Борис довольно хохотал, как над веселой шуткой. Только вот мне совсем не было смешно. Мне было бешено.

Я вскочила со скамейки, на которой сидела без движения последние несколько часов, и зашипела:

— Смешно?! Вам смешно?! Как вы могли оставить ребенка без присмотра?! Вы ведь знали, что его не удержишь на одном месте, что он будет снова и снова пытаться сбежать, игнорируя мои просьбы и ваши приказы?!

— Прости, Ася, — виновато улыбнулся дядька Влас, — нам так захотелось убедиться, что Мертвый город существует. Ты не представляешь, какое это огромное открытие, и как много оно меняет!

— Зато я очень хорошо представляю, как сильно хотелось Ваське и Гришке быть там вместе с вами! Но вместо этого они должны были сидеть со мной, мучая меня бесконечными попытками удрать, — я кричала не в силах успокоиться. Все нервное напряжение тяжелого дня выплескивалось наружу, и я не в силах была проконтролировать этот процесс.

— Прости, Ася, — прогудел Григорий, присоединившись к разговору, — но мы оставили тебе Мишку и Жеку… Ты сама отпустила их.

Вот зря он это сказал.

— Ах, это я виновата?! — вспыхнула я и рявкнула что есть сил, — завтра вы оба возьмете своих сыновей и пойдете в Мертвый город, чтобы они смогли увидеть эти чертовы развалины. Потому что иначе я отказываюсь присматривать за детьми. Ясно?!

Я не предлагала им выход, не просила, я приказывала. И никто не усомнился в моем праве. Как будто бы для них это было нормой:

— Хорошо, Ася, — кивнул Григорий, — завтра мы вчетвером сходим в Мертвый город, чтобы наши ребята убедились, что мы не врем, и ничего интересного на этих развалинах нет… Там, собственно и развалин почти нет.

— Договорились, — кивнула я. Эмоциональный выброс сделал свое дело, и я немного успокоилась. Медленно поднялась со скамьи, зевнула и заявила, — я, кстати, была так сильно занята, что даже ужин не приготовила. Придется вам самим этим заняться.

— Хорошо, Ася, — Борис подошел ко мне и приобнял. Шепнул на ухо, — ты сегодня такая возбужденная. Мне нравится.

Я прикусила губу, чтобы смолчать и не выплеснуть все обиды. Нет, я о них обязательно ему расскажу, но не сегодня, когда нервы и так превратились в тряпки. Иначе мы очень сильно поссоримся.

— Я хочу спать, Борис, — растянул я губы в искусственной улыбке, — пусти.

Глава 18

Не зря говорят, утро вечера мудренее. На следующий день все перестало казаться очень уж страшным. Я даже решила пойти в Мертвый город вместе с мальчишками. Мне же тоже было интересно на него посмотреть.

Пока шли дядька Влас рассказывал нам о том, что они там увидели. Мертвый город был совсем небольшим: ратуша, городская площадь и несколько домов вокруг. Дома фактически превратившись груды камней, а вот ратуша сохранилась неплохо, хотя и ушла под землю почти до конца первого этажа.

Архитектура ратуши один в один совпадала с теми ратушами, которые были построены людьми в Пределах Жизни. А значит в Мертвом городе когда-то жили точно такие же люди.

Деревья так сильно разрослись между домами, что если бы не карта, мы могли бы не найти этот город еще очень долго. Сам темнейший натолкнулся на него совершенно случайно, когда пытался поймать псица для своих экспериметов.

Ни я, ни мальчишки так и не поняли, что мы давно дошли до места и гуляем по улицам мертвого города. В нашем представлении мы продирались сквозь чащу заваленную камнями. И только когда перед нами возникла высокая стена, я поняла, что мы пришли… От нашего дома до Мертвого города было чуть больше пары часов пути пешком, то есть не больше пяти-семи километров.

— Вот мы и на месте, — улыбнулся дядька Влас и кивнул на стену, — это ратуша. Если обойти, — он кивнул на еле заметную стежку, протоптанную в вездесущей крапиве, которая росла здесь особенно изобильно, — то можно увидеть вход… Туда, правда, нужно ползти ползком, потому что все завалено. Но внутри нет ничего интересно, да и в целом там небезопасно. А вот второй этаж, вполне пригоден для жизни, если, конечно, приложить руки. Хотите посмотреть? Мы вчера бревно приспособили вместо лестницы.

Мальчишки радостно завизжали и кинулись по тропинке, не обращая внимания крапиву, безжалостно хлеставшую их по всему телу. Теперь они все покроются пупырышками и будут чесаться…

— Ты идешь? — дядька Влас улыбнулся.

Я кивнула и с трудом отвела взгляд от стены. Между гладкими камнями кое-где рос мох. С одной стороны, цепляясь корешками за выступы вверх карабкалась лоза неизвестного мне растения, отдаленного похожего на виноград. И вроде бы все было хорошо, но…

— А почему ратуша так хорошо сохранилась? — нахмурилась я. — Обычно время очень быстро разрушает кладку. А здесь даже мох почти не растет. И камни гладкие, словно их только недавно шлифовали…

— Заметила? — хмыкнул дядька Влас. И кивнул, — верно. Стена ратуши укреплена темной магией, поэтому так хорошо сохранилась. Но самое интересное, Ася, что за столько веков магия все еще работает… Понимаешь, когда маг произносит заклинание, эффект всегда конечен. Потому что конечна вложенная магическая энергия. А здесь по непонятной причине магия никуда не делась и сохраняет эту стену идеальной уже очень много веков. Если нам удастся разгадать эту загадку…

— Папка! — сияющий счастьем Васька высунулся в окно и замахал руками отцу, прерывая наш разговор. — А ты видел на втором этаже каминную трубу? Она такая же, как в нашей крепости, да?!

— Да, сын, ты прав, — рассмеялся дядька Влас. — Вы там все посмотрели? Может уже домой?

— Теть Ась, — на подоконник влез маленький Гришка, — идем сюда! Тут столько интересного! Мы с Васькой нашли прошлогоднюю берлогу псица! Она точно такая же, как у Пузика. Это, наверное, тот самый, которого темнейший князь догонял!

— Ты что! — фыркнул Васька, — когда жил темнейший, этот псиц еще не родился! Псицы так долго не живут!

— Значит это его ребенок, — глубокомысленно заметил Гришка.

Не посмотреть берлогу я, конечно, не могла. Пришлось карабкаться наверх по бревну. На самом деле я, конечно, же хотела увидеть состояние комнат внутри, ведь именно мне придется организовывать здесь уборку, если мужчины решат, что ратуша подходит для жизни.

Внутри все было точно так же, как снаружи. Видимо магия хранила здание не только снаружи, но и изнутри. Но после уборки веток, листьев и прочего мусора, который занесло внутрь из раскрытых окон, комнаты обещали стать вполне пригодными для жизни. Если, конечно, придумать, как их отапливать зимой. Огромная каминная труба, которая располагалась в центре здания и, вероятно, когда-то согревала