— Да…

— Ее фамилия Финни. Ваша — Джексон.

— Дейдра год была замужем, между средней школой и колледжем,— ответила Мэри. Спокойно, уверенно, без признаков паники. Питер поверил бы вэто спокойствие, если б не пальцы, вжимающиеся в его бедро. — Она оставилафамилию мужа. Только и всего.

— Год, говорите? Между средней школой и колледжем? Вышлазамуж. Тэк.

Он вновь уставился на документы. Питер видел, как ходит изстороны в сторону верхушка шляпы, которая так хорошо смотрелась на симпатягемедвежонке. Нахлынувшее было облегчение испарилось без следа.

— Между средней школой и колледжем, — повторил коп, неподнимая головы, а в мозгу Питера вдруг раздались другие, не произнесенныевслух слова: Вижу, вы донор внутренних органов. Вы действительно думаете, чтоэто разумно?

Мэри перевернула руку, теперь ее ногти впивались в ладоньПитера. Сердце у него сжалось, он вновь почувствовал себя нашкодившим ребенком,который точно знает, что за ним водится грешок.

— В чем… — начал он.

Коп, что ехал в патрульном автомобиле, приписанном кполицейскому участку города Безнадеги, встал. Сначала исчезла голова, потомрубашка с блестящей бляхой и, наконец, портупея. Теперь Питер видел лишьтяжелую пряжку ремня, торчащую из кобуры рукоятку револьвера да складки материицвета хаки у ширинки.

А в голосе, раздавшемся над крышей «акуры», не слышалосьвопросительных интонаций.

— Выходите из машины, мистер Джексон.

3

Питер потянул на себя ручку, и коп отступил назад, чтобыдверца открылась. Мэри так сильно сжала руку Питера, что тот непроизвольноповернулся к ней. Обожженные участки кожи на ее щеках и на лбу теперьвыделялись особенно ярко, потому что лицо Мэри посерело. Глаза широкораспахнулись.

Не выходи из машины, беззвучно произнесли ее губы.

Я обязан, так же беззвучно ответил ей Питер и поставил ногуна асфальт федерального шоссе 50. Какое-то время Мэри все так же судорожносжимала его руку, потом Питер высвободился и вылез из кабины. Коп смотрел нанего сверху вниз. Шесть футов и семь дюймов, подумал Питер, никак не меньше. Ивнезапно перед ним, как в ускоренной съемке, пронеслись последующие события:гигант коп, достающий револьвер и нажимающий на спусковой крючок, высокоученыемозги Питера Джексона, летящие брызгами на крышу «акуры», Мэри, вытряхиваемаяиз кабины, брошенная лицом вниз на багажник, коп, насилующий ее прямо на шоссе,под ярким солнцем пустыни, в шляпе а-ля медвежонок Смоки, надвинутой на лоб, икричащий: Тебя интересовали органы доноров, женщина? Вот тебе орган! Вот тебе!

— В чем дело, патрульный? — Во рту у Питера пересохло. —Думаю, я имею право знать.

Коп повернулся и направился к багажнику «акуры». Неоглядываясь, словно его не интересовало, последует Питер за ним или нет. Питерпоследовал, ощущая, что ноги его от волнения стали ватными.

Коп остановился в двух шагах от заднего бампера. Когда Питерприсоединился к нему, коп вытянул руку с указующим перстом. Питер проследил заним взглядом и увидел, что на автомобиле Дейдры нет пластины с номерным знаком,лишь чистенький прямоугольник, который эта пластина прикрывала.

— О черт! — В возгласе Питера слышалось раздражение, в душеже он почувствовал безмерное облегчение. Все-таки у копа была причинаостановить их. Питер поднял глаза и только тут заметил, что водительская дверцазакрыта. Ее захлопнула Мэри. Он же так волновался… не знал, что его ждет…короче, не слышал стука. — Мэри! Эй, Мэри!

Она высунулась из своего окошка и посмотрела на него.

— У нас отвалилась эта чертова пластина с номерным знаком! —крикнул Питер, разве что не смеясь.

— Что?

— Нет, не отвалилась, — поправил его коп из Безнадеги.

Он вновь присел и медленно, осторожно, плавно сунул руку подзадний бампер. А затем пошуровал там, с обратной стороны чистогопрямоугольника. Взгляд его в это время был устремлен к горизонту. У Питеравозникло странное ощущение, что остановил их не коп, а мужчина с рекламногощита «Мальборо».

— Ага! — Коп встал, сжав в кулак руку, что шарила забампером.

Он протянул ее Питеру и раскрыл ладонь. На ней лежал (такойкрохотный в сравнении с розовой площадкой) кусок заржавевшего болта. Сблестящим перепиленным торцом.

Питер посмотрел на остатки болта, потом на копа:

— Я не понимаю.

— Вы останавливались в Фэллоне?

— Нет…

Тут открылась дверца со стороны пассажирского сиденья, ипесок заскрипел под кроссовками Мэри, направляющейся к ним.

— Конечно, останавливались. — Она посмотрела на кусочекжелеза, лежащий на большой ладони (во второй руке коп все еще держалрегистрационный талон Дейдры и водительское удостоверение Питера), потомперевела взгляд на лицо копа.

Испуг прошел, во всяком случае, улеглась охватившая еепаника, что порадовало Питера. Он уже успел девять раз обругать себя идиотом,но не мог не признать, что некоторые особенности в поведении копа

(вы действительно думаете, что это разумно?)

давали на то веские основания.

— Закусочная на автозаправке, Питер, разве ты не помнишь? Тысказал, что бензина нам хватит до Эли, поэтому мы взяли по стакану содовой, чтобыне просить разрешения попользоваться туалетом. — Мэри взглянула на копа ипопыталась улыбнуться. Питеру она казалась маленькой девочкой, старающейсявыдавить улыбку из папочки, когда тот вернулся с работы в скверном настроении.— Туалеты там очень чистые.

Коп кивнул.

— Вы останавливались на «Заправься по-быстрому» или на«Коноко» Берка?

Мэри вопросительно посмотрела на Питера. Тот развел руками:

— Не помню. Черт, я с трудом вспоминаю, что мы вообщеостанавливались.

Коп через плечо бросил кусок болта в пустыню, где ему ипредстояло пролежать миллион лет, пока им не заинтересуется какая-нибудь не вмеру любопытная птичка.

— Готов спорить, что болтающихся неподалеку детей вызапомнили. Скорее подростков. Во всяком случае, один или двое на детей никак нетянули. Те, что помладше, катались на досках или роликах.

Питер кивнул и подумал о Мэри, которая спрашивала его, зачемлюди пришли сюда, в пустыню, и почему остались.

— Наверняка вы были на «Заправься по-быстрому». — Питерпосмотрел на копа в надежде увидеть на одном из карманов форменной рубашкинашивку с фамилией, но не увидел. Так что пока он оставался для них простокопом, который выглядел совсем как мужчина с рекламных щитов «Мальборо». — УЭлфи Берка они больше не крутятся. Он их разогнал. Подлые поганцы.