— Какой волк ещё добивался таких успехов, а? — усмехнулась Лилит, а затем повернулась к слуге: — Вы хоть понимаете серьёзность данной ошибки? Мне нужна эта лисица! Только она сможет помочь мне вернуть МОЁ королевство.

Не стал уточнять как именно, лишь покосился на безжизненное тело принцессы. Это навевало на не самые приятные мысли.

— Да, Ваше Величество! Понимаю! — слуга только сильнее съёжился, заранее уклоняясь от заклинаний, которые вот-вот могли полететь в него.

— Тогда объявляй повышенную тревогу и обыскивайте всю местность. Они не могли уйти далеко! — Лилит рычала, а её глаза наливались огнём.

Как бы магия не начала литься из её тела. На мне не было никаких защитных амулетов, и теперь я о них пожалел. Надо было взять их ещё у Ралейлы.

— Да, Ваше Величество. Сию же минуту!

— И объяви местным жителем, если она побежала в город, что белая лисица нужна мне живой. А спутницу можно и убить, — гневно добавила она.

А вот это было плохо. Надо срочно что-то придумать? Но, что? Это ужасный тупик, из которого не было правильного выхода!

— Да, бегу выполнять! — слуга уже почти сорвался, но я остановил его властным тоном:

— Стой. Не спеши, — прорычал я. Раз у меня есть малая власть, воспользуюсь ей напоследок.

— То есть? — нахмурилась Лилит. — Ты хочешь что-то сказать, волк? Хочешь предать меня?

— Вы не убьёте Элеонору, — дерзко усмехнулся я, растягивая время, давая возлюбленной небольшую фору.

— Это ещё почему? — ведьма прищурилась, похоже, мысленно подбирала проклятье, которое было уготовано мне.

— Потому что она — ваша дочь, — и тут я понял, что сказав это, разрушил чьё-то защитное заклятье.

Она

Няня принцессы оказалась женщиной надежной. Накормив и обогрев нас, она с завидным терпением выслушала весь мой продолжительный пересказ потявкиваний песца, иногда задавая конкретизирующие вопросы. А после сказала, что постарается помочь, чем сможет.

Вот только я сильно сомневалась, что добрая женщина сможет хоть как-то ускорить процесс обретения Кордэйлой человеческого облика. А ничего другого нам помочь не могло, к сожалению.

— Что ж, дорогие мои, пора ложиться спать. Сомневаюсь, что вашего волка выпустят из дворца, поэтому ждать его бесполезно…

— Но… — заговорила я. — А как мы узнаем, все ли с ним хорошо? Мне страшно представить, что Лилит могла с ним сделать!

Няня принцессы понимающе улыбнулась и, погладив прикорнувшего на коленях песца, сказала:

— Завтра утром попробую узнать у слуг, что с твоим истинным случилось. Но не обещаю, что все получится.

Я была так рада проблеску надежды, что порывисто обняла добрую женщину.

— Ну будет тебе, — она обняла меня, стараясь не потревожить принцессу. — Я верю, что с ним все будет хорошо.

Я не стала спорить с женщиной, в конце концов, мне хотелось верить в чудо. Потому как сердце больно ныло, а в голове то и дело возникали картинки страшной казни моего волка.

Смыв с себя пыль дороги, я легла на скромной, но чистой кровати, что гостеприимно предоставила няня принцессы в мое пользование. И уснула.

Утро наступило внезапно. Дернувшись, я резко распахнула глаза и уставилась в бревенчатый потолок. Несколько секунд ушло на понимание и осознание того, где я и почему.

Из приоткрытой двери спальни в комнату проникал восхитительный запах свежеиспеченных булочек. Сглотнув голодную слюну, откинула одеяло и начала быстро собираться.

Путешествие по лесу хоть и было увлекательным, но как же я истосковалась по нормальному завтраку!

Лишь у небольшого зеркала возле двери я остановилась и замерла, разглядывая свое отражение. Пока я тут вкушаю плоды гостеприимной нянечки принцессы, Бринейн может томиться в холодной тюрьме… или еще того хуже… Нет, нельзя об этом думать.

Я зажмурилась, прогоняя дурное видение. С моим волком не должно ничего случиться. Ведь какое-то там дурацкое предсказание еще не сбылось!

В светлой комнате, где был установлен тяжелый стол, нашлась и Кордэйла, и ее нянюшка. Я поздоровалась со всеми, потянулась и посмотрела на угощения: на белоснежной скатерти в большом глиняном блюде расположилась целая гора пирожков. Ах, какой от них исходил аромат!

— Хватит смотреть, только тебя ждали, — недовольно пробурчала принцесса, явно проснувшаяся раньше меня.

Я улыбнулась песцу и села на лавку рядом с Кордэйлой.

— Сейчас вам парного молочка налью, откушаете, — хлопотала нянечка, не забывая мимоходом гладить песца.

— Простите, — я решила выяснить все сразу. — Вы еще не узнавали, как там Бринейн?

Принцесса кинула в мою сторону странный взгляд, а после повернулась к няне.

— Не поняла, что тут вы без моего ведома уже решили?

— Неужели тебе совершенно не важно, что случилось с нашим проводником? Он столько раз тебя спасал! — с укором заметила я, пытаясь пробудить в принцессе чувство благодарности и сострадания к волку.

— Ну и зачем нападать сразу? — фыркнул песец. — Я просто переживаю за свою няню. Не хватало еще ее втянуть в наши проблемы.

— Корди, солнышко, ты чем-то расстроена? — спросила женщина, терпеливо ожидая моего “перевода” речи принцессы.

Я вздохнула и озвучила все сказанное, а после замолчала. Ответа мне пока так никто и не дал.

Лицо старой женщины вмиг помрачнело, а в глазах появилось сочувствие. Я не хотела верить тому, что читала по ее лицу. Нет! Он не мог…

— Утром, до рассвета, я сходила к замку и встретилась с поварихой. Элина, девочка моя… Бринейна казнили…

Он

Я предполагал сильнейшую злость ведьмы, но был готов рискнуть. Сделать всё, чтобы спасти Элю. Я не мог спасти Кордэйлу, потому что прекрасно понимал цену спасения. Не мог пожертвовать любимой девушкой.

Волки очень преданные существа. Да, я пообещал служить верой и правдой принцессе, но моя верность истинной девушке была гораздо сильнее. Я не мог рисковать её жизнью, даже если бы она умоляла меня исполнить мой долг. Тем более, я не мог убить её мать.

Вот таким я был эгоистом.

Я получил такую сильную пощёчину, что еле устоял на ногах. Видимо, Лилит применила магию. Её глаза горели огнём, весь её грозный вид навевал не лучшие мысли.

— Ты знал… — прошипела она. — Знал и промолчал?

— Я узнал об этом только сейчас, — и ведь я совершенно не соврал. Конечно, не хотел говорить об этом, но у меня не осталось выбора. — Все ведьмы, как одна твердили, что её мать — сильнейшая ведьма, но мы не можем назвать её имя, иначе спадёт защита.