в берёзовую рощу. В моей комнате просто необходимо что-то яркое. Я буду смотреть на картину, и представлять себя: вот я иду из рощицы, а Ром сидит на мостике и рыбачит.

С картиной под мышкой стало ещё сложнее пробиваться на улице сквозь толпу. Толпа гудела, и двигалась в разных направлениях, как один нескончаемый поток.

– Городская жизнь – она такая, – хмыкнул Ром, – Я всегда боялся потеряться в этой толпе.

Мы сходили в парк, в центре которого был пруд. Пруд был большой и, надев на ноги одно из приспособлений Мастера Винниуса, можно было проскользить по водной глади. Главное не споткнуться о рыбёшек, которые выныривали иногда из воды. Но я же везучая! Я споткнулась и непременно бы упала в пруд, если бы Ром не подхватил меня.

Через пару часов мы так находились, что мои ноги нестерпимо ныли. Чтобы не идти пешком, мы сели в кабинку канатной дороги, которая медленно поплыла в центр города. Это было непередаваемое ощущение: я находилась в воздухе и смотрела на всех сверху, как птица смотрит вниз при своём полёте.

– Ой, Ром, как высоко, – я прижалась к другу, – Но какие все маленькие! И крыши так забавно выглядят, как лоскутное одеяло. А дороги-то, совсем как ручьи!

Станция канатной дороги находилась рядом с площадью Спектаклей. Присев на одну из лавочек, мы стали наблюдать за репетицией. К сожалению, сам спектакль ещё не скоро, поэтому мы не могли задержаться, чтобы посмотреть его. Но для меня и посмотреть репетицию было наслаждением. Я была целиком поглощена действием, поэтому даже не заметила, как к нам кто-то подсел.

– А спектакль-то про вас будет, про ловцов, – сказал незнакомец.

Я вздрогнула от неожиданности, а Ром и вовсе чуть ли не свалилсяс лавки.

– Ветряной Вок! Старина! Как я рад тебя видеть! – воскликнул Ром. – Так ты, стало быть, знаешь, что я теперь ловец?

– О, Вок знает всё, – усмехнулся старина.

Я с недоумением посмотрела на друга.

– Вок, это Фолья, мой друг. Фолья, это Вок. Когда я был ребёнком, я много времени проводил с ним. Вок как всеобщий любимый дедушка для всех детей Чугады. Будучи ребёнком, я часто с другими ребятами приходил к нему в гости, чтобы послушать Вока. Он отличный рассказчик!

– Нуу… ты всё ещё ребёнок, – улыбнулся Вок.

– Но мне 17!

– Поверь, в 17 ты ещё ребёнок.

Пока Ром представлял меня Воку, я осторожно рассматривала нового знакомого. Вок был очень стар, но глаза его были молоды и как будто лучились. У него была длинная косматая борода. Что самое необычное, в его бороду была вплетена уйма различных безделушек.

Ром продолжал разговор:

– И что горожане ставят про ловцов молний?

– Конечно же, про недосягаемую молнию желаний.

Недосягаемая молния желаний. Я знала эту сказку. Это была старая байка о том, что существует молния желаний, которая исполняет любое твое желание, если поймаешь её. Обычно мы не рассказывали эту небылицу ловцам, пришедшим к нам со стороны, чтобы у них не было соблазна попытать удачу, т.к. это бесполезная трата времени.

– И почему я, живущий среди ловцов уже 4 года, ничего о ней не слышал? – укоризненно посмотрел на меня Ром.

Но прежде, чем я успела ответить, Вок произнёс:

– На самом краю Территории Вечных Гроз блуждает молния желаний. Она то тут, то там. То она сверкает целые месяцы, то она пропадает на годы. Её можно узнать по особому цвету: она не жёлтая и не белая, как обычные молнии, она неповторимого фиолетово-перламутрового цвета. Её не поймать вашими обычными ловушками. Но если поймаешь – желай, что хочешь больше всего на свете.

– Однако всё это просто красивая сказка, – вставила я.

Вок смерил меня взглядом с головы до ног.

– Девочка, всё, что я рассказываю, звучит как небылица. Но всё что я рассказываю, непоколебимая правда.

Старик встал и заковылял от нас.

– Вок, подожди! – окликнул его Ром, – ты наверняка знаешь, как её поймать.

– А как иначе? – подмигнул ему Вок и стал распутывать из бороды какую-то вещицу.

– У меня и приманка для неё есть. Ещё в вашем возрасте я нашёл её очень-очень далеко отсюда под гигантским деревом. Держи! – он протянул Рому приманку. – Установи её в вашу обычную ловушку, пристрой к ней не один как обычно, а три проводника. Но лови её на поверхности, а не под землей. Молния желаний не любит, когда ты от неё прячешься. Я верю в тебя.

Вок повернулся и ушёл. Ром заворожено смотрел на приманку на своей ладони.

– Ром. Это всего лишь сказка. Нет никакой молнии желаний. Зачем тебе она, – пыталась вразумить я друга.

– Фолья, посмотри вон на тот дом. Это дом моих родителей.

Я посмотрела в указанном направлении и увидела старый, покосившийся серый дом с темными окнами. Сад перед домом зарос сорняками, крыша просела. От него так и веяло тоской. Я знала желание Рома. У него одно единственное желание – вернуть родителей.

Глава 4. Навязчивая идея

Путь назад уже не казался таким радостным. Я с тревогой смотрела на Рома, который сидел в углу диванов и вертел в руках приманку для молнии желаний. Он доставал её несколько раз на дню и подолгу рассматривал, пытаясь понять, как приладить ее к ловушке. Я тоже внимательно рассмотрела приманку. Я с рождения была ловцом молний, жила среди них, но ни разу не видела такой механизм. Да и ловушку, к которой можно присоединить тоже. Что еще раз подтверждало, что молнии желаний нет.

Вот-вот мы должны были подъехать к Территории Вечных Гроз. На горизонте виднелись свинцовые тучи, которые изредка подсвечивались молниями. Если вслушаться, можно было различить раскаты грома. Постепенно становилось все темнее, от солнечных лучей не осталось и следа. Сгущающаяся тьма как будто специально наводила на мрачные мысли. Я думала о том, как Рому одиноко без родителей, о том, что в руках он держит ложную надежду.

– Ром, я не против того, чтобы мечтать. Я люблю это. В своих мечтах я могу позволить себе все что угодно. Но пойми… Ты возводишь воздушные замки. Когда у тебя не получится поймать эту молнию, твои возведенные замки рухнут на тебя же. И они уже не будут лёгкими и воздушными, они рухнут на тебя всей своей каменной тяжестью.

Ром посмотрел на меня. У него были внимательные карие глаза, темные волосы и курносый нос. Я любила тихонько наблюдать за Ромом, когда он не замечал.

– Я понимаю твои опасения. И спасибо за беспокойство. Но