Он сам помнил, что, когда задрались со славами, Мельник, берНижнего края, всего с двумя тысячами конницы смял и растоптал могучеедесятитысячное войско славов. Тогда позади шло основное войско славов, числомбольше сорока тысяч, но бегущие едва не смяли их, ошеломили паническимислухами, и, когда измученное и обескровленное войско бера Мельника показалосьна горизонте, славы дрогнули и отошли за пограничную реку.

Точно так же в Куявии помнили и славили Голоту и Сиромаху,они с пяти– и семитысячным войском сумели остановить один –двадцатитысячное войско вантийцев, а второй разгромил восемнадцать тысяч артани гнал их, устилая степь трупами, до кордонной реки, а потом с разбегу одолелее и продолжал избиение артан уже на их землях.

Перед возвращением в свои горы зашел Иггельд. Он бы ужеулетел, но его задержал Антланец, родня – пятая вода на киселе, но упорнозвал Иггельда племянником, а тот его вежливо – дядей, хотя, на взглядОдера, родством и не пахло. Антланец велел кормить дракона как на убой, тот всежрал и жрал, Иггельд вынужденно снова пришел к Антланцу, а к тому заглянул самвсесильный Одер.

Одер, всесильный и знатнейший, прекрасно понимал, кого нужновызывать к себе, а к кому лучше заходить самому, демонстрируя расположение ипривязанность. Антланец вообще-то мог бы и не идти на защиту Куявии: его землидалеко, высоко в горах, туда артане никогда не доберутся, а этот Иггельд вродебы вообще и не куяв по сути, так как сам отыскал незанятые земли, то естьничьи, поселился, а потом еще и приютил у себя таких же полусумасшедших,полунищих, полуодержимых.

Антланец оказался в его войске лишь потому, что возвращалсяиз Артании, где гостил у какой-то дальней родни, но все-таки он куяв и припервых признаках вторжения тут же остановил свою малую дружину и влил ее ввойско Одера. Одер это ценил, всячески подчеркивал поступок горного вождя,ставил в пример, стыдил тех, кто даже на захваченных артанами землях неоказывал сопротивления.

Антланец и его племянник поднялись навстречу командующему,тот милостиво усадил их за стол, сам с наслаждением снял плащ и принял из рукоруженосца чашу с вином.

– Что известно про артан?

Антланец и Иггельд переглянулись, Антланец ответил:

– Мой племяш еще не взлетал, но и того, что видел,немало… Да и вести, что с гонцами или от чародеев, все подтверждают. Кое-чтопротиворечит одно другому, но одно совершенно ясно: худо Куявии, и с каждымднем все хуже. За конницей ар-тан в наши пределы уже вступили их обозы.Виданное ли дело, чтобы артане таскали за собой телеги?.. В тех обозах естьвсе, чтобы на местах строить осадные башни, тараны, стенобитные машины. Канскуже захвачен, Щелепа сдалась без боя, Гдыню артане захватили за пару стычек,сейчас артане уже под Уманью.

Одер нахмурился, чаша в руках вздрогнула так, что на столупала капля красного вина.

– Оттуда же до Куябы рукой подать?

Антланец сказал раздраженно:

– Не хочется в это верить, но, говорят, Тулей ненадеется Куябу удержать, потому ночью тайком бежал под защиту гор. Иггельдахнул:

– Как же так? Куябу защищает башня чародеев!

– Две, – обронил Одер.

– Что?

– Говорю, давно вы, юноша, не были в Куябе. Ее защищаютдве башни. Обе стоят так, что перекрывают даже дальние подходы к городу.

Антланец сказал с недоумением:

– Так чего ж Тулей усомнился в них? Вообще-то Тулей небыл страхополохом.

Одер сказал медленно:

– Думаю, что слухи о бегстве Тулея – всего лишьслухи…

– Думаете, артане?

– Нет, – ответил Одер, – не артане…

– Почему?

– Артане… скажем так, народ честный и простодушный. Онипросто не додумаются до такой военной хитрости. К тому же она им покажетсяскорее подлостью… Да, подлостью, что унижает их самих. Полагаю, это кто-то измогучих противников Тулея старается его опорочить. Тулей давно не блистал наполе брани, вот его и топчут заранее, чтобы утвердить и возвысить себя.

Антланец взглянул остро, ощутил в тоне Одера невольноезлорадство, сказал угрюмо:

– Вообще-то башни не так уж и… несокрушимы. Тулей этознает. Они хороши для защиты от малых отрядов, ибо чародей одним ударом убиваетпо десятку человек! Пусть даже по сотне. Три-пять таких ударов – и даже большогоотряда нет. Если так по стотысячному куявскому войску, тут же разбегутся: авдруг, мол, в следующий раз в меня? Но артане прут такой массой, что всех неперебьешь, а смерти не страшатся, это же артане! Даже если чародей успеет сжечьтысячу человек, остальные ворвутся в его башню и сбросят под топоры тех, ктожаждет отомстить за павших… Тулей это прекрасно понимает.

Иггельд спросил недоверчиво:

– А если в самом деле убежал, то куда?

– К нам, в горы. Там башен больше. А самое главное,дорога наверх трудная. Чародей может вот так по десятку все войско перебить!Там массой не налетишь… Кроме того, это только слухи, что Тулей сбежал. Можетбыть, и не сбежал.

Иггельд задумался, сказал убежденно:

– Не поверю, что это артане распустили такой слух. МнеПридон понравился. Да и Аснерд с Вяземайтом…

Одер откинулся на спинку кресла, глаза не отрывались отмолодого наездника драконов.

– Юноша, вы меня все больше удивляете… Вы знакомы сПридоном? И самым лучшим полководцем – Аснердом? И с Вяземайтом, о которомстолько страшных слухов?

– Да, – ответил Иггельд простодушно. Щеки егоокрасились румянцем. – Но это не моя заслуга… так случилось.

Одер некоторое время рассматривал его пристально, потомвздохнул, лицо разом постарело, огонь в глазах угас.

– Да, – сказал он, – главная беда в том, чтотакие слухи распространяют вовсе не артане. Для них такие интриги –слишком сложно. Это не для их простых, как у их коней, мозгов. Хотя, конечно,ссылаются на свою честность и нелукавство. Это кричат наши удальцы на всех перекрестках,чтобы оправдать свою трусость и предательство, чтобы опорочить центральнуювласть. А это гораздо хуже, чем вторжение еще двух таких артанских армий!

Антланец сочувствующе смолчал. Он сам из таких, что признаетвласть Тулея только из вежливости. И потому ему все равно, что там творитсявнизу на равнинах. А равнинным господарям, могучим князьям и наместникамземель, власть Тулея хуже, чем кость в горле.

С запада небо начали затягивать тучи. Вяземайт зарезалбарана, советуясь с богами, потемнел лицом. Велел своим помощникам принести вжертву двух-трех куявов познатнее, чтобы перепроверить волю богов, а сампоспешил к Придону.

– С завтрашнего дня пойдут дожди, – сказал онторопливо. – На неделю, а то и больше!.. Если сейчас не перейти реку,утопим половину войска. Люди падут духом.