Я сильно моргаю. Зрение затуманено. Но мне не надо глаз длятого, что я собираюсь сделать: я осторожно, очень медленно сую руку под плащ ивытягиваю железную цепь из петель брюк.

— Стэн, — спокойно говорю я. Мокрица надо мной нешевелится при звуках моего голоса, хотя мне кажется, что она дернулась, когда воздухслегка шелохнулся рядом с ней. — Стэн, надо, чтобы ты сидел тихо,ладно? — (Он не отвечает.) — Ладно?

— Дела плохи, Элли? — шепчет он.

— Идет к тому, — отвечаю я.

Я провожу рукой по цепи, нащупывая конец. Теперь оба концацепи крепко сжаты в моих ладонях, и я сворачиваю цепь так, чтобы получиласьпрочная петля, подходящая для любого демона, который окажется поблизости.Серебро исцеляет, соль связывает, железо убивает. Это хорошо, потому что теперьнад нами четыре огромные мокрицы, и выше их я вижу еще три.

Стэн садится. Я приподнимаю цепь и жду, чтобы кто-нибудьприблизился.

Дверь внезапно распахивается, снова ослепляя меня, ипоявляется Рокси.

— Ты в порядке, дорогуша? — окликает меня она.

Она тоже ничего не видит.

— Я здесь, — спокойно говорю я. — Пожалуйста,осторожно, на полу сидит Стэн, а вверху и чуть правее — чудовища.

Я слышу, как Рокси резко уходит вбок и чей-то нож ударяетсяо камень, я вижу вспышку…

Жаль, Рокси не может воспользоваться мечом: он у неебольшой, впечатляющий и наверняка волшебный, но, полагаю, здесь слишком маломеста, чтобы воспользоваться длинным оружием. Темнота возвращается, и мокрицытемнеют.

Рокси не произносит ни слова. Я рада, что она верит мне. Нолучше бы она сказала, где Райан и Кристиан. Или хотя бы где Райан.

Первая мокрица снова начинает светиться. Потом остальные —всего семь. Они неритмично пульсируют. Рокси втягивает в себя воздух.Членистоногие приближаются, сползая по стенам, окружая нас. Дверь открывается.

— Черт побери! — громко ругаюсь я, потому что ятолько что пожелала, чтобы это произошло.

Жаль, у меня не хватило упрямства, чтобы протащить в Ад лук,даже если бы в результате нас вычислили Двери-ищейки или что-то подобное. Тогдая могла бы отгонять чудовищ своим, ну я не знаю, неожиданным сверхъестественнымумением прицеливаться и очень бы обрадовалась, увидев Райана и Кристианаживыми.

По крайней мере, живыми в данный момент. Мы все молчим.Дверь темная. Мы ориентируемся вслепую.

Райан говорит:

— Что за…

Рокси перебивает его:

— Над нами демоны.

И они все держат оружие наготове и ждут.

Довольно долго сохраняется темнота. Достаточно долго, чтобыя начала думать, что Дверь их отпугнула. Надеюсь.

Мокрицы вспыхивают одновременно, напомнив мне фокусы совспышкой и шумом, которые как-то показал мне один охотник: огонь и сера, и шумты слышишь скорее в своей голове, чем ушами. Я прищуриваю глаза, чтобысфокусироваться, — мокрицы двигаются. И быстро двигаются.

Их свечение угасает — не думаю, что они хотят выдать своипозиции. Первая из них встает на задние конечности, цепляясь за стену,прицеливается и прыгает на Рокси. Рокси ворчит, и я слышу, как она бормочетсебе под нос: «Фу-фу-фу», и раздается хруст, когда она отрывает от себя демонаи швыряет его в стену. Еще один хрустящий звук. Я впечатлена ее меткостью.

Что-то трогает меня за волосы.

Я припоминаю ночи в закусочной, когда нам было нечемзаняться, Дверь была спокойна и Райан показывал мне разные приемы, как убивать.Вместо того чтобы кричать, я вспоминаю эти приемы. Я отклоняюсь в сторону ибросаю железную петлю по направлению к стене, где почувствовала эту штуку. Япопадаю по верхушке чего-то, но, вместо того чтобы приятно хрустнуть, как уРокси, мокрица отклеивается от стены и падает на землю. К моим ногам. Рядом соСтэном.

Я топаю по ней каблуком.

Теперь наконец хруст. Я поднимаю ногу, подо мной слабыйблеск — я вступила в светящуюся клейкую жидкость.

Я поворачиваюсь спиной к стене и жду. Среди шаркающих шагови быстрого поскрипывания кожи от движения я слышу резкий лязг чьего-то ножа покамню, что-то твердое касается моей руки, и потом раздается долгожданный хруст.Все стихает. Потом Райан спрашивает:

— Сколько?

Рокси отвечает:

— Три.

Кристиан щелкает. Но поскольку он делает это один раз,полагаю, это означает количество.

— Один, — говорю я.

— Правда? — удивляется Рокси.

— Заткнись, да.

— И я прикончил двоих, — подытоживает Райан.Ребята явно были заняты, пока я тут пыталась расплющить свою мокрицу. —Это все?

— Думаю, да, — отвечаю я. Я приподнимаю ногу.Легкое свечение. — Но у меня есть идея.

Если расколоть панцирь мокрицы, получишь светящеесявещество. Если окунуть в него что-нибудь, например острие ножа Райана, пока тотне заметил, что ты делаешь, можно получить достаточно света, чтобы видеть нафут вперед. Хотя оно легко оттирается, и это единственная причина, почему Райанне перестал со мной разговаривать навеки.

Рокси сует руку в мокрицу, затем поднимает кулак, с которогокапает жидкость, и осматривает стены.

— Никого, — говорит она. — Похоже, мы совсеми разделались.

— Это круто, — признаю я.

— Растем, — говорит она и улыбается мне. Похоже, яполучила баллы за свое поведение во время сражения. Она кивает. — Тебенадо наложить чары. Тогда мы сможем добыть немного света и убраться отсюда.

Я протягиваю руку за ножом Райана и тут вспоминаю, что он покрытвнутренностями мокрицы. Он поднимает бровь, давая понять: это ты испачкала ножжидкостью демона. Я хмурюсь и протягиваю руку к Рокси. Она смеется и дает мнечистый нож, которым она ударила о стену.

Я надрезаю палец — от этого мне очень больно, может быть,пора начать использовать предплечье? — капаю кровь, произношу слова. Дверизагораются.

Наверх.

— Простите, — говорю я и показываю. — Но намтуда.

Как минимум нам надо взобраться по каменной трубе, чтобыприблизиться к следующей Двери.

Кристиан исследует окрестности своими паучьими лапками инаваливает камни рядом с мокрицей со вспоротым панцирем. Он предусмотрителен.Мне грустно, что он превращается в демона.

Я опускаюсь на колени и начинаю макать камни в вязкуюжидкость, и, когда Кристиан принимается помогать мне, я обнаруживаю порез усебя на руке. Он маленький, просто клочок кожи сорвало до крови. Может, это былотлетевший камень, когда нож Рокси врезался в стену, или же это мокрица.