рассказывала всякое такое. Как и с кем говорить, а с кем я вообще не должна сама заговаривать, как держаться с женихом на людях, даже как мешать чай в чашке и как есть торт. А я страдала. До тех пор пока не начала записывать основное в блокнот, выделяя цветом поводы. Дойдет до дела – прочитаю. Правда, теперь я вообще не уверена, что рискну на людях есть торт, особенно если в этот момент надо будет как-то держаться с женихом и избегать общества других высокопоставленных магов, чтобы не сболтнуть что-то не то.

Луна, за что?!

Риторический вопрос, разумеется.

Задам его, когда у Блесса дойдут руки разобраться с организаторами подставы.

Знания, которые давала другая преподавательница – госпожа Юлисса Дорнвуд, – были в сто раз полезнее мишуры правил и приличий. Да что там, уже сама профессор Дорнвуд поражала. Она не уступала впечатлением бабушкам Блесса, являлась магом, отдавшим силу почти до капли за жизнь Ньэгга, и самим своим существованием доказывала, что жизнь «после» возможна. А еще доказывала это цветущим видом и огнем в глазах. Ей должно было быть лет сорок, но выглядела она так, будто у нее вообще нет возраста. Молодой и очень старой одновременно.

Полтора часа в день она рассказывала мне о Ньэгге и обо всем, что мне хотелось бы знать. Потому что, по ее мнению, только я сама могу решать, что для меня прямо сейчас важно.

Ну и я спрашивала, конечно!

Обо всем.

Разговоры с ней и на уроки-то не походили.

В первую очередь я узнала о жизни магов. Раз уж мне предстояло связать судьбу с главным из них, это виделось самым важным. Так вот, все представители магических семейств с раннего детства проходили ряд тестов, чтобы определить уровень и направленность способностей. Одновременно редких одаренных выискивали за пределами Кейтса. Но даже эта мера мало помогала: большинство носителей магии ни на что не годились. Лишь редкие жемчужины могли питать Ньэгг и защищать его от стремительного разрушения. Одной из таких жемчужин являлся мой будущий муж. Самой крупной.

Радоваться этому, увы, не получалось. Нет, в глубине души я немного гордилась им, но за это крошечное чувство тут же становилось мучительно стыдно. Блесс не принадлежит себе, он принадлежит Ньэггу. Его сила. Не пройдет и десяти лет, как она иссякнет. Эти земли, воздух, океан, даже луна выпьют из него все до капли. И потом… если верить жестокой статистике, только тридцать процентов бывших магов переходят к нормальной жизни. Нет, как правило, с их здоровьем остается все в порядке, но не каждый сможет быть никем, когда еще недавно был надеждой, защитником, шансом на жизнь целого мира.

Перспектива остаться богатой вдовой… вообще не радовала, если честно.

Как я могла жаловаться, живя в Рейтвуде?!

Да я понятия не имела, что такое настоящий кошмар!

Луна…

Я буду ему хорошим партнером! И никогда-никогда не стану создавать проблем!

Профессор Дорнвуд так и сказала: мы, все остальные, кто сам по себе не может быть полезен Ньэггу, нужны, чтобы быть рядом с теми, кто жертвует собой ради всех. И чтобы, возможно, в будущем дать жизнь другому сильному магу.

Сказка какая-то. Страшная сказка.

О лазурных ожерельях я тоже спросила, и здесь обошлось почти без ужасов. Вроде бы это старая традиция, еще с тех времен, когда Ньэгг не погибал. Со дна доставали особые камни и изготавливали ожерелья для невест элиты. В наше время ничто со дна использовано быть не может. Рыбу и морепродукты выращивают на специальных фермах. Однако семьи, в которых уже были чьи-то ожерелья, передавали их из поколения в поколение, только наследник должен напитать камни своей магией и кровью, чтобы они приняли новую пару. За этим я Блесса и застала.

…К концу занятия – словно кто-то там знал мое расписание, которое мне самой казалось внезапным и спонтанным, – в комнату внесли гигантскую композицию из гортензий, вделанных в ротанговую подставку. Глаза преподавательницы блеснули одобрением, а я… покраснела, хотя видимых причин вроде бы не было.

Жених оказывает невесте знаки внимания. Что в этом такого?

Остаток дня я планировала посвятить тому, чтобы уложить в голове новые знания. Мир обрел совсем иные грани. Острые. Ядовитые. Смертельные. А я чувствовала себя слишком уязвимой, но в то же время… на своем месте.

Спускаться на пляж больше не было страшно, хотя, казалось бы, причин бояться только прибавилось.

Блесс… Я так хочу, чтобы он выжил!

Устроилась на полу возле букета, лучезарно улыбнулась, щелкнула себя и отправила ему фото.

«Спасибо».

Ответа особенно не ждала, но смартфон завибрировал почти сразу.

«Снимок мог бы быть и более откровенным». Подмигивающий смайл.

Намек на недавний разговор о коленках, а не на что-то пошлое. Почему-то я не сомневалась.

«Не хотела отвлекать тебя от какого-нибудь жутко важного собрания».

«Ну… Оно правда важное. Но ты не представляешь себе, как тут скучно».

Увлекательную переписку с женихом прервала своим появлением Натта.

– Мисс Нежана? – Она тоже не удержалась от восхищенного взгляда на цветы. – Вас там спрашивает человек… Он представился администратором вашего фанатского сообщества. Сертификат у него есть. Примете?

Я?!

Сердце обморочной пташкой рухнуло на дно желудка.

– Д-да. Конечно.

Пришлось отскребать себя от пола и идти в гостиную.

Подозреваю, это было самое нелепое интервью в истории Кейтса. Половина ответов звучали как «Э-э-э…». У меня не нашлось старых фото, совместных с Блессом фото или каких-то историй, которые можно было бы рассказать. Ну не живописать же в красках, как я вошла ночью в спальню жениха и застала на нем его бывшую, но вместо того чтобы кого-нибудь убить, проявила чудеса понимания! Хотя фото Ирис с полуголым задом я бы с удовольствием им предоставила. Жаль, у меня и того нет. В общем, милый парень в очках, конечно, заверил, что я произвожу впечатление очаровательной и скромной особы, и наверняка именно это он где-нибудь там у себя и напишет, но я не могла отделаться от ощущения минуты позора.

Контакты он оставил.

Если Блесс не станет возражать, вечером отправлю им фото букета.

Самой мне пока сложно ориентироваться, что можно говорить и показывать, а что нет. Лучше не рисковать лишний раз.

Ответственная невеста, которая не создает проблем.

Потребовались небольшие усилия, чтобы убедить себя в этом и поймать равновесие.

На пляж я спускалась с улыбкой.

Опять вышла в самое жаркое время, судя по почти полному отсутствию людей, но я вроде бы нормально переносила жару. Солнце будто целовало меня в щеки, по