Из дальнейшего рассказа Евгения явствовало, что дед Ефим всю жизнь прожил в лесу на заимке, исполняя обязанности лесничего. Лет двадцать назад не стало его жены, дети разъехались, кто куда. Звали его с собой, но он отказался наотрез. Мол, вся моя жизнь – в этом лесу. Он дает и силы, и здоровье. К деду Ефиму ездят многие, каждый за своим – кто-то за травами, кто-то – просто, за дельным советом.

– Вот мне Наташа и сказала: что ж ты не заехал к деду Ефиму? Ну а я подумал и решил позвонить вам. Если завтра поедете в Ржачиху – загляните к нему. Мне кажется, смысл в этом есть. Найти его очень просто. Когда доедете до края долины, откуда видна Ржачиха, гляньте влево. Там, среди деревьев, увидите валун, похожий на грушу. Мимо него в глубь леса идет накатанная колея. Это и есть дорога на заимку деда Ефима. Правда, старик с характером. Иным дает от ворот поворот, даже не разговаривая. Но вас с Юрием, я уверен, он примет обязательно.

Поблагодарив Евгения, Гуров набрал номер Петра. Тот откликнулся сразу же, но как-то вымученно и устало. Лев вкратце рассказал ему о событиях последних суток, об их со Стасом поездке по району. Намерение оперов провести завтрашнюю операцию по типу ловли хищной рыбы на «живца» Орлова и озадачило, и обеспокоило. Немного помолчав, он спросил:

– Лева, а вы хорошо подумали, прежде чем затевать эту авантюру? Ты понимаешь, что такая затея может закончиться чьей-то преждевременной отправкой в мир иной? Или тебя, или Стаса. Почему нельзя было подключить хотя бы областное УВД, если местному не доверяете?

– Вот завтра его и подключим. Сейчас созвонись с нужным кругом лиц и, полностью не раскрывая сути операции, объясни, какая именно от них требуется помощь. О том, кого собираемся освобождать и в каком районе – ни полнамека. Это принципиально важно. Не дай бог, хоть какая-то утечка – все, парня мы спасти уже не сможем. Завтра, как только наша операция перейдет в решающую фазу, я созвонюсь с ОВД и скажу, в каком именно месте мы ждем группу спецназа. Жду твоих возражений.

Тягостно вздохнув, генерал парировал:

– Да какие тут могут быть возражения? Ладно уж, сделаем по-твоему. Запоминай номер, по которому будешь звонить… – Он продиктовал номера сотового. – Запомнил? Теперь вот еще что. Сегодня наконец-то пришла в себя Жанна. Она хоть и с пятого на десятое, но вспомнила, что было той ночью. Похоже, ты абсолютно прав. При ней и в самом деле тот, которого ты прозвал «серым», в телефонном разговоре сказал своему собеседнику: «Жди, дня через два с подарком будем на месте». То есть, надо понимать, речь шла о перевозке Кирканина-младшего в те места, где вы сейчас находитесь.

Закончив разговор с Орловым, Лев снова занялся своей завтрашней амуницией и дополнительным оборудованием. Достав миниатюрные переговорные устройства, опера поставили их на подзаряд, чтобы завтра аккумуляторов хватило минимум часа на три непрерывной работы. Когда со всем этим было покончено, Гуров лег на свою койку и сразу уснул. Стас, который тоже как бы собирался лечь отдыхать, заметив это, на цыпочках пробрался к двери и, бесшумно выскользнув наружу, поспешил на улицу Тургенева.

Едва рассвело, и из-за горизонта начало подниматься еще холодноватое, красное солнце, телефон Гурова, лежавший перед ним на столе, разразился сигналом вызова. Это была шаманка Марууш. Она говорила быстро и скомканно:

– Владимир, ко мне сейчас приезжали двое мужчин, они спрашивали про тебя и Юру, про карту Кайынгчы. Я им сказала, что вы вчера у меня были, карту показывали, и на том месте, где Нона соединяется с Быстрой, стоял красный крестик. Вы интересовались, как найти это место. Я объяснила, и вы уехали. Еще эти двое спрашивали, богатый ты или нет. Я сказала, что ты очень, страшно богатый и можешь купить все, что тут есть. Они спросили, что вы с Юрой собираетесь делать. Я сказала, что знаю мало, но слышала, что вы и сегодня собираетесь на то место, чтобы посмотреть, где и как копать золото. Они чуть не бегом пошли к машине и быстро уехали. Я все правильно сказала?

