Стюарт громко крикнул:

— Джимс!

И почти тотчас высокий негр, примерно одного с близнецамивозраста, запыхавшись, выбежал из-за угла дома и бросился к коновязи. Джимс былих личным слугой и вместе с собаками сопровождал их повсюду. Он был неразлучнымтоварищем их детских игр, а когда им исполнилось десять лет, они получили его всобственность в виде подарка ко дню рождения. Завидя Джимса, гончие поднялись,отряхивая красную пыль, и замерли в ожидании хозяев. Юноши распрощались,пообещав Скарлетт приехать завтра к Уилксам пораньше и ждать ее там. Затемсбежали с крыльца, вскочили в седла и, сопровождаемые Джимсом, пустили лошадейв галоп по кедровой аллее, что-то крича на прощание и размахивая шляпами.

За поворотом аллеи, скрывшим из глаз дом, Брент остановиллошадь в тени кизиловых деревьев. Следом за ним остановился и Стюарт.Мальчишка-негр остановился в некотором отдалении. Лошади, почувствовавослабевшие поводья, принялись пощипывать нежную весеннюю траву, а терпеливыесобаки снова улеглись в мягкую красную пыль, с вожделением поглядывая накруживших в сгущающихся сумерках ласточек. На широком простодушном лице Брентабыло написано недоумение и легкая обида.

— Послушай, — сказал он. — Не кажется литебе, что она могла бы пригласить нас поужинать?

— Я, признаться, тоже этого ждал, да так и недождался, — отвечал Стюарт. — Что ты скажешь, а?

— Не знаю, что и сказать. Странно как-то. В концеконцов, мы ведь давно не виделись и, как приехали, — прямо к ней. И дажепочти ничего еще не успели и рассказать.

— Мне показалось, что она поначалу здоровообрадовалась, увидав нас.

— Да, мне тоже так подумалось.

— А потом вдруг как-то притихла, словно у нее головаразболелась.

— Да, я заметил, но не придал этому значения. Что это сней, как ты думаешь?

— Не пойму. Может, мы сказали что-нибудь такое, что еерассердило?

На минуту оба погрузились в размышления.

— Ничего такого не могу припомнить. И притом, когдаСкарлетт разозлится, это же сразу видно. Она не то что другие девчонки — у неетут же все вырывается наружу.

— Да, это мне как раз в ней и нравится. Она, когдасердится, не превращается в ледышку и не обливает тебя презрением, а простовыкладывает все начистоту. И все-таки, видно, мы что-то не то сказали илисделали — почему она вдруг примолкла и стала какая-то скучная. Могу поклясться,что она обрадовалась, увидав нас, и, похоже, хотела пригласить поужинать.

— Может, это потому, что нас опять вышвырнули изуниверситета?

— Ну да, черта с два! Не будь идиотом. Она же хохоталакак чумовая, когда мы ей об этом рассказывали. Да она не больше нашего уважаетвсю эту книжную премудрость.

Брент, повернувшись в седле, кликнул своего негра-грума.

— Джимс!

— Да, сэр!

— Ты слышал наш разговор с мисс Скарлетт?

— Не-е, сэр, мистер Брент! Вы уж скажете! Да чтоб ястал подслушивать за белыми господами!

— А то нет, черт побери! У вас, черномазых, всегда ушкина макушке! Я же видел, как ты, врунишка, слонялся вокруг крыльца и прятался зажасминовым кустом у стены. Ну-ка, вспомни, не сказали ли мы чего-нибудь такого,что могло бы рассердить или обидеть мисс Скарлетт?

После такого призыва к его сообразительности Джимс бросилпритворство и сосредоточенно сдвинул черные брови.

— Не-е, сэр, такого я не заметил, она вроде несердилась. Она вроде очень обрадовалась, похоже, сильно без вас скучала и,покамест вы не сказали про мистера Эшли и мисс Мелли Гамильтон — про то, чтоони поженятся, — все щебетала как птичка, а тут вдруг вся съежилась, будтоястреба увидела.

Близнецы переглянулись и кивнули, но на их лицах все ещебыло написано недоумение.

— Джимс прав, — сказал Стюарт. — Но в чем тутдело, в толк не возьму. Черт подери, она же никогда не интересовалась Эшли — ондля нее просто друг. Она нисколько им не увлечена. Во всяком случае, не так,как нами.

Брент утвердительно кивнул.

— А может, ей обидно, что Эшли ничего не сказал ей прозавтрашнее оглашение — они же как-никак друзья детства? Девчонки любят узнаватьтакие новости первыми — это для них почему-то важно.

— Может, и так. Да только… ну, что с того, что несказал? Это ведь держалось от всех в тайне, потому что было задумано каксюрприз. И в конце концов, разве человек не имеет права молчать о своейпомолвке? Мы бы ведь тоже ничего бы не узнали, не проболтайся нам тетушка миссМелли. К тому же Скарлетт не могла не знать, что Эшли рано или поздно женитсяна мисс Мелли. Мы-то знаем про это давным-давно. Так уж у них повелось — уГамильтонов и Уилксов: жениться на кузинах. Всем было известно, что Эшликогда-нибудь женится на мисс Мелли, а Милочка Уилкс выйдет замуж за ее братаЧарльза.

— Ладно, не желаю больше ломать себе над этим голову.Жаль только, что она не пригласила нас поужинать. Признаться, мне страсть какнеохота домой и выслушивать маменькины вопли по поводу нашего исключения изуниверситета. А ведь пора бы ей и привыкнуть.

— Будем надеяться, что Бойду уже удалось ее умаслить.Ты же знаешь, как у этого хитреца ловко подвешен язык. Он всегда умеет еезадобрить.

— Да, конечно, но па это ему нужно время. Он будеткружить вокруг да около, пока не заговорит ей зубы и она не сложит оружие и невелит ему приберечь свое красноречие для адвокатской практики. А Бойду небосьдаже не удалось пока что и подступиться к ма. Бьюсь об заклад, что она все ещев таком упоении от своего нового жеребца, что о нас и думать забыла и вспомнитпро наше исключение, только когда сядет ужинать и увидит за столом Бойда. Ну, ак концу ужина она уже распалится вовсю и будет метать громы и молнии. А часам кдесяти, и никак не раньше, Бойду удастся втолковать ей, что было бы унизительнодля любого из ее сыновей оставаться в учебном заведении, где ректор позволилсебе разговаривать с нами в таком тоне. И лишь к полуночи Бойд наконец такзаморочит ей голову, что она взбесится и будет кричать на него — почему он непристрелил ректора. Нет, раньше, как к ночи, нам домой лучше не соваться.

Близнецы хмуро поглядели друг на друга. Они, никогда неробевшие ни в драке, ни перед необъезженным скакуном, ни перед разгневаннымисоседями-плантаторами, испытывали священный трепет перед беспощадным языкомсвоей рыжеволосой матушки и ее хлыстом, который она без стеснения пускалапрогуляться по их задам.

— Знаешь что, — сказал Брент. — Давай поедемк Уилксам. Эшли и барышни будут рады, если мы поужинаем с ними. Но Стюарт,казалось, смутился.