прямо в глаза. – Ты прекрасно знаешь, что твоя болезнь – наследственная. Наша мама от нее умерла.

Антонина Сергеевна метнула на сестру взгляд, полный неприязни.

– Тебе легко рассуждать, – процедила она сквозь зубы. – У тебя-то ее нет.

Вика испытала жгучий стыд. Ей стало жаль сестру.

– Тонечка, прости… – прошептала она. Антонина Сергеевна мигом повернулась в ее сторону.

– Прощу, – веско сказала она. – Конечно, я тебя прощу, но при одном условии.

– При каком? – спросила Вика, не сводя глаз с сестры.

– Ты немедленно пойдешь на аборт, – заявила Антонина Сергеевна тоном, не допускающим возражений. – И мы забудем всю эту историю как страшный сон. А ты будешь по-прежнему заниматься своими рисунками, я тебе больше слова не скажу.

Вика смотрела на сестру, медленно качая головой.

– Нет, – тихо выдохнула она. – Нет, я этого не сделаю. Об этом не может быть и речи…

– Ах вот как ты заговорила! – Антонина Сергеевна с ненавистью смотрела на Вику. – Я-то было поверила, что сестренка одумалась наконец. Что она поняла, на кого хочет променять сестру, которая костьми легла, чтобы ее вырастить. А она вон что, опять за свое… Ну и пригрела же я на своей груди змею подколодную!

Вика молчала, не понимая, какого подвоха ей ждать на этот раз.

– Ну так знай! – Антонина Сергеевна гордо выпрямилась со сверкающими глазами. – Я не допущу, чтобы ты родила этого ублюдка, хватит мне тебя одной!

– Что?! – Вика не верила своим ушам.

– Да-да! – Антонина Сергеевна распалялась все сильнее. – Мы уважаемая семья, уникальная династия, а ты в нашей семье гнилое семя. Просто выродок какой-то. И отродье твое будет таким же. Только я этого не допущу. Не хватало еще, чтобы моя сестра рожала от первого встречного подзаборного алкаша! Я этого не допущу, так и знай!

– И как же ты этого не допустишь? – спросила Вика.

На губах Антонины Сергеевны внезапно появилась недобрая усмешка.

– У меня есть знакомые, которые занимаются такими вещами, – многозначительно сказала она, смерив сестру недобрым взглядом, от которого Вике стало страшно. – Они мне помогут, обязательно помогут.

– Тонечка, о чем ты говоришь? – Вика не понимала, какие-такие люди должны в чем-то помочь ее сестре. Должно быть, старшая сестра переутомилась, у нее ведь действительно тяжелая работа, серьезное заболевание, мало кто это выдержит без последствий для рассудка. А тут еще она, Вика, огорчает самого близкого человека. После Арсения, конечно. Теперь Арсений для нее на первом месте и их будущий малыш.

– А чего ты, собственно, ждала? – Антонина Сергеевна вновь вернулась к обсуждению своей болезни. – Ты же знаешь, как серьезно я больна, что я могу слечь в любой момент! И что тогда со мной будет, ты об этом подумала? Нет, ты всегда думала только о себе. Хочу то, хочу это. Теперь вот хочу замуж, хочу ребенка… А за мной кто будет ухаживать?! Я ведь останусь совсем одна…

Вика растерянно смотрела на сестру. Ей и в голову раньше не приходило, что ее властная энергичная сестра может в одночасье стать беспомощной лежачей больной.

– Тонечка, ну что ты такое говоришь? – Вика попыталась погладить сестру по плечу, но та резко отстранилась. – Мы с Арсением будем часто к тебе приезжать…

– Приезжать! – передразнила Антонина Сергеевна. – И что, подгузники мне будешь раз в месяц менять? Я могу слечь в любой момент, ты что, не понимаешь?!

Антонина Сергеевна замолчала и театрально всхлипнула.

– Тонечка, не плачь, тебе нельзя нервничать! – испугалась Вика.

– Нет, ты не понимаешь, – злобно заговорила Антонина Сергеевна. – Или притворяешься! Когда я с тобой возилась, думала – вот вырастет помощница, будет мне опорой на старости лет.

Антонина Сергеевна немного помолчала и выдала новый залп.

– Ты мне обязана абсолютно всем, – заявила она. – Если бы не я, ты оказалась бы в детском доме, и никакого тебе высшего образования, никаких рисунков и прочего. И теперь, дорогая моя, пришло твое время отдавать мне долги. Ты должна быть при мне, беречь меня, ухаживать за мной. Это и есть твоя миссия на Земле – быть моей сиделкой. Я это заслужила.

Вика молчала, частично признавая правоту сестры. Но от нее требовали слишком большой жертвы. Вика не собиралась отказываться от счастья быть с Арсением. А о том, чтобы избавиться от будущего ребенка, она и думать не могла без содрогания. Антонина Сергеевна расценила молчание сестры по-своему.

– Ну вот и умница, – удовлетворенно сказала она. – Завтра ляжешь в клинику и…

– Нет! – резко перебила ее Вика. – Ни в какую клинику я не пойду и аборт делать не буду.

В комнате воцарилось гробовое молчание.

– Ну что ж, – произнесла наконец Антонина Сергеевна подозрительно спокойным голосом. – Раз так, то ты не оставляешь мне выбора.

Она поднялась, направляясь к двери своей спальни. У выхода из комнаты она остановилась и повернулась к сестре.

– Так или иначе, но все будет по-моему, – зловеще проговорила она. – Не хочешь по-хорошему, я обращусь к знающим людям, они мне в этом помогут. И будь что будет.

С этими словами Антонина Сергеевна вышла из комнаты, а через минуту Вика услышала, как в ванной зашумела вода. Вика вернулась в свою спальню и легла на кровать, полная недобрых предчувствий…

– Этот разговор у них произошел недели за три до смерти Вики, но она мне о нем рассказала далеко не сразу, – тихо пояснил Арсений, закончив свой рассказ. – Все не решалась до последнего.

– А почему же решилась? – осторожно уточнила я.

– Потому что поняла, наконец, что эта гадина все-таки выполнила свою угрозу, – произнес сквозь зубы Арсений.

– Каким образом?

– Вика стала чувствовать себя гораздо хуже, чем обычно, – задумчиво проговорил Арсений, словно припоминая. – Сначала она списала все на развивающуюся беременность. Но потом…

– Что?

– Как сказала мне Вика в телефонном разговоре, она стала чувствовать странный привкус во рту, слабость, головокружение, потерю аппетита. Советовалась с врачом, но тот сказал, что все в порядке, это типичные симптомы, хотя несколько странно для такого срока. Это даже врач сказал. Да вы же видели это в переписке.

Действительно,