— Нет, я москвич, мама белая, папа из Нигерии.У нас с мамой кошка была, Барсик! Я — кофе с молоком.

— Сейчас сделаю кофе, правда, у меня латте неочень-то хорошо получается, — пообещала Маня. — Шагай на кухню.

— Спасибо, не хочу, я не об этом. Кофе смолоком — это полукровка, — пояснил Амара, — мама белая, папа из Нигерии.

— Да хоть бабушка коза! — воскликнула Машка. —Утюг включать умеешь? Остальное — ерунда!

Я не услышала ответа Амары, потому что Манябыстро утянула парня в столовую. Слава богу, он не обиделся на заявление пробабушку-козу! И, надеюсь, Амару не оскорбило мое откровенное изумление. Вагентстве тонко намекнули на экзотическую внешность служащего. Хотя мнеабсолютно без разницы, какой цвет кожи у человека — хоть розовая в зеленуюклеточку. В данном случае я заинтересована в другом — лишь бы у нас заработалапосудомойка, а в шкафах было чистое постельное белье и хорошо отглаженные вещи.

Я сделала шаг в сторону гостиной, и тут сноваожил дверной звонок. На этот раз на пороге стояла хрупкая, даже мельчеминиатюрной Зайки, светленькая девочка, очень хорошенькая, с большимипрозрачными зелеными глазами, окруженными длинными черными ресницами. Крохотныеушки были усеяны колечками, в ноздре торчал «гвоздик», а на шее темнелататушка.

— Здравствуйте, — нежным, словно звук флейты,голосом пропела она, — я…

— Саша Мироненко, — подхватила я, — от ЛеныКостюк. Входите, солнышко, не стесняйтесь. Лена предупредила меня о вашемприезде, пока она в экспедиции, о вас будем заботиться мы. Вам какая спальняудобнее: на первом или втором этаже?

— Можно выбирать? — растерялась Саша.

— Ну конечно, — приободрила я едва вышедшую изподросткового возраста девушку, — внизу большая комната, но она темная, заокном деревья. А наверху поменьше, зато целый день солнце.

— Наверное, лучше на первом, — приняла решениеСаша.

Я подхватила ее саквояж.

— Пошли! Устала с дороги? Вот сюда,устраивайся! Коричневая дверь ведет в ванную, серая в шкаф, смотри неперепутай! Принимай душ, раскладывай вещи и приходи пить чай!

— Спасибо, — колокольчиком прозвенела Саша, —через пятнадцать минут прибегу.

— Можешь не торопиться, — остановила ядевушку, — у нас не отель, где ужин строго по часам.

— Здорово, — сказала Саша и села на кровать.

Чтобы не мешать гостье, я вышла в коридор ипоторопилась на кухню. Костюк упоминала о каком-то дефекте внешности своей подопечной,но я пока ничего особенного не заметила. Нормальная, вполне симпатичнаядевочка, разве что излишне худая. Похоже, она покупает себе вещи в магазине длямалышей. Вот только с пирсингом Саша переборщила, и татушка на шее ужасна!Скорей всего, это и есть тот самый дефект!

В столовой не оказалось ни души. Амара,очевидно, распаковывает вещи в комнате, где раньше жила повариха Катя, Машаповела гулять собак, Зайка принимает ванну, Аркадий в кабинете изучаеточередное дело, у него завтра заседание суда, а Дегтярев небось лег на кроватьи уставился в телевизор. Сейчас выдам вам главный секрет полковника: онистинный фанат сериалов. Но те, что имеют в основе детективный сюжет, нетрогают Александра Михайловича за душу.

— Сплошные глупости, — злится полковник,глядя, как на экране проводят следствие его киношные коллеги. — Полнонестыковок! Дашута, нет, ты только посмотри! В начале фильма герой сто разповторил перед смертью: «Мое детское прозвище Плюшка знала только давно умершаямама!» Так откуда преступник мог узнать про имечко — Плюшка? Мама в могиле,героя убили! Ох, опять у них нескладуха!

Продолжая что-то бормотать себе под нос,толстяк щелкает пультом и с блаженным выражением лица погружается в перипетиичужих любовно-семейных страстей. Брошенные в младенчестве дети, разлученныебрат с сестрой, мужья, воскресшие после падения в автомобиле с крутой горы идесять лет скрывавшиеся невесть где от своих жен, — вот это для Дегтярева.Когда я читаю в газетах презрительные слова какого-нибудь критика: «Фу!Сериалы! Они рассчитаны на дебилок, сидящих весь день у телика», — то вспоминаюнашего полковника, который отдыхает после тяжелого рабочего дня, посмеиваясьнад приключениями каких-нибудь Букиных. Похоже, критики ошибаются. АлександрМихайлович не баба, и он целыми днями занят на службе. Очень сомневаюсь, что,поймав очередного убийцу-маньяка и изучив дело, наполненное леденящими душуподробностями, вкупе с такими же фотоснимками, полковник захочет посмотретьвечером гениальный документальный фильм «Обыкновенный фашизм» или кино,посвященное войне в Чечне. Лично я бы на его месте Букиным или комиссару Рексубольше обрадовалась.

Посудомоечная машина была открыта и забитагрязными тарелками. Я нажала на крайнюю кнопку и захлопнула дверку. Сейчасзашумит вода, загудит мотор…

Но вместо ожидаемых звуков затрезвонилтрамвай. Я бросилась к холодильнику и тут же остановилась. Дашутка, это ужслишком! На кухне нет городского транспорта, это телефон. Боже, да он еще,оказывается, и сигналы меняет. Я вытащила трубку.

— Алло!

— Сегодня понедельник, — прошептали мне в ухо.

— Да, — машинально и я понизила голос.

— Четвертое августа!

— И что?

— Понедельник, четвертое августа, включителик, новости, на канале «КТК»[1], сию секунду, живо!

Моя спина покрылась липким потом.

— Это опять вы!

— Жми на кнопку! — прошелестел голос, и связьоборвалась.

Я осталась стоять посреди кухни с мобильным вруке.

— Я разложила вещи, чем теперь заняться? —сказала Саша, появляясь на пороге. — Ой, чего вы такая зеленая?

— Маша поставила мне звонок, имитирующий звукприближающегося трамвая, — пролепетала я, — вот я и пугаюсь.

— Попросите ее переделать, — здраво предложилаСаша.

— Сделай одолжение, включи телик, — попросилая.

Гостья щелкнула пультом, экран вспыхнулголубым светом.