– Яд был ему дан с пивом?

– Да. Она взяла бутылку пива из холодильника и отнесла всад, где Эмиас работал. Еще и налила в стакан и смотрела, как он пьет. Потомвсе пошли к ленчу, оставив его в саду, – часто бывало, что он не приходил кстолу. Потом Кэролайн и гувернантка нашли его мертвым. Ее версия состояла втом, что пиво, которое она подала, было без яда. В своем выступлении напроцессе я сказал, что, почувствовав угрызения совести, Эмиас сам влил яд.Аргумент, конечно же, неубедительный. Крейл не был тем человеком, который могтак поступить. А факт – отпечатки пальцев – был весьма весомым. И привел косуждению.

– Отпечатки их пальцев были обнаружены и на бутылке с пивом?

– Не совсем. Нашли только его отпечатки… Но они вызвалиподозрение. Дело в том, что Кэролайн осталась с Крейлом одна – гувернанткапошла звать врача. И она, вероятно, вытерла бутылку и стакан, а потом приложилаего пальцы – чтоб можно было утверждать, что она не имеет никакого отношения кделу. Но этот фокус не прошел. Старый Рудольф, который вел расследование,просто потешался над этим трюком, доказав четко и точно, что человек не могудержать бутылку в таком положении, как показывают отпечатки пальцев. Понятно,мы сделали все возможное, дабы доказать, что руки его были сведены смертельнымисудорогами, но наши аргументы оказались неубедительными.

Эркюль Пуаро спросил:

– Цикута была влита в бутылку до того, как она отнесла ее всад?

– На бутылке не было следов яда, только на стакане.

Деплич умолк, на его красивом лице появилось иное выражение.Вдруг он повернул голову и резко спросил:

– Скажите же, мсье Пуаро, чего вы, собственно, добиваетесь?

Пуаро пояснил:

– Если Кэролайн невиновна, каким же образом оказалась в пивецикута? Вы утверждали тогда, что Эмиас Крейл сам налил цикуту. Но это совсем неправдоподобно. И я целиком с этим согласен. Крейл был не тем человеком, которыйможет так поступить. Следовательно, если это сделала не Кэролайн Крейл, то,значит, это сделал кто-то другой.

Деплич воскликнул:

– Черт подери! Нельзя же поворотить время вспять! Все этопроизошло много лет назад. Что говорить – она его убила. Вы почувствовали быэто сами, увидев ее на процессе. Это было написано на ее лице! Мне кажется, чтоприговор стал для нее облегчением. Кэролайн нисколько не боялась, даже ненервничала. Она просто ждала, чтобы наконец процесс закончился. В самом деле,она умела держать себя в руках.

– И все же, – сказал Эркюль Пуаро, – умирая, она оставилаписьмо дочери, в котором торжественно клянется в невиновности.

– Это естественно, – ответил сэр Монтегю. – И вы и япоступили бы на ее месте так же.

– Ее дочь утверждает, что она не была способна на ложь.

– Ее дочь утверждает… Что она знает о происшедшем?! Дорогоймой Пуаро, когда происходил процесс, девушка была ребенком. Сколько ейисполнилось – четыре или пять лет? Ей сменили фамилию и отправили из Англии ккаким-то родственникам. Что она может знать или вспомнить?

– Иногда дети очень хорошо разбираются в людях.

– Возможно. Но это не тот случай. Естественно, дочь хочетсчитать свою мать невиновной. Оставим за ней это право. Не вижу в этом ничегоплохого.

– К сожалению, она добивается доказательств.

– Доказательств того, что ее мать, Кэролайн Крейл, неубивала своего мужа?

– Да.

– Ну что ж, она их никогда не получит.

– Вы так полагаете?

Знаменитый адвокат задумчиво посмотрел на своегособеседника.

– Я вас всегда считал порядочным человеком, Пуаро. Что выхотите сделать? Заработать деньги, играя на чувствах, сердечных чувствахдочери?

– Вы ее не знаете! Это исключительная личность, судивительно твердым характером.

– Я тоже считаю, что дочь Эмиаса и Кэролайн Крейл и должнабыть именно такой. И чего же она хочет?

– Она хочет правды.

– Гм, боюсь, что она найдет неприятным вкус этой правды.Откровенно говоря, Пуаро, я не допускаю какого-либо сомнения. Кэролайн Крейлубила своего мужа.

– Дорогой друг, извините меня, но в этом я должен убедитьсялично.

– Что ж, я, собственно, не вижу, что бы вы еще моглисделать. Вы можете прочитать сообщения газет. Главным обвинителем был ХэмфриРудольф. Но он умер. Подождите, кто же был его помощником?.. Молодой Фогг,кажется. Да, Фогг! Вы можете с ним поговорить. И потом – прочий судебныйперсонал. Не думаю, что им будет приятно ваше вторжение и копание во всей этойистории, но, наверное, вы получите от них то, чего добиваетесь. Вы чертовскинастойчивый человек.

– Да… Так о людях, которые имели отношение к тому случаю.Возможно, вы помните их имена?

Деплич на миг задумался.

– Прошло столько времени… Было пятеро, кто в самом деле имелотношение к этой истории, если можно так выразиться. Я не считаю слуг – двухпреданных старых, бедных людей, которые ничего об этом деле не знали. Никто немог их ни в чем заподозрить.

– Следовательно, пятеро. Расскажите мне о них.

– Хм… Один из них – Филипп Блейк, лучший друг Крейла. Онибыли знакомы давно. Он тогда жил у них… Я иногда встречал его на площадке дляигры в гольф. Он живет в Сент-Джордж-Хилле. Работает биржевым маклером. Хорошо знаетрынок. Человек, которому везет в жизни. Склонен к ожирению…

– Далее?

– Затем его старший брат. Землевладелец, типичный домосед.

Вдруг в памяти Пуаро всплыли стихи. Он попытался отмахнутьсяот них, ибо не имел сейчас права думать о детских стихах. Последнее время онипочему-то преследовали его, не выходили из головы:

Один поросенок пошел на базар.

Один поросенок остался дома…

Он пробормотал:

– Значит, брат Филиппа Блейка сидит все время дома?

– Да. Я вам о нем говорил, это тот, что возился слекарствами и растениями… Ага, вспомнил: Мередит, Мередит Блейк. Не знаютолько, жив ли он.

– Потом?

– Потом виновница всех несчастий: девушка, замешанная вделе, Эльза Гриер.

– «Кто-то жаркое третьему дал…»– пробормотал Пуаро.

Деплич с удивлением посмотрел на него.

– Что касается этого поросенка, то ему дали столько, сколькобыло нужно. Девушка знала, чего хочет, и добилась, чего хотела. С тех пор онауже трижды выходила замуж. Она начинает и заканчивает бракоразводные процессы счрезвычайной ловкостью. И каждый раз у нее на примете что-то лучшее. Теперь оналеди Диттишем. Раскройте любой номер «Тейтлера» – и наверняка ее встретите.