— Конечно, он… успел показать себя с лучшей стороны… —задумчиво произносит Селения и, не договорив, умолкает. А потом добавляет: — Авдруг он уже исчерпал свой лимит добрых дел?

Последнюю фразу Барахлюш не понял, однако, видя сердитое лицоСелении, спросить у нее, что значит «исчерпать лимит», он не решается.

Артур бежит изо всех сил, перепрыгивая через ветки, пригибаятраву и уворачиваясь от насекомых. Ничто не может его остановить, даже тянущиедохлую гусеницу муравьи: он с легкостью перепрыгивает это препятствие, словнокаждый день ходит на тренировки по прыжками в высоту.

Скорлупка подпрыгивает на волнах, и Барахлюш крепковцепляется в сестру.

— Господи! Сделай так, чтобы Артур нас не бросил! Чтобы унего остался неисчерпаемый лимит! — шепчет он. В его представлении лимит — этонечто вроде богатырской силы, которую жители большого мира черпают ложками изспециальных резервуаров.

Артур бежит со всех ног, бежит так быстро, словно от этогозависит его жизнь. Выбравшись из травяных джунглей, он выскакивает на вершинуобрыва.

На повороте показывается хрупкое суденышко с перепуганнымипассажирами.

Заметив Артура, Барахлюш указывает на него пальцем:

— Селения! Он там, там Артур! — радостно кричит мальчик. —Он нас не бросил!

— Подумаешь, — мгновенно вернувшись к прежнему надменномутону, отвечает принцесса.

К счастью, Артур не слышит их перепалки. Сделав несколькошагов вниз по склону, он отталкивается от берега и буквально взлетает в воздух.Спортсмен, совершивший такой прыжок, мог бы претендовать на звание чемпионамира. И его бы непременно показали в вечерних новостях.

Наш чемпион приземляется, но не в воду. Сбив с ног друзей,Артур с размаху шлепается в самую середину скорлупки.

— Извините, я нечаянно, — оправдывается он, потираяушибленный локоть.

— Я же говорил, что ты нас не бросишь! — радостно шепчет емуБарахлюш, потирая ушибленную спину.

— Как ты мог подумать, что я вас брошу? — возмущается Артур,и в голосе его звучит искренняя обида.

— Отлично! Вместо того, чтобы умереть вдвоем, мы умремвтроем! — ехидно замечает принцесса.

— Послушай, Селения, никто не собирается умирать! Неужели тытак боишься этого крохотного ручейка? — удивляется Артур.

— Никакой это не ручеек! Это самая настоящая бурная река, атам, внизу, она переходит в водопад, который мы называем водопадом Сатаны! —заявляет принцесса.

Издалека доносится глухой шум, словно впереди и в самом деленаходится вход в ад. Воздух стремительно насыщается влагой. Завеса мельчайшейводной пыли плотно окутывает путешественников.

— Я… никогда не видел водопадов, — признается Артур.

Падающая вода грохочет все более грозно, и вскоре вдалекепоказываются опасные пороги. Выглядят они устрашающе и название свое вполнеоправдывают. По сравнению с ними Ниагара — просто журчащий по камешкам ручеек.

Артур растерян. Такого препятствия он не ожидал.

— Ну, что? Перед смертью тебя, случайно, не посетилаочередная гениальная идея? — больно толкнув его локтем в бок, спрашиваетСеления

Оцепенение Артура как рукой сняло. Мозг его начинаетлихорадочно работать. Озираясь по сторонам, мальчик замечает, что прямо передпорогами возле берега застряло огромное бревно.

— Послушай, — обращается Артур к Барахлюшу, — в твоемзамечательном ножике, случайно, нет веревки?

— Нет… Это же самая маленькая модель!

Артур придирчиво осматривает Селению и останавливает взор наее прическе.

— У меня есть идея! Позвольте? — и, не дождавшисьразрешения, он выдергивает тонкий кожаный ремешок из косички принцессы.

— Я же говорил: он сошел с ума! — хихикает юный принц.

Селения больно шлепает Артура по руке.

— Даже если нам предстоит умереть, я не позволю никомуприкасаться ко мне! — гордо произносит она.

— Да нет, ты мне не нужна, — отмахивается Артур. Оннастолько взволнован, что даже не замечает сказанной им двусмысленности. — Мненужны твои шнурки, чтобы сплести веревку и подтянуть нашу лодку вон к томубревну. Это наш единственный шанс.

По привычке Селения хочет сказать очередную колкость, но,видя, как быстро они приближаются к порогам, молча помогает Артуру выплетатьшнурки.

Вскоре прическа ее напоминает стог сена, зато в руках умальчика оказывается несколько тонких кожаных ремешков. Связав их воедино, онберет могучий меч и привязывает один конец веревки к рукоятке.

— Барахлюш первый, Селения вторая! И торопитесь, у нас всегонесколько секунд, — заявляет Артур.

— А ты уверен, что все правильно делаешь? — тревожноспрашивает Селения.

— Ну… конечно, это будет потруднее, чем метать дротики, —отвечает мальчик, целясь острием меча в бревно, и, подняв меч, изо всех силкидает его.

Лезвие рассекает воздух, за ним вьется кожаная веревка. Стаким хвостом меч напоминает ракету.

Клинок вонзается в самую середину бревна.

— Йес! — кричит Артур, делая рукой победный жест.

Королевские дети смотрят на него с удивлением: такоевыражение восторга им не знакомо. И оно кажется им слишком примитивным.

Артур быстро подтягивает скорлупку к бревну.

— Готовься, Барахлюш! — приказывает он.

Мальчик крепко держит веревку, Барахлюш забирается к нему наплечи и с ловкостью обезьяны перебирается на бревно, а оттуда на берег.

Артур с трудом удерживается на ногах: утлый кораблик так иноровит уплыть вперед.

— Теперь твоя очередь, Селения! — кричит Артур, стараясьперекрыть грохот водопада.

Застывшая, словно статуя, Селения не отвечает: зрелищемчащейся вперед бурной воды заворожило ее. Ей кажется, что поток вот-вотзахлестнет ее и утащит на дно.

— Селения! Торопись! Я не смогу долго удерживать лодку! —кричит Артур ей прямо в ухо. Селения с трудом отрывает взор от реки и с помощьюсплетенной веревки перебирается на ствол. По дороге она поскальзывается, и еепятка с силой ударяет Артура в челюсть.