делом!

— Каким? — спросил Гришка. Он был младше Васьки и отвлечь его было легче.

— Мы пойдем в поля и посмотрим, как растет наш будущая каша и наш будущий хлеб, — преувеличенно радостно заявила я, — и будем полоть междурядья!

Если бы взглядом можно было убить, то меня сейчас убили бы дважды. Ну, да, глупо было надеяться заинтересовать мальчишек прополкой сорняков. Это даже в обычные дни ужасно скучное занятие, а уж сегодня, когда отцы лазают по развалинам Мертвого города, заниматься прополкой просто кощунство.

— Хотите я расскажу вам сказку? — сделала я вторую попытку. — Такую, которую еще никто и никогда не слышал. Про деревянного мальчика с длинным носом?

Буратино удержал мальчишек от побега ровно на полчаса, пока длился сам рассказ. Потом пришла очередь Али-Бабы и сорока разбойников, Незнайки на луне и Урфина Джюса с его деревянными солдатами.

Через пару часов бесконечной болтовни я выдохлась. Но хуже всего было то, что сказки надоели мальчишкам раньше, чем я закончила их рассказывать. И мне приходилось следить за ними в оба глаза. Нечего было даже думать, чтобы оставить их хотя бы на несколько минут без присмотра. Когда я отлучилась в кустики по нужде, сорванцы успели выбраться из оврага. Там, на краю, я их и поймала. Они спорили в какой стороне нужное место.

Нечего было и думать, чтобы идти в поля. Мелкие хулиганы по дороге сто раз успели бы сбежать. И вместо прополки мне пришлось бы носиться вокруг и искать мальчишек. Я уже сто раз пожалела, что отпустила Жеку. Пусть бы он и обиделся немного, но зато нам вдвоем было бы легче.

Я хотела было запереть детей в доме, чтобы самой хотя бы заняться текущими делами, а не изображать сторожевую собаку, которая вскидывает голову каждый раз, когда подопечные шевельнутся. Но подумав, отказалась от этой идеи. Пока мальчики на глазах, я их контролирую. Если запру, то даже не замечу, когда они сбегут. А они сбегут. Тут я не обольщалась.

День тянулся, как целый год. Я вымоталась до последней степени. Разнервничалась и распсиховалась. Я с нетерпением ждала возвращения их отцов, предвкушая с каким удовольствием выскажу им все, что думаю. Какого черта они ушли и оставили своих отпрысков?! Я в няньки не нанималась! И, вообще, это их дети, пусть они за ними и смотрят.

Хотя бы за Васькой! Ладно Гришка пока еще маленький, его можно подкупить конфетами из прошлогодних пузырей молочного дерева. Но Васька-то, Васька, не поддавался ни на какие посулы! Мне пришлось держать его за руку постоянно, потому что он норовил удрать от меня, стоило только мне перестать на него смотреть.

Я уже малодушно была готова плюнуть на весь современный гуманизм и воспитательные догмы и пригрозить ему поркой. А то и связать руки и ноги, чтобы мелкий негодник не мог сбежать.

Наконец-то стемнело. Мальчики успокоились, понимали, что ночами в Мертвых землях гораздо опаснее, чем днем. И я перестала бояться, что они сбегут. Но и уложить их спать у меня не вышло. Они сидели рядом со мной у очага и дремали в ожидании отцов.

— Папка! — радостный вопль Васьки известил о том, что наши мужчины решили таки вернуться домой. Мальчишка, мельком глянув на меня, рванул к дядьке Власу и с разбегу повис на его шее. — Папка, что там за город такой? Он настоящий? А там есть нежить? А там совсем развалины или нет? — затараторил он, не давая отцу вставить даже слово.

Дядька Влас рассмеялся. Остальные, что шли следом подхватили его смех. Даже