– Абсолютно правильно! Огромное вам спасибо! Буду вам обязан.

– Ничего! Великий Кайынгчы сказал мне: правое дело – святое дело. Да помогут вам горы и мать-тайга!

– Марууш? – сидя на своей койке и протирая глаза кулаками, спросил Станислав. – Что, клюнули голубчики?

– Клюнули, клюнули!.. – насмешливо глядя на приятеля, покачал головой Лев. – Во сколько же ты пришел?

– Гм-гм… – Не ожидавший такого вопроса, Стас даже закашлялся. – Ну-у… В одиннадцать уже был на месте. И не надо смотреть на меня как на инвалида первой группы! Не надо! Я в форме. Все, пошел умываться.

Когда опера, упаковав амуницию и оружие в компактные крепкие сумки из синтетической ткани, шли к машине, в очередной раз зазвонил телефон Гурова. Это снова был Евгений. Он сообщил, что ему только что звонил один его шапочный знакомый, которому он как-то чинил машину.

– Тип очень скользкий, мутный такой мужичишка. Минут пять назад позвонил мне, мол, Женя, надо бы клапана проверить. А я чую – не в клапанах дело. А он дальше «грузит»: вроде того, собирается перебраться на ПМЖ в Подмосковье – надоела ему наша глушь. И тут же спрашивает: а вот у твоей матушки квартируют какие-то деловые из Москвы, не познакомишь? Может, посоветуют, где бы там лучше устроиться? Я ему сказал, что сегодня не получится – вы собирались ехать в Ржачиху. А по каким делам – я не знаю. Но что-то очень серьезное, связанное с горными разработками. Он сразу же отключился. Ну, тут и дураку понятно, что звонил по заданию Бурого и его бандитов. Может, все-таки есть смысл и мне поехать с вами?

– Нет! – категорично отрубил Гуров. – Спасибо за звонок, но взять с собой не можем.

Повернув ключ зажигания и запустив двигатель, он включил передачу, и они поехали к местной АЗС, где залили полный бак горючего. И снова начался их путь в сторону «медвежьего» (вернее, бандитского) угла Ликовского района. После того как позади осталась Звонцовка, в очередной раз глянув в зеркало заднего вида, Лев коротко рассмеялся и объявил:

– За нами – «хвост»!

Станислав тоже взглянул в зеркало и согласно кивнул:

– Есть такое дело! Белая «тринадцатая»? Вижу, вижу…

Пошарив в своей сумке, он достал из нее свой безотказный «Стриж» и, передернув затвор, поставил его на предохранитель. Наблюдая за этими манипуляциями, Гуров сдержанно прокомментировал:

– Сейчас они на нас нападать не станут. Это будет слишком очевидно. Напасть попытаются в лесу, по пути к Быстрой. Так что можешь пока расслабиться.

Когда они приблизились к долине, где располагалась Ржачиха, он притормозил и, найдя среди разбросанных по жиденькому редколесью валунов похожий на огромную грушу, резко повернул влево и, лавируя между каменными глыбами, повел машину в глубь леса. Они ехали около двух километров, пока, наконец, не оказались на поляне, на которой в окружении частокола высилась добротная деревенская рубленая изба, крытая железом.

Когда опера вышли из машины, на крыльце дома появился сухощавый мужчина среднего роста, крепкий и подвижный. Он абсолютно ничем не напоминал «канонический» образ знахаря, ведуна или там волхва… Седоватая, округлая аккуратная бородка, короткая стрижка, фуражка типа шоферской «восьмиклинки», светлая рубашка, заправленная в линялые джинсы. Обитатель леса прямо, не сутулясь, шел к воротам легкой поступью, ничуть не напоминающей старческое шарканье.