— Кристиан? У тебя есть идеи?

Он щелкает в мой адрес, и я хмурю брови.

— Напрасно, — говорю я, но ему, похоже, наплевать.

Райан встает и вытирает ладони о брюки.

— Пора идти, — говорит он.

Рокси поднимается и протягивает мне руки. Полагаю, япрощена. Я чувствую, как ее змеи скользят по мне, и опять вздрагиваю, на этотраз не от удовольствия.

— Спасибо. — Я заставляю себя сказать это.

Мы стоим у воды. Я все еще не понимаю, как мы переберемся нату сторону. Вплавь — не буду. Я ясно дала это понять. Не в этой одежде. И не поэтой воде — не доверяю я водным путям Ада.

Райан подошел ко мне сзади. Я чувствую его тепло сквозькожаную одежду и запах сандалового дерева. Он бормочет мне в ухо:

— Ты видела сон, Элли. Это все, что дала тебе Дверь?

Нет. Это не голос Двери — это Иштар у меня в голове. Я почтивижу, как она морщится от этой мысли.

— Нет, — отвечаю я.

Его губы скользят по моим стянутым резинкой полосам, касаяськожи.

— Что ты получила, Элли?

Двери здесь ничего мне не давали. Не думаю. Но теперь япосылаю мысли к Двери на другом острове, к той, куда нам надо добраться, и все,что я говорю, это: «Помоги».

Райан выдыхает.

И из вод всплывает черная лодка.

Больше всего на свете я не хочу садиться в эту лодку. Новыхода нет. Она хлипкая и старая и, я замечаю, не совсем черная. Онатемно-темно-красная. Настолько красная, что кажется черной. И она чуть большегребной шлюпки.

Знаете что? Не нравятся мне все эти адские штуки. Правда.Мне не нравятся демоны-элементали, и я не одобряю хлипкие лодки, и вообще мнене нравится все это дерьмо. Особенно мне не нравится работать банком крови. Этичертовы охотники, включая Райана, с тем же успехом могли быть вампирами, потомучто всё, что они видят, глядя на меня, — это кровь.

— Давай, Элли, — говорит Райан.

Одной рукой он поддерживает Стэна, второй — берет меня залокоть. Ненавижу это чувство, которое я испытываю каждый раз, когда он ко мнеприкасается. Он прикасается ко мне, и я просто хочу раствориться в нем.

— Не хочу, — упрямлюсь я.

— Ты должна, дорогуша, — с другой стороны подходитРокси.

Кристиан уже забирается в лодку, его ноги издают странныезвуки. Не те звуки, которые издают сапоги, понимаю я, а паучье шарканье. Оншуршит, как паук, и эти звуки производит он сам, не паук.

Я бросаю взгляд на Райана, чтобы понять, заметил ли он. Он наблюдаетза Кристианом, искривив рот. Судя по всему, заметил.

— Ладно, — объявляю я, — сяду в эту чертовулодку. Но мне это не нравится.

— Тебе это не должно нравиться. — Рокси берет меняпод второй локоть. — Давай, дорогуша, пойдем. — Она делает глубокий вдох,перед тем как вскарабкаться в лодку.

Лодка покачивается на волнах, и вода плещет на берег. В томместе, где вода попадает на лаву, она шипит.

И я понимаю: Рокси тоже не хочет этого делать. Никому это ненравится. И если бы я не была так погружена в себя, я заметила бы. Да, этоприключение, но при этом никто не получает от него удовольствия, не только я.

Так что теперь я чувствую себя дерьмом.

Я сажусь в лодку осторожно, стараясь, чтобы она не качаласьи чтобы я не коснулась воды. Не уверена, отчего она шипела — оттого, чтохолодное попало на горячее, или по другой причине. Как бы то ни было, я не хочуприкасаться к воде.

Я помогаю Рокси устроить Стэна в лодке, Райан запрыгиваетвнутрь, разумеется с минимумом всплесков и покачивания. Он все делает идеальнос первой попытки? Я бы возненавидела его за это, если бы это не выглядело таквпечатляюще.

Лодка быстро плывет по воде.

— Как ты думаешь, тут так же, как в египетскомпотустороннем мире, надо класть монетки под язык?

Рокси хихикает.

— Где ты набралась этой чепухи? — спрашиваетона. — Это все работает совсем не так.

— Греки?

Рокси качает головой. Ее шляпа лежит на коленях, и я вижу ееволосы. Они коротко подстрижены, но в тех местах, где волосы чуть длиннее, онивьются, сильно вьются, так, как я всегда хотела, чтобы они вились у меня. Но язаурядная шатенка, не глубокая брюнетка, как она, и моя шевелюра абсолютнопрямая. Довольно густая, но прямая.

— Я не знаю, где мы. То есть не уверена. — Онасмотрит на Райана.

Он качает головой. Стэн сидит, прислонившись к нему, и опятьспит.

— Он должен был уже превратиться в оборотня, да? —спрашиваю я.

— Да. — Райан хмурится. — Не знаю, почему этоеще не случилось. Возможно, что-то в потустороннем мире мешает ему полностьюпревратиться. Но вероятнее всего, процесс просто замедлился.

Я протягиваю руку и касаюсь Стэна в месте укуса. Там ещеблестит и синяк есть, какой был у него, когда он кололся героином. Ярассказываю об этом Райану и Рокси и затем говорю:

— Поэтому он бросил, понимаете? Вы знали об этом?

Рокси обнимает меня одной рукой. Я стою на коленях в лодке.

— Он бросил колоться, потому что ему было не по вкусу,как выглядит его рука. — Я хихикаю, пытаясь сдержать слезы. — Онтакой тщеславный придурок.

Рокси и Райан ничего не говорят. Жаль, что это не Райанобнимает меня. Это нечестно.

Я поворачиваюсь и смотрю за борт. Вижу в воде женщин Райанаи кое-где змей Рокси. Одна змея извивается и шипит на меня, и я отшатываюсь.

Кстати, если я вижу их аватаров, наверняка они могут видетьмоего. Я сильнее перегибаюсь через край и вижу…

Синеву. Синее пламя, языками пылающее вокруг меня. Парапризрачных крыльев поднимается за моей спиной. Я втягиваю воздух, и, я не шучу,крошечный язычок пламени прыгает мне в рот. Я открываю рот, вытягиваю язык —вот он прыгает. Выдыхаю — огонек выскакивает.

Рокси внезапно толкает меня назад в центр лодки.

— Играться будешь позже, — говорит она.

Я бросаю на нее сердитый взгляд.

— Я синяя, — громко говорю я.

— Ш-ш-ш, — в унисон отвечают она и Райан.

Они наверняка сговорились, когда критиковать меня, даже еслине могут договориться по прочим вопросам. Вот засада!

Я усаживаюсь в углу лодки, напротив Кристиана, и разглядываюего паука. Этот паук не уродлив, как они обычно бывают. Не знаю, я не экспертпо наукам. Он черный, с длинными лапами и глазами-бусинками, и, клянусь, онсмотрит на меня, и это адски жутко. Глаза Кристиана будто растворяются в этихглазах, ноги — в лапах, и мне совершенно не нравится то, что я вижу. Потомучто, как мне кажется, я вижу, как человек реально превращается в демона прямона моих глазах. Да, думаю, он в буквальном смысле слова превращается в демона.