Капитолина, несколько перезрелая девица гренадерского ростас внешностью русской матрешки, делала с отцом что хотела. Кроме того, онаобладала какой-то исконной, терпеливой бабьей мудростью и, несмотря на«объективные обстоятельства», была твердо убеждена, что рано или поздно докторНикольский будет реабилитирован и вернется в Ленинград, в родную больницу наЛиговской и в квартиру на Кировском проспекте. Капитолине больше всего на светехотелось оказаться вместе с ним в той квартире!

Именно ее матримониальные планы в конце концов сыгралирешающую роль в том, что сестра Аксакова была прощена и в санчасть возвращена.Радость в женском бараке накануне ее отбытия к «месту службы» царила вполнеискренняя, заново устанавливалась очередь на «курорт», а по рукам ходил пустойфлакончик от одеколона «Кармен», который Сашка-парикмахер передал Маманье какподарок в честь торжества справедливости. Бесценный сувенир! Флакончик был, ксожалению, без пробки, и аромат из него весь выветрился, да и картинкапотерлась, однако огненный взор красавицы в мантилье на голове и с веером вруках по-прежнему сиял на ней, напоминая о безвозвратном прошлом.

– «Кармен»! – мечтательно сказала Катя Спасская. – Как это внашей Советской стране решили выдумать одеколон с таким буржуйским именем?Почему он называется не «Трактористка Паша Ангелина», не «Артистка ЛюбовьОрлова», не… ну, я не знаю… не «Певица Изабелла Юрьева», а в честь какой-тонепролетарской Кармен?

– Отчего ж у тебя Кармен непролетарская? – удивиласьАлександра. – Как раз наоборот. Нормальная трудящаяся табачной фабрики, убитаярядовым солдатом в отместку за то, что ослабила свое классовое чутье иувлеклась чуждым элементом, тореадором Эскамильо, который тратил свою жизнь,чтобы развлекать бездельников и тунеядцев, в то время как рабочий класс Испаниисражался за свое освобождение против франкистов!

Хохот грянул такой, что часовой вошел в барак и принялсяподозрительно оглядываться. Но все смирно лежали под одеялами и спали.

– Померещилось, что ли? – произнес обалдело часовой (он былиз новичков, совсем молоденький, в лагерной жизни не искушенный) и вышел избарака.

– Помстилося, милок… – приглушенным басом протянула вследНадя-Кобел, и все опять прыснули – теперь уже задушенно, прикрывая рты илиутыкаясь в подушки.

– А между прочим, – сказал Александра, зевая, – одеколон«Кармен» выдумали вовсе не в «нашей стране», а в России. Ну, я хочу сказать,еще до революции. Был такой знаменитый парфюмер – Анри Броккар, француз понациональности, но жил и работал в России. Он придумал дешевое мыло – раньше-токрестьяне щелоком мылись, а мыло Броккара стало всем по карману: одну копейкустоило. Янтарное, глицериновое, медовое, в форме овощей, фруктов и шаров,«Детское» – с буквами азбуки. Ну и духи, конечно, выпускал: «Кармен», «Манон»,«Пиковая дама», «Анна Каренина»… А потом , – выделила она слово голосом, –потом духи «Любимый букет императрицы» назвали «Красная Москва».

– Иди ты! – восхитилась Надя-Кобел. – Это ж были мои любимыедухи!

– А я думала, «Тройной одеколон», – пробурчала тихонько КатяСпасская, но так, чтобы обидчивая Надя, храни господь, не услышала.

– Папа мне рассказывал, – продолжала Александра, – что вЭнске на ярмарке Броккар устроил в честь начала ХХ века фонтан из «Цветочного»одеколона. Папа сам видел! Народ сбегался на площадь перед ярмаркой с бутылкамии банками и черпал одеколон из чаши фонтана, а некоторые и вовсе окунали тудапиджаки.

– Ой, вре-ешь… – протянула Надя-Кобел. – Ну черт с тобой,ври дальше!

Но Александра уже уснула, прижимая к себе дареный флакончик…

Правда что целая история! Но этому мужчине совершенно ненужно знать ее подробности.

– Да, – повторила Александра с вызовом. – Да, хлеб у негоотняли и мне вернули. А его крепко вздули в бараке.

– Ты меня что ж, пугаешь? – ощерился посетитель в ухмылке, иАлександра увидела, что у него почти все зубы выбиты. Именно выбиты, потому чтооставшиеся были крепкими, белыми. Поэтому он и шепелявит.

На днях прибыл новый этап – так называемый «пестрый»: вместеи политические, и уголовные. Видимо, дядька из урок. Раньше, до этой егоухмылки, еще можно было сомневаться, но сейчас…

Опасная ухмылка!

– Да нет, – пожала плечами Александра. – Просто говорю.

Надо быть с ним осторожней. Она ведь одна в санчасти!

– Знаете, если вам хлеб не нравится, – заговорила онапримирительно, – может, и не надо меняться? Или приходите завтра, другая пайкабудет.

– Испугалась, что ли? – хмыкнул он. – Правильно сделала.Никак вспомнила меня? – Он всмотрелся пытливо: – Нет? Ну и дура… Неудивительно,что тот фраер тебя обдурил с золой, которую за песок выдавал. Тебя обдурить –раз плюнуть. Но я не буду. Я тебе и вправду сахар принес. Вот, смотри!

Он снова вынул из-за пазухи мешочек и жестом фокусникаразвязал его. Александра уставилась на его руки. Большие, с покрасневшей грубойкожей, обветренные руки.

Перевела взгляд на лицо – морщинистое, поблекшее, в седой щетине.

Какое-то странное облако прошло перед ней. Словно бывоспоминание…

– Да ты вон в мешок смотри! – грубо воскликнул мужчина. –Сахар там?

Александра покачала головой, не сводя глаз с его лица.

– Как это нет? – обиделся мужчина. – Настоящий сахар!

– Боже мой, – тихо сказала Александра. – Это вы?!

Его бледно-голубые глаза вдруг потемнели, набирая яркийсиний цвет. Это было все, что от него, от прежнего, осталось: синева глаз. Ну иеще руки, которые Александра почему-то мгновенно узнала, хотя вроде бы никогдана них раньше и не смотрела, когда они брали стакан с чаем, рюмку с водкой илибыстро раздавали карты, когда отцу вдруг хотелось перекинуться в «дурака», илиперебирали книги в шкафах… Все книги он перечитал запоем, а потом сказал, чтоони опасны, посоветовал сжечь…

– Ага, – снова ощерился в беззубой улыбке Мурзик. – А ядумал, не узнаешь меня… Выходит, не так-то легко тебя обдурить!

* * *

Ближе к лету сорок второго года Центр предложил перейти кновому этапу работы с Проводником. Следовало вызвать к нему связного. Прошлопочти полгода со времени заброски – в «штабе Вали» появились новые пароли,шифры, данные о снаряжении. Все это и другие сведения, связанные с работойразведшколы, можно было получить от связного.

Теперь осталось решить, как выманить его в Энск.