— Мы здесь не ради шуток, — спокойно бросилДмитрий. — Вы хотели заманить сюда Розу, и теперь нам нужно знать зачем.

— Разве обязательно должна быть какая-то дурнаяпричина? Мне просто хотелось узнать, как она поживает, а что-то подсказываетмне, что завтра утром у нас вряд ли будет возможность дружески поболтать.

Неприятная усмешка сохранялась на его лице, и я решила, чтомне повезло находиться по эту сторону решетки, вне пределов его досягаемости.

— Мы и сейчас не собираемся дружески болтать, —проворчала я.

— Думаешь, я шучу? Вовсе нет. Я действительно хочузнать, как ты поживаешь. Ты, Розмари, всегда очаровывала меня. Единственная«поцелованная тьмой», о которой известно. Я уже говорил тебе, что из такойпередряги выйти невредимой невозможно. Ты не можешь просто тихо, спокойнопогрузиться в жестко регламентированную рутину академической жизни. Такие, какты, не сливаются с толпой.

— Я не результат научного эксперимента.

Он продолжал в таком тоне, будто не слышал меня.

— На что это было похоже? Что ты успела заметить?

— На такие разговоры у нас нет времени. Если вы неперейдете к сути, мы уйдем, — предостерег его Дмитрий.

В голове не укладывалось, как он может оставаться такимспокойным. Я наклонилась вперед и холодно улыбнулась Виктору.

— Не рассчитывайте, что завтра вас отпустят. Надеюсь,вам нравится в тюрьме. Спорю, здесь вам будет хорошо, когда вы сновазаболеете, — а это непременно случится, и вы знаете это.

Виктор спокойно разглядывал меня, все с тем же выражениемдобродушного удивления на лице, вызывающим у меня желание придушить его.

— Все умирают, Роза. Ну, за исключением тебя. Или,может, ты мертва. Не знаю. Те, кто побывал в мире мертвых, скорее всего,никогда не смогут полностью восстановить свою связь с этим миром.

С моих губ готово было сорваться резкое возражение, ночто-то удержало меня. «Те, кто побывал в мире мертвых». Что, если появлениепризрака Мейсона — не плод моего безумия или его желания отомстить? Что, есличто-то во мне — то, что произошло, когда я умерла и потом снова ожила, —теперь связывает меня с Мейсоном? Виктор первым объяснил, что означаетвыражение «поцелованная тьмой». Может, он в состоянии ответить и на другие моивопросы?

Наверно, лицо каким-то образом выдало меня, потому чтоВиктор бросил на меня полный любопытства взгляд.

— Да? Есть что-то, о чем ты хотела бы поговорить?

Мне претило расспрашивать его, от одной мысли об этом всевнутри переворачивалось.

— Что представляет собой мир мертвых? Это рай илиад? — поборов гордость, спросила я.

— Ни то, ни другое.

— Кто там обитает? Призраки? Могу я туда вернуться? Аоттуда кто-нибудь появляется в нашем мире?

Виктор явно получал огромное удовольствие от того, что яхотела получить от него информацию, — как я и опасалась. Его усмешка сталаеще шире.

— Ну, кое-кто оттуда точно появляется — ты же вотстоишь перед нами.

— Он дразнит тебя, — заявил Дмитрий. — Пошли.

Виктор бросил на него быстрый взгляд.

— Я помогаю ей. — Он снова обратил все внимание наменя. — Честно? Мне немного об этом известно. Ты ведь была там, Роза, нея. Пока, во всяком случае. Когда-нибудь ты просветишь меня на этот счет. Яуверен в одном: чем больше ты убиваешь, тем ближе становишься к смерти.

— Хватит! — резко сказал Дмитрий. — Мы уходим.

— Подождите, подождите, — живо воскликнулВиктор. — Вы еще не рассказали мне о Василисе.

Я снова шагнула вперед.

— Держитесь подальше от нее. Она тут вообще ни при чем.

Виктор криво улыбнулся.

— Учитывая, что я за решеткой, у меня не остаетсявыбора, кроме как держаться подальше от нее, моя дорогая. И ты ошибаешься —Василиса очень даже «при чем» касательно всего.

Внезапно меня осенило.

— А-а, понятно. Вот почему вы послали мне записку.Хотите разузнать о ней, но понимаете, что она ни при каких обстоятельствах сюдане придет. Вам ее шантажировать нечем.

— «Шантажировать»? Какое скверное слово.

— Вы сможете увидеться с ней только в зале суда. Онаникогда не станет исцелять вас. Я уже сказала, ваша болезнь вернется и выумрете. И будете присылать мне открытки с той стороны.

— По-твоему, все дело в этом? По-твоему, я нуждаюсьтолько в таких мелочах? — Усмешка исчезла, сменившись возбужденным,фанатичным блеском зеленых глаз. Он плотно поджал губы, отчего кожа лица слегканатянулась, и я заметила, что с нашей прошлой встречи он похудел. Может, тюрьмадавалась ему тяжелее, чем я думала. — Ты забыла, почему я делал то, чтоделал. Ты так погрузилась в свои мелкие делишки, что общая картина, которую яобрисовал, стерлась из твоей памяти.

Я мысленно вернулась к событиям прошлой осени. Он прав. Ясосредоточилась на вреде, причиненном Лиссе и мне, забыв другие, совершеннобезумные речи, в которых он излагал свои грандиозные планы.

— Вы хотели осуществить революцию… и все еще хотите.Это безумие. Этого никогда не произойдет.

— Это уже происходит. Думаешь, я не знаю, что творитсяв мире? У меня еще сохранились контакты. Людей можно подкупить — как,по-твоему, я сумел послать тебе весточку? Мне известно о беспорядках… о борьбеНаташи Озера за то, чтобы морои сражались вместе со стражами. Ты поддерживаешьее и чернишь меня, Розмари, но ведь прошлой осенью я отстаивал именно эту идею.Однако к Наташе ты почему-то относишься иначе.

— Таша Озера борется за свое дело немного иначе, чемвы, — заметил Дмитрий.

— И поэтому никуда не может достучаться, —возразил Виктор. — Татьяна со своим советом веками придерживалисьустаревших традиций. Пока они у власти, ничего не изменится. Мы никогда ненаучимся сражаться. Некоролевские морои никогда не получат права голоса. В бойбудут посылать лишь дампиров — таких, как вы.

— Это то, чему мы посвятили свою жизнь, — сказалДмитрий.

Я почувствовала, как в нем нарастает напряжение. Может,внешне он и лучше владел собой, чем я, но внутренне был расстроен не меньшеменя.

— Это то, ради чего вы отказались от своей жизни. Вытолько что не рабы и даже не осознаете этого. И ради чего? Почему вы защищаетенас?

— Потому что… потому что вы нужны нам, —промямлила я. — Ради выживания нашей расы.

— Ради этого вовсе не нужно сражаться. Делать детей —занятие гораздо более легкое.

Я проигнорировала его колкость.

— И потому что морои… морои и их магия очень важны. Онимогут делать потрясающие вещи.