– Мисс Бартон уверяла, что будет к обеду.

Я съел обе порции, пытаясь тем искупить ошибку Джоанны. Ивсе-таки я хотел бы знать, где моя сестра. С недавних пор она вела себя оченьзагадочно.

Было половина четвертого, когда Джоанна ворвалась вгостиную. Я слышал, как у дома остановился автомобиль, и был уже готов увидетьГриффитса, но машина отъехала, и Джоанна вошла одна.

Лицо ее было очень красным, и она выглядела расстроенной. Японял – что-то случилось.

– В чем дело? – спросил я.

Джоанна открыла рот, снова его закрыла, вздохнула, свалиласьв кресло и уставилась перед собой.

Потом сказала:

– У меня был совершенно жуткий день.

– Что случилось?

– Я занималась невероятными вещами. Это было ужасно…

– Но что…

– Я всего лишь вышла погулять, просто погулять… Я пошлана другую сторону холма, на вересковую пустошь. Я прошла несколько миль… мнетак кажется. Потом я провалилась в яму. Там неподалеку ферма… такое, знаешь,забытое богом местечко. Я хотела пить и решила узнать, нет ли у них молока илиеще чего-нибудь. Поэтому я вошла во двор, и вдруг дверь открылась и появилсяОуэн.

– Ну?..

– Он думал, что это районная медсестра. Там женщинарожала ребеночка. Он ждал медсестру, и еще он ей просил передать, чтобы онапривела второго врача. Там… там дела шли очень плохо.

– Ну?..

– И он сказал мне: «Заходите, поможете. Лучше, чемникого». Я сказала, что не могу, а он спросил: что я имею в виду? Я сказала,что никогда ничего подобного не делала, что ничего не знаю… Тогда онпоинтересовался, какого же черта мне тут нужно. И потом – он был ужасен. Оннаорал на меня. Он сказал: «Вы женщина, да? Я полагаю, вы можете постараться,чтобы помочь другой женщине». И еще он говорил, что я врала ему, что меняинтересует медицина и что я хотела быть медицинской сестрой… «Одна болтовня,похоже! Вы ничего этого не имели в виду, а здесь все происходит на деле, и выдолжны поступить как порядочный человек, а не как бессмысленная игрушка длякретинов!..» И я делала совершенно невозможные вещи, Джерри. Держалаинструменты, и кипятила их, и подавала ему разные штуки. Но он спас ее ималенького. Оуэн какое-то время думал, что не сможет его спасти. О боже!.. –Джоанна спрятала лицо в ладонях.

Я созерцал ее с немалым удовольствием и мысленно снималшляпу перед Оуэном Гриффитсом. Он сумел сунуть Джоанну носом в реальность.

Я сказал:

– Там, в холле, письмо для тебя. От Пауля, я думаю.

– А?

Она помолчала с минуту, потом сказала:

– Я же понятия не имела, Джерри, чем докторазанимаются. Ну и нервы у них должны быть!

Я сходил в холл и принес Джоанне письмо. Она вскрыла его,глянула небрежно на текст и отложила.

– Он был… в самом деле… просто прекрасен! Это дело,которое он выбрал… в этом деле его никто не превзойдет! Он был груб и ужасен сомной – но он был прекрасен!

Я с удовольствием отметил пренебрежение к письму. Очевидно,Джоанна излечилась от Пауля.

Все всегда происходит неожиданно.

Я был поглощен делами Джоанны и своими собственными и весьмасмутился на следующее утро, когда в телефонной трубке раздался голос Нэша:

– Мы поймали ее, мистер Бартон!

Я был так поражен, что чуть не выронил трубку.

– Вы хотите сказать…

Он перебил:

– Вас там не могут подслушать?

– Нет, думаю, нет… Ну, может быть…

Мне показалось, что тяжелая кухонная дверь чуть качнулась,приоткрываясь.

– Может быть, вы бы лучше приехали в участок?

– Да. Я сейчас буду.

Я появился в полицейском участке, по-моему, уже в следующеемгновение. Во внутреннем помещении сидели Нэш и сержант Паркинс. Нэш лучилсяулыбкой.

– Это была долгая погоня, – сказал он. – Ноона подошла к концу.

Он перебросил через стол письмо. В этот раз оно целиком былоотпечатано на машинке. Было оно – для писем такого рода – довольно мягким.

«Бесполезно надеяться, что вам удастся надеть башмакиусопшей. Весь город смеется над вами. Уезжайте немедленно. Потом можетоказаться слишком поздно. Это предупреждение. Помните, что случилось с той,другой девушкой. Уезжайте и не возвращайтесь…»

Заканчивалось письмо несколькими сдержанными ругательствами.

– Оно пришло утром мисс Холланд, – сказал Нэш.

– Забавно думать, что до сих пор она ни одного неполучила, – сказал сержант Паркинс.

– Кто его написал? – спросил я.

Восторг поблек на лице Нэша. Лейтенант вдруг стал выглядетьусталым и озабоченным.

Он сказал спокойно:

– Мне очень жаль, потому что это будет тяжелым ударомдля порядочного человека. Возможно, правда, что он уже сам кое-что подозревает.

– Кто его написал? – повторил я.

– Мисс Айми Гриффитс.

Нэш и Паркинс, с ордером, днем отправились в дом Гриффитса.

По приглашению Нэша я пошел с ними.

– Доктор, – сказал Нэш, – очень вас любит. Унего здесь немного друзей. Я думаю, что если это для вас не слишком мучительно,то вы могли бы помочь ему справиться с потрясением.

Я сказал, что пойду. Не то чтобы мне нравилось этопоручение, но я думал, что смогу быть полезным.

Мы позвонили у двери, спросили мисс Гриффитс, и нас провелив гостиную. Там были Элси Холланд, Меган и Симмингтон – они пили чай.

Нэш повел себя весьма осмотрительно. Он спросил у Айми, неможет ли сказать ей несколько слов наедине.

Она встала и подошла к нам. Мне кажется, я заметил слабыйотсвет озабоченности в ее глазах. Но если это и так, все тут же исчезло. Онабыла совершенно спокойна и радушна.

– Что-то хотите мне сказать? Надеюсь, речь не пойдет онарушениях правил дорожного движения моими скаутами?

Она провела нас из гостиной – через холл – в маленькийкабинет.

Когда я закрывал за собой дверь гостиной, я заметил, какрезко дернулась голова Симмингтона. Я предположил, что его юридическая практикане раз заставляла его сталкиваться с полицейскими делами и он что-то заметил вповедении Нэша. Он привстал.