И так далее, и тому подобное. Боже, это смахивает на продавца змеиного жира. Одной настойкой можно вылечить все болезни на свете! Чудодейственное средство! Аллилуйя! С вас 79,99 долларов, пожалуйста, наличными, чеком или первенцем по предоплате.

Плечо нещадно болело, голова кружилась от недосыпания и второй дозы обезболивающего, которую я принял в половине седьмого.

Может быть, я был просто в отчаянии, а может быть, я был таким же доверчивым, как и все остальные, но два слова из этого длинного списка заставили меня переступить порог:

Хроническая боль.

В клинике странно пахло… травами. Чем-то острым, смутно знакомым и слегка жгучим. Достаточно сильно, чтобы я не мог его игнорировать, но не настолько, чтобы вызывать тошноту. Я мог ошибиться, но я готов поклясться, что почувствовал запах одной конкретной травы, которая до недавнего времени была запрещена законом, по крайней мере, без государственной лицензии и веской причины.

Зона ожидания мало чем отличалась от кабинета врача, хотя и не отличалась такой скудной стерильностью. На темно-зеленой стене между двумя книжными шкафами красного дерева висели репродукции спокойных пейзажей в рамках. В пластиковом ящике из-под молока, спрятанном под столом, лежали яркие пластмассовые игрушки, а на металлической подставке лежало несколько потрепанных журналов. Между статуей Будды и несколькими книгами по китайской медицине в глиняной чаше журчал фонтан. Вода стекала по гальке и искусственному нефриту, а на вершине стояло дерево, похожее на бонсай.

- Вы, должно быть, мистер Дэвис.

Я сразу узнал певучий голос администратора и повернул голову. Это был симпатичный парень, вероятно, студент колледжа. Хипстерские очки в квадратной оправе, стильно уложенные волосы с мелированными кончиками и немного броская внешность. Я подумал, не он ли был одной из причин, по которой Сет регулярно приезжал сюда. Этот парень был на все сто процентов в его вкусе, вплоть до загара, который в это время года в Колорадо не бывает естественным.

- Да, - сказал я. - Я Джейсон Дэвис.

- Как раз вовремя. - Он улыбнулся. - Доктору Уитману нужно, чтобы вы заполнили это как можно подробнее. - Он дал мне ручку и блокнот. - И будьте предельно честны, потому что... - Он махнул рукой и драматично вздохнул. - Так или иначе, он добьется от вас ответа, так что не пытайтесь ничего скрывать.

- Это правда? – Рассмеялся я.

- Поверьте мне. - В глазах парня появился озорной огонек. - Он один из таких людей, вы расскажете ему то, что он хочет знать. Он чем-то похож на ЦРУ, только без автомобильных аккумуляторов и пыток водой.

- Приятно знать.

Я отнес бумаги в зону ожидания и сел за стол с книгами и фонтаном.

Анкета была примерно такой, какую я ожидал бы получить от любого медицинского работника. Обычная чушь о травмах и недомоганиях. И, конечно, вы принимаете какие-либо лекарства, в том числе отпускаемые без рецепта?

Я пожевал внутреннюю сторону щеки, постукивая ручкой по бланку. Я слышал, что практикующие холистизм неодобрительно относятся к современной медицине. Ядовитые химикаты и злобные фармацевтические компании или что-то в этом роде. Что угодно. Последнее, в чем я нуждался, так это в лекции о том, почему мне не следует принимать таблетки, из-за которых часто приходится спать не один час, а целых три.

Но если он все равно получит от меня ответ...

Я вздохнул и написал безрецептурные противовоспалительные препараты + Перкоцет, прописанный врачом от боли. У этого человека, вероятно, остановилось бы сердце, если бы он узнал, что я глотаю обезболивающие таблетки вместо того, чтобы медитировать или пить очищенную воду, благословленную единорогом. Ну что ж.

После того, как я все заполнил, я передал бланк администратору и вернулся на свое место. Ожидая, когда мне пригласят, я не отрывал взгляда от журчащего фонтана. Осознание того, что все дошло до этого, вызвало у меня тяжелое чувство безнадежности. Что я был достаточно отчаянным, чтобы попробовать все, что имело хоть малейшее обещание, мифическое или нет, облегчить мою боль.

Что, если это не поможет? Что, если ничего не поможет? Спустя пять лет я был в полном недоумении. Что произойдет через десять-двадцать-пятьдесят лет, если я не смогу найти какое-то долгосрочное, даже кратковременное, облегчение?

- Джейсон? - Голос администратора вывел меня из задумчивости. Он задрал подбородок, чтобы видеть все поверх высокой стойки. - Доктор Уитмен все еще с другим пациентом, но он должен выйти через несколько минут.

- Нет проблем. - Я заставил себя улыбнуться.

Мой желудок сжался от волнения. Как будто мне было не о чем думать, мне пришло в голову, что я не спросил Сета об этом парне. Они долгое время были хорошими друзьями, что говорило о многом, поскольку Сет доверял большинству людей не больше, чем мог ими пренебречь. Я мог только представить, как эти двое подшучивали друг над другом. Сет, убежденный атеист докажи-это-или-этого-не-было, против доктора Уитман, иглотерапевта.

Что это за человек, который увлекся иглоукалыванием? С кем я имел дело? С парнем, который мог продавать подержанные машины и прочую ерунду? Или с хиппи Нового времени, который увлекся этим так же сильно, как и его клиенты?

Дай ему шанс, Джейсон.

Я закрыл глаза и выдохнул. Я бы дал ему шанс. Но, черт возьми, не попробуешь - не узнаешь.

Дальше по коридору открылась дверь. Услышав приближающиеся шаги и мужской голос, я повернул голову. Первой появилась пожилая женщина, и когда в поле зрения появился источник мужского голоса, у меня чуть не перехватило дыхание.

Очевидно, это был тот парень, который увлекся иглоукалыванием. Черт возьми.

Не могу сказать, ожидал ли я увидеть дреды и коноплю или очки и лабораторный халат, но чего я никак не ожидал, так это роста в шесть футов с лишним от о, боже мой и изрядной дозы пожалуйста, скажи мне, что ты одинок. Он выглядел так, словно только что вернулся с обычной деловой встречи: отглаженные брюки, простая белая рубашка с небрежно расстегнутой первой пуговицей и закатанными до локтей рукавами. У него были почти черные волосы, достаточно короткие, чтобы быть аккуратными, и достаточно длинные, чтобы только начать виться. Достаточно длинные для мужчины, чтобы схватить, если…

Господи, Джейсон. Возьми себя в руки.