беречь, а заодно — всегда смотреть по сторонам. А то пока своими переживаниями упиваешься, запросто можешь не увидеть, насколько рядом человеку плохо.

Красный чуть помолчал и с едва заметным облегченным вздохом закончил:

— Но хорошо хоть вовремя дошло, считай, в последний момент успели. Вопрос в том, как Чез для себя решит дилемму: дать Макс второй шанс или нет. Мы дали. Теперь дело только за Честером, ему тоже надо бы научиться прощать и понимать, что одна ошибка может сломать человеку всю жизнь, а то и не одному. Макс сама себя наказала достаточно, чтобы это усвоить.

— А откуда ты знаешь? — поинтересовалась Ви.

— Знаю что?

— Что усвоила?

— Да я с ней периодически вижусь.

Внутри Ви все оборвалось, но она не подала и виду: таких очевидных ляпов, как Макс, она точно себе не будет позволять, и тем более — покушаться на свободу выбора Константина. Он, не замечая чуть изменившегося в прохладную сторону ее отношения, продолжал:

— Вот месяц назад кофе пили в космопорте и…

— Подожди… — Ви смутилась. — Я думала, вы…

— С ума сошла, — возмутился Красный. — Я через голову Честеру не полезу, пусть он и тугодумное бревно. И ты думаешь, Липучка Макс просто так от него отлипнет? Ну-ну! Нет, там вопрос решенный, хотелось бы только, чтоб они не до престарелого возраста друг за другом бегали.

Ви радостно и широко улыбнулась. Следующие пару часов они с продуктивным ехидством обсудили множество важнейших вопросов: от любимой музыки и вкусов в мороженом (несомненно, фисташковое) до привычки Дана чуть что бросаться натачивать новый ножик. Ви попыталась было извиниться за инцидент с нефелой, но Красный только рукой махнул. Тактично обошли стороной вопрос ревизора, обсмеяли по-доброму новый прикид Вика, позубоскалили над бдящей за Честером великолепной пятеркой. Сошлись на том, что кофе с ликером — это вершина вечернего блаженства, а кофе с коньяком — удел неразборчивых профанов, особенно по утрам, и закончили на проникновенно-откровенной ноте.

— Я верю в то, что дружба между женщиной и женщиной — понятие не гипотетическое, а вполне реальное. Вот вы бы с Макс точно поладили. И дружба между мужчиной и женщиной — тоже существует, — авторитетно постулировал Красный и протянул Ви руку. Оперативница от души ее пожала, в душе ликуя и досадуя одновременно — она бы предпочла только дружбой не ограничиваться. Но и так было торжественно и приятно.

— Пошли? — предложил Константин.

— Пошли, — согласилась Ви.

Рассчитавшись, вывалившись из бара и надышавшись свежим воздухом досыта, новообретенные друзья переглянулись. Расходиться не хотелось совершенно, хотелось продолжения банкета, но оба понимали, что завтра на работу, и пора остановиться. Красный, чувствуя джентльменский долг даму проводить, спросил:

— Тебе далеко жилье дали?

Ви махнула рукой:

— Пара кварталов.

— Пойдем.

Он галантно подал ей согнутый локоть, и брюнетка, изящно продев туда ладонь, споткнулась на первом же шаге.

— Нет, так дело не пойдет. Знаешь, чем отличается человек от стола?

— Чем? — хихикнула Ви.

— У стола четыре ножки, а у человека только две. Иди сюда, будем конструкцию укреплять.

Ви с замиранием сердца и тонко-хрупким предчувствием начала чего-то поистине удивительного благодарно обвила рукой крепкую спину и не обманулась, ощутив и пальцы Константина у себя на талии. Устойчивым строевым шагом, переговариваясь, посмеиваясь и то и дело по очереди краснея — несомненно, от выпитого — оперативники в обнимку добрались до жилища Красного, оказавшегося по воле судьбы (или выбранной обоими траектории) немножко ближе жилого модуль-блока Ви.

— Слушай, — Красный с неохотой убрал руку, чуть помялся, понимая, что вопрос деликатный, но все-таки предложил: — А давай ты у меня останешься? Какая разница, откуда на работу ехать. Кровать у меня вроде неплохая, а я на диване посплю. Что скажешь?

Ви, в голове которой набатом носилось только «Руками не трогать! Мы теперь друзья!», смело кивнула, икнула и чуть не упала. Оперативник среагировал мгновенно, подхватив Ви на руки, благо до двери в его дом оставалось совсем недалеко.

Колонисты почтительно расступались перед ними, пряча понимающие теплые улыбки. Красный предпочел окружающую действительность царственно игнорировать. Его больше волновал вопрос, как пристроить на себе Ви так, чтобы избежать неловкой двусмысленности, и почему эту двусмысленность допустить все-таки хочется.

На пороге Красный чуть замешкался, пытаясь одной рукой достать код-ключ, открыть дверь и Ви по пути не уронить. Она лишь доверчиво вцепилась в его плечи, и Красному пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить желание бросить этот чертов ключ и обнять ледяную хрупкую снежинку с терпким запахом подснежника чуть крепче. Она друг. С друзьями не спят.

Виолетта, оглушенная собственным сердцебиением, не могла думать ни о чем вообще, ей хватало захлестывающего с головой и немного выше трепетного восторга от возможности просто прижаться к широкой груди оперативника, слушать дыхание и гулкие удары сквозь черную с белым кантом рубашку, наслаждаясь будоражащим воображение запахом вишни и кориандра.

Наконец покоренная дверь отъехала в сторону, и никакой надобности девушке дальше висеть у мужчины на руках вроде бы не было, но оба почему-то медлили. Ви, обмирая от собственной смелости, с прервавшимся на целую вечность вздохом, подняла на оперативника взгляд в один момент потемневших глаз. Красный, делая последний шаг через порог с