В сторону Дома грампластинок пронеслись две «скорые» – безсирен, зато в ядовито-синем мелькании «маячков». Похоже, баталия стрясласьнешуточная…

Хорошо, что она заранее закрутила волосы в «кукиш» назатылке – меньше возни. Даша вытащила из набедренного кармана приписанныйчерный капюшон и натянула на голову, тщательно расправив, косясь в зеркальцезаднего вида, совместила дыры с глазами и ртом.

Пока не закончится возня с сатанистами из «Листка», неследует отсвечивать своей жизнерадостной физиономией на таких вот печальныхмизансценах. Журналист нынче пошел мобильный и ухитряется мгновенно спикироватьна место шумной разборки, что твой стервятник. Есть риск попасть в объектив,опознают «бульварщики» – и точка. Убить не убьют, побить не побьют, носпалишься напрочь…

В том, что это разборка, она не сомневалась – квадратнаяплощадь перед Домом грампластинок издавна служила мафиозному элементу для«стрелок». Очень уж удобное было место – подъехать на машинах можно направленийс десяти (и в таком же количестве направлений соответственно быстрехонькосдернуть), а в публику, толкущуюся на близлежащей барахолке и возле двух рядовкоммерческих киосков, чертовски удобно внедрить заранее любое количество «группогневой поддержки». Разумеется, серьезные дела решаются не здесь – серьезныедела решаются вообще без пальбы, за столиком ресторана «Хуанхэ» или на тропинкахСуриковского парка, смотря по погоде и обстоятельствам. Но те, кто летаетпониже, те, кто заранее настроен на огневой контакт и резонно опасается, чтодругая договаривающаяся сторона начнет палить в ответ, а то и раньше, – тевыбирают «Грампластинку», как молодое поколение – «Пепси».

А посему у мирных завсегдатаев площади давно уже выработалсяусловный рефлекс – при первом же выстреле либо драпать со всех ног, либоплюхаться носом в мусор…

Ну так и есть, все приметы – зеленый «опель», косо стоящийпоперек пешеходной дорожки, вокруг россыпь битого стекла, правая задняя дверцараспахнута, оттуда нелепой куклой наполовину вывалился на асфальт человек, и отнего тянется темная дорожка… Еще один труп в стороне, у киосков, – а вонтот шевелится, возле него уже суетятся врачи и возле «опеля» тоже…

Сержант Федя затормозил, Даша выпрыгнула – чуточку неуклюжаяв мешковатом комбезе с поддетым под него теплым свитером, видно, конечно, чтоона не мужик, но вот произвести точное опознание – фигушки…

Она заспешила следом за Воловиковым, на ходу оцениваяситуацию: определенно, «опель» попал в засаду, при первых выстрелах попыталсяуйти прямо по пешеходным дорожкам в сторону Парашютной, но огонь был плотным,водителя накрыло быстро… Не похоже, чтобы из «опеля» отстреливались – возлеубитого не видно ствола, а те, кого зацепило у киосков, насколько она виделаотсюда, напоминают совершенно случайных прохожих…

Оцепление уже замкнули, внутри его и за его пределами вглазах рябило от суетившихся сыскарей – ага, уже бегут за кем-то, тормознули,самое трудное, это отловить свидетелей…

– Здорово, Рыжая, – послышалось слева.

Над ней на добрых три головы возвышался полковник Бортко, онже Ведмедь – девяносто килограммов тренированных мускулов в комплекте свеликолепными мозгами.

– Узнали?

– Я тебя, красивая моя, узнаю в любом виде… Ребята, выособенно не суетитесь, все равно это мои клиенты играли тут в догоняшки.

– Основания? – нейтральным тоном спросилВоловиков, не оборачиваясь.

– Вон тот чудак рядом с водителем – Миша-Кролик. Изцентровиков. Отбегался Кролик, хоть в последнее время вроде и старался не лезтьв зубодробительные дела…

– Точно, – Даша теперь только распознала вполучившем повыше бровей пару пуль «бригадира» с центрального рынка. – Ачто это вдруг центровики полезли учинять «стрелку» к «Грампластинке»? Они жеобычно сходились стукаться к Дому пионеров?

– Ценное наблюдение, – вполне серьезно сказалБортко. – В точку, Рыжая. Не ихняя тут арена… Водилу я не знаю, судя пооблику, мелкая монетка, и те двое определенно незнакомы. Кинь взглядом.

Даша обошла машину вокруг, разглядывая пробоины – судяпо их количеству, по «опелю» высадили как минимум один автоматный рожок.Мертвеца уже вытащили из правой задней дверцы, опустили на бетон, навзничь,прямо на густую россыпь стекла, благо ему уже было все равно. Слева, повышепояса, – два выходных отверстия, но лицо не задето. Лет тридцати пяти, подрасстегнутым кожаным плащом с подстежкой – серая тройка в полосочку, изнагрудного кармана торчит платочек. Стрижка модная, но не столь уж короткая,напоминает скорее коммерсанта средней руки… или «бригадира» серьезнойгруппировки.

– Есть пульс! – громко объявил врач по ту сторонумашины. – Носилки, быстро!

Даша перешла туда. На носилки укладывали второго,выглядевшего чуть ли не близнецом: тоже тройка, только темно-коричневая, и вточности такой же плащ. Шапок в машине не видно… Она хотела подойти, но вокругносилок плотно сомкнулись белые халаты. Лицо Даша, правда, успела рассмотреть –еще один симпатичный мужик лет под сорок. Кто-то с капельницей наготовепротиснулся было в кольцо эскулапов, но тут же Даша расслышала уверенный голос:

– Несите назад. Шок с потерей сознания. И две пули вобласти желудка. По голове пришлось рикошетом, дайте-ка тампон… Ага, рикошет.(Медики из районной «Скорой помощи» накопили неплохой опыт по обслуживанию«Грампластинок» и зря не суетились.) В машину. Свяжитесь с тысячекоечной,скажите, будет полостная… Эй, мента уберите, успеет еще! Нельзя же трогать…

Это уже относилось к Даше. Но прежде чем ее оттеснил,бормоча что-то о гуманизме, рослый врач в распахнутом халате поверх черногосвитера, она успела деликатненько, одним указательным пальцем отвернуть полупиджака раненого и убедилась, что наплечной кобуры у него нет.

Носилки задвинули в машину, «Скорая» взвыла сиреной иумчалась. Следом тут же вывернули зеленые «Жигули» с Дашиным коллегой,капитаном Климентