уже разрушают его, разделяя фрейи на молодых и старых, на оставшихся на поверхности и выросших в темноте.

МЫ НЕ МОЖЕМ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ РАЗДЕЛИТЬСЯ.

Нас слишком мало.

А наша планета слишком притягательна для других народов. Сегодня мы прогнали Аймоди, но завтра могут прийти другие.

ЕСЛИ МЫ ХОТИМ СОХРАНИТЬ СВОЙ МИР, СВОЮ ПЛАНЕТУ, СЕБЯ, мы должны действовать, как единый организм, мы должны думать, как единый организм, мы должны жить, не вспоминая о прошлом, но СТРОЯ НАСТОЯЩЕЕ И ОБЕРЕГАЯ БУДУЩЕЕ».

«Они были мудры, наши предки, что сразу не согласились на это. Понадобилось два года, чтобы протолкнуть Всеобщий протокол. Но на большее их не хватило. Думающие и способные заглядывать в будущее фрейи остались в меньшинстве. Все были воодушевлены успехом, напуганы, огорошены мыслями и чувствами тех, кто открыл свой разум после долгих лет молчания. Бойи и такие как он заявляли, что пожертвовали собой, пожертвовали многим и знают, КАК УСТРОЕНА СИСТЕМА, как лучше защитить нас, а мы… Мы были слишком подавлены правдой.

Вы знаете… Когда мы уходили в подземелье, мы не надеялись на победу. Мы надеялись переждать, пока Аймоди не получат все, что хотят, и уйдут, как было на других планетах.

Мы струсили тогда и струсили потом. Мы так и не решились остановить разбушевавшихся деток, а те перестали быть детьми и стали играть во ВЗРОСЛЫЕ ИГРЫ…».

Пожилой собеседник Мака, скрывавший за ширмой большую часть туловища и голову, положил лапу на светящийся лист дерева и, осторожно подцепив тот когтем, убрал его в специальный футляр.

«Мы вынуждены быть очень бережными в отношении информации. Каждый раз, когда мы обновляем протоколы, приходится вспоминать заново. Общие протоколы удаляют память о ТОМ ВРЕМЕНИ».

Познакомившись поближе с историей, Мак согласился, что, пожалуй, в удалении было что-то разумное.

«Но как все-таки это стало возможным? Нельзя внедрить систему контроля сознания без поддержки большинства», — все же решил уточнить он. — И как вы выживаете? В смысле помните?».

Небольшая пауза на размышление с той стороны и вежливы ответ.

«Нам приходится составлять график перезагрузок, по очереди выходить на поверхность. Камни отлично глушат сигналы, любые сигналы, поэтому под землей безопасно».

«Хотя бы показал свое лицо. Или хвост», — подумал Мак, но вслух произнес: «И вас не ловят?».

«Зачем? Мы беззащитны. Впрочем, за нами следят и думаю…»

Старик явно уводил его прочь от неприятного разговора.

«Вы не ответили на вопрос», — настойчиво переспросил Мак.

«О чем вы?» — разыграл удивление старый фрейи.

«Как им это удалось? Я не верю, что можно просто повернуть рычаг и свести с ума ЦЕЛУЮ ПЛАНЕТУ. Пусть и запуганную захватчиками…».

Невидимый собеседник горько усмехнулся. Мак представил себе, как сморщилась кошачья морда, недовольной кучкой собрались вместе усы…

«У вас хорошее воображение, правда оторванное от реальности. Мы не морщимся, как люди. Но в остальном Вы правы. Мы сами попросили их сделать это. Видите ли, после того как прошла радость от победы, многие из тех, кто прятался под землей, столкнулись с серьезными проблемами. Депрессия, потеря контроля, телепатия. Вы уже поняли, как устроена наша планета. Здесь опасно давать волю чувствам. Пришлось строить города из камня. Вы знаете, раньше мы не жили в городах, только в лесу. ПРИШЛОСЬ КОНТРОЛИРОВАТЬ ЛЕС. Пришлось контролировать сознание. А были еще и те, кто выжил на поверхности, но не хотел или не умел жить в мире. НАМ ПРИШЛОСЬ ОБЕЗОПАСИТЬ СЕБЯ».

«Обезопасили?..».

«Стоит ли играть в судью, молодой человек?.. Вы не такой уж умный. Как и ваш род. Вы — люди — тоже совершали ошибки. И то, что мои товарищи привели вас сюда без вашей на то воли, не дает вам право на оскорбления».

Мак вынужден был согласиться.

«Хорошо. Но это ВЫ начали этот разговор. Чего вы хотите? Практически?».

Собеседник на мгновение замер, словно сомневаясь.

«Хорошо. Сосредоточимся на фактах, — наконец решил он. — Как я понимаю, Аэрон попросил вас о помощи его дочери? Отчаянный старик. Вы знаете, долгое время он был одним из нас, но потом ушел».

«Почему?» — искренне поинтересовался Мак.

«Он слишком любит свои деревья», — ответил старый фрейи.

«И?.. Я понял, что лесничие как санитары леса оторваны от общего информационного потока. Разве это не то, что нужно вам? Уйдите в леса».

«Вы в чем-то правы, но боюсь, не до конца понимаете…»

«Так объясните», — Мак порядком устла от загадок.

«Они свободны, но и они не помнят».

«Но Аэрон помнит».

«Потому что помнит ЕГО ЛЕС. Когда леса не станет, забудет и он».

Хитрая система. Вот почему лесничий так горевал по поводу уничтожения его делянки. Кто бы ни были эти Берри, вместе с лесом они собирались уничтожить и большую часть жизни Аэрона. По сути, лесничий не так уж сильно отличался от своей дочери. Можно сказать, они находились в равном положении.

«Да, только Аэрон забудет один раз и не вспомнит, а Майи обречена забывать и вспоминать… Беспорядочно».

«Так чего вы хотите от меня? Конкретн. Я не понял», — попытался приоткрыть Мак карты противника.

«Мы — это то, что мы помним. Остальное лишь реакции организма, — ответил старик. — Я хочу, чтобы вы помогли сохранить нашу память. Память нашего рода. Навсегда».

— 5-

Он по-своему любил эту темную часть леса. Ветви деревьев здесь особенно низко нависали над землей, касались головы, теплых боков. В душном паре прелых листьев сквозили навязчиво, раздражающе неясные тени — рои мелких мошек и комаров.

В этих местах можно было увидеть многое. Хороший урок для незнакомца.

Непрошенный гость раздражал Аэрона живостью своих образов, их яркостью и какой-то первобытной эмоциональностью. Бесконтрольно выплёскиваясь из головы Мака, эти видения грозили затопить спокойствие леса, разрушить мир, который Аэрон создавал годами. В его лесу ему не нужны были ни легкомысленные пальмы, ни плакучие ивы, ни заросли конопли, ни бурелом. И все же Аэрон не мог не признать (конечно, тайком от самого себя), что Мак невольно, не подозревая об этом, давал этому лесу силы сопротивляться, растить новую траву, зеленить верхушки деревьев, обращенных к солнцу. Силу жить, несмотря на приближающуюся смерть.

«Опять вы о своем. Надо быть борцом и не сдаваться раньше времени, — прервал его размышления Мак. — Иначе не стоило и затевать все это».

«Я и не затевал, — недовольно откликнулся Аэрон. — Где вас учили манерам? Я просто попросил о небольшой услуге для моей дочери, а вы решили спасти весь мир».

«Не будем переходить на личности».

«Хорошо».

Вот и поговорили. В последнее время отношения Мака с Аэроном не клеились. После того, как Маку