— Марк, душка! И как с таким потасканным мозжечком тебеудается занимать такой крупный пост? Твоя умница жена все разжевала: мыотправляемся искать ее лыжи. А заодно и то место. Как тебе такой план?

— Ну, я не знаю… Если все это правда, — Марксделал ударение на последнем слове, — тогда нужен кто-то посерьезнее нас свами. Наверняка здесь есть кто-то отвечающий за безопасность…

— Да уж, — поморщился Иона, — такого добранавалом.

Сто сорок килограмм живого веса.

— Вот и отлично! — оживился Марк. — Стоитпригласить их сюда, и пускай Ольга все им расскажет. Так же, как рассказаланам. Если, конечно, все это правда…

Ольге стало грустно: Марк, ее муж, единственный человек,которому она доверяла, не встал на ее сторону. Никто не встал на ее сторону.Даже Инка, для Инки ее рассказ — занимательный сюжет, не более, совсемнестрашная страшилка, возможность безопасного приключения, круглые горошиныперца в паточном сладковатом снегу. А Иона… Теперь и он будет считать еесумасшедшей, теперь и он узнает, каково это — любить сумасшедшую. А вообще, счего ты взяла, Ольга, что он влюбился в тебя? Или ты этого хотела?..

— Я схожу за ним, — сказал Иона.

Его уход из коттеджа был похож на бегство, но этого незаметил никто, кроме Ольги, чувства которой были обострены до предела. Иначе ибыть не могло — кому охота выслушивать бредни полуживой мамзсльки, едваоправившейся от ночи, проведенной на снегу.

Все то время, пока не было Ионы, и Марк, и Инка невозвращались к рассказанному Ольгой. Марк откровенно боялся этого, для Инки итак все было понятно. После небольших формальностей отправляемся наувеселительную прогулку за лыжами, а там — как бог на душу положит.

— Который час? — наконец-то догадалась спроситьОльга.

— Половина четвертого, кара.

Половина четвертого. Если ее нашли утром, значит, она былабез сознания около двенадцати часов — это много даже для глубокого обморока.

— Я так долго не могла прийти в себя?

— Да нет, ты приходила в себя… На несколько минут.Потом тебя осмотрел врач.

— Врач?

— Конечно же, кара… Ты ведь столько времени провела вснегу. А здесь есть врачи, как ты сама понимаешь.

— Ну и что же сказал врач? — спросила Ольга,внутренне холодея.

— Все в порядке. Несколько синяков и ссадин, обожженнаярука… — Марк сел рядом с ней на кровать и поцеловал обмотанную бинтомладонь. — Шишка на голове. Ты все-таки ударилась.

Ольга поднесла руку к волосам и сразу же нащупала маленькуюшишку у виска.

— Я чувствую себя нормально, — упрямо сказала она.

— И слава богу!

Марк снял телефонную трубку и попросил принести обед вкоттедж. Только теперь Ольга поняла, что зверски проголодалась — ведь она неела со вчерашнего дня. Но когда обед принесли, кусок не полез ей в горло:воспоминания о пещере вернулись, сдавили диафрагму и стали рвать грудькогтистыми безжалостными лапами.

Ольга снова заплакала, и снова Марку пришлось утешать ее.Инка наблюдала за всем происходящим с веселым одобрением. Пройдясь по комнате,она залезла в чемодан и достала оттуда еще не распечатанную бутылку мартини.

— Ну что, выпьем за счастливое избавление от напастей,а, родственнички? — И, не дожидаясь ответа, проворно разлила янтарнуюжидкость по стаканам. Марк наблюдал за ее манипуляциями со скрытымнеодобрением. Но мартини все-таки взял.

— Я не буду, — жалобно сказала Ольга, — уменя голова болит.

У нее действительно болела голова. Боль — сначала неявная инежная — становилась все ощутимее. Это страшно взволновало Марка.

— Я позвоню доктору, — сказал он.

— Нет, не надо! — Видеть лишних людей, терпеливорассказывать им о своих болевых ощущениях было выше ее сил.

— Ну хорошо. Тогда съешь хоть что-нибудь.

— Не сейчас… Потом.

Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Инка взялаинициативу в свои руки. Налегая на мартини, она рассказала им несколькозабавных историй из жизни «Розы ветров». За два дня она успела перезнакомитьсяс кучей народа, принять деятельное участие в утешении несчастной Натальи,осмотреть фронт работ горноспасателей и даже получить приглашение на участие вконкурсе "Мисс «Роза ветров».

— Это еще что такое? — удивилась Ольга.

— Конкурс красоты, Лелишна, конкурс красоты, на котороммне будет отведена главная роль. Ты, между прочим, тоже можешь поучаствовать.

— Интересно, в каком виде ты собираешьсязаездить? — ухмыльнулся Марк.

— Во всяком случае, купальник я прихватила, так что безБольшой пальмовой ветви не останусь. Интересно, куда это запропастился нашбобыль-гитарист? Пора бы ему объявиться вместе с представителем закона, —вышесказанное относилось к ушедшему Ионе.

Не успела Инка произнести это, как в дверь раздалсянастойчивый стук.

— Кажется, к нам гости, — сказал Марк.

Он широко распахнул дверь, и комната сразу показаласьтесной: туша гиппопотама, упакованная в пальто и шляпу, заняла в нейцентральное место. Вошедший был один. Иона даже не посчитал нужным вернуться вкоттедж.

Гиппопотам принес с собой целый букет запахов: они былирезкими и слишком навязчивыми — поглощенная организмом дьявольская смесь самыхразных спиртных напитков и сигарет, застенчивый пот и какой-то уж совсемвульгарный одеколон.

Инка даже присвистнула и начала бесцеремонно разглядыватьрассадник запахов. Марк был куда более деликатен: он даже решился пожать рукугиппопотаму.

— Красинский, — коротко отрекомендовался Марк.

— Звягинцев. Пал Палыч, — кашлянув, сказалвошедший.

Осмотрев глазами комнату, он сразу же выдернул из обстановкикресло и плюхнулся в него. Кресло издало жалобный предсмертный писк.

— Ну? — спросил Звягинцев, уставясь наМарка. — Что такого случилось? Рассказывайте.

— Собственно, случилось не со мной, а с моейженой, — Марк не мог скрыть своего разочарования. — А вы, простите, иесть человек, отвечающий за безопасность?

— Вам корочки показать? — пробухтел Звягинцев.

— Думаю, обойдемся без формальностей, — сразупошел на попятный Марк.

— Ну, рассказывайте, что стряслось.

Ольга добросовестно пересказала все то, что произошло с нейза последнюю ночь. По толстому бульдожьему лицу Звягинцева невозможно былоопределить, как он отнесся к изложенной Ольгой истории. Во всяком случае,скептическая улыбка ни разу не появилась на монументальном лице Звягинцева, иуже за одно это она была ему благодарна. В какой-то момент ей показалось, чтоон перестал слушать ее и переключился на что-то другое. И, проследив заЗвягинцевым, она моментально нашла источник раздражения.