— У меня вполне сносное самочувствие, и к тому же мисс Элия пригласила меня к завтраку. Вы же понимаете, что это большая честь для меня и я не мог отказаться от столь любезного приглашения.

Бледные тонкие губы Леви Мозерса тронула легкая улыбка.

— Хорошо, я собирался попросить мадам Лукерью принести еду к вам в комнату, — хозяин дома не собирался до конца сдавать позиции, — но, думаю, завтрак в нашей компании вам и правда не повредит. Про ремонт говорить еще рано, и после еды вы обещаете мне, что вернетесь в постель. Делами я позволю заниматься только после того, как вас осмотрит лекарь и даст на это разрешение!

Опередив ринувшегося открывать двери слугу, господин сэн Хейль вышел первым и, велев Мозерсу следовать за ним, направился на звук голосов к буфетной комнате.

— Это ж надо смотреть, какая землица и сколько ее, — послышались из помещения степенные рассуждения Подкопайло. — Ежели землицы приличный кус, да и не бедная она, то там, значится, все вырастить можно. Поперву, конечно, цветочки да какой-никакой плетистой лианочки, шоб, значится, и стены красотой радовали, и опять же тенек, ежели окна большие.

Мозерс, зайдя за хозяином, сразу обнаружил обладателя незнакомого мужского голоса со странным говорком. Взгляду степенного дворецкого предстал в преобразившейся буфетной бородатый мужичок-невеличка в драной широкополой шляпе с перышками и веточками. Мужичок боком сидел на стуле у накрытого стола с белоснежной скатертью. И контраст неопрятного бородача с въевшейся в руки земляной грязью и ногтями с траурной каемкой, больше похожими на коготки, и нарядного стола со сверкающими серебром приборами и тонким фарфоровым чайным сервизом покоробил аккуратиста Леви до самых печенок.

— Не имею чести быть представленным, уважаемый, — вежливо, но строго произнес он с бесстрастным лицом, — но вам не помешало бы уделить больше внимания утренней гигиене перед приемом пищи!

— Это чегой-то дядька мне про хигену каку-то говорит? — под хихиканье детей удивился огородник. — И куды мне представиться-то?

На выручку пришел хозяин дома, пряча улыбку и знакомя мужчин друг с другом.

— Леви, это наш садовник Подкопайло. Просто, наверное, заработался в саду, — успокаивающе похлопав дворецкого по плечу, сообщил Франц сэн Хейль. — А это наш дворецкий Леви Мозерс. И он просто предложил вам привести себя в порядок перед едой.

— А чегой-то со мной не в порядке? — с подозрением прищурился на старика в костюме Подкопайло. — Аппетит я, значится, нагулял, работая, стало быть, поесть — самое оно!

— Но как же можно?! — Дворецкого от возмущения аж качнуло. — Тут же дамы, а вы с такими руками! В шляпе! За столом!

— Это дяденька Леви про то, что руки надо помыть, — пытаясь помочь, подсказал шепотом Поль, сияя улыбкой на круглом веснушчатом лице.

Лушка же, чтобы прекратить пререкания, просто сунула ладошки под передник, сложив их особым образом, и, лукаво прищурившись, дунула на готового к новым возмущениям огородника.

Шляпа Подкопайло улетела на диван, сияя чистотой, хоть и не потеряв своей винтажной потрепанности. Даже перышки и веточки сложились за тульей симпатичным букетиком. Сам огородник утратил часть волосатой кудлатости ввиду превращения его лохматой бороденки веником во вполне приличную кучерявую, блестящую чистыми кудрями темную бороду. С рук исчезла земля, а ногти-когти теперь были просто желтоватого цвета.

— В город же еще ехать, надо остальным соответствовать! — погрозила пальцем Лукерья осчастливленному магией гигиены мужичку, пытавшемуся возмутиться произволу. — А если часто выезжать понадобится, то хорошо бы еще тебе нерабочей одежды прикупить.

— На чего прикупить-то? — надулся огородник, придвигая к себе тарелку со стопочкой ажурных, как кружево, блестящих маслянистым румянцем блинов. — Мне плата-то не полагается, купилков у меня нету!

— Я думаю, вам, как садовнику нашего дома, положена форменная одежда, в том числе и парадно-выходная, — многозначительно посмотрев на дворецкого, который, опередив всех, уже с поклоном отодвигал дамам стулья, сообщил Подкопайло господин сэн Хейль. — Мадам Лукерья, вам ведь несложно подогнать готовое по размеру?

Лушка кивнула, разливая чай, а огородник в предвкушении заерзал на стуле.

— Энто я, выходит, буду этаким франтом? Как тот прилизанный сахарный торгаш? Токмо я, значится, посолиднее гляжуся, потому как меньше важничаю! — с этими словами он гордо налил чай в блюдце и, макнув свернутый трубочкой загорелый блинчик в прозрачно-золотистый яблочный джем с вишневым ароматом, смачно хлюпнул, отпивая.

Мозерс вздрогнул и обвел взглядом стол. Дети хихикали, хозяин прятал улыбку, а Лушка лукаво поглядывала на бородатого хулигана.

— Ты это, Леви, не тушуйся. — Возмутитель спокойствия дворецкого взмахнул надкушенным блином. — Из блюдечка, может, и не очень, по вашим там этикетам, но смак такой, что ух! Ежели еще с сахарком кусковым вприкуску, то вообще лепота!

Неожиданно для всех старый дворецкий ослабил узел платка, расстегнул и подкатал манжеты, тоже налил чай в блюдце и, не рискнув, правда, хлюпнуть, осторожно отпил.

— Знаете... так и правда аромат и крепость чая ощущаются сильнее, — согласился он и чинно принялся за блины, орудуя ножом и вилкой с изяществом, сделавшим бы честь любому высокопоставленному лицу.

— О! — оценил его мужество огородник. — Наш человек! Не чета жужелу тому зализанному!

Неприязнь Подкопайло к кондитеру испытывал нешуточную. Ибо как можно сравнивать стряпню человека и бытовую магию духа-хранителя, вложившего в еду часть своей души?

Остаток завтрака прошел в разговорах об общем доме. Мозерс огорчался отсутствием прислуги для приведения в порядок пустующих нежилых комнат, а Подкопайло теребил хозяина насчет рассады и семян. Первого успокоила Лушка, сообщив, что наведением порядка она займется сама и даже с мелкой починкой, возможно, справится, а огороднику по подсказке успокоившегося Леви Элька принесла из библиотеки несколько старых садовых каталогов.

— Вот. Их еще мама заказывала, — сунула она журналы, пестревшие яркими картинками, в руки огороднику. — Можно новые купить или посмотреть, что в городе продают.

— Сейчас в моде некрупные комнатные растения и небольшие клумбы с травянистыми многолетниками, — не преминул заметить дворецкий. — Природные маги-заливщики работают на поддержание лесов и полевых хозяйств. Если заметят, что вы выращиваете магически энергозатратные растения, то придут узнавать, каким образом, и требовать работать на благо страны.

— Никогда мы, огородные духи, нипочем не работали, — насупил мохнатые брови Подкопайло. — И домовые, и полевые! Мы просто баланс блюдем там, где нам нравится. Люди трудятся, и мы подмогнем, потому как правильно это.

— А мадам Лукерья? — не выдержал Поль.

— Так я ведь потому, что вы работать не ленитесь! — улыбнулась домовушка ему и девочке. — Эличка сегодня тесто-то на блины затворила. И на стол помогала накрывать. А сам — ну-ка, вспомни, сколько лука нам тогда перечистил и по лавкам бегал. Сидели бы сиднем — и не могла бы я домашней магией-то пользоваться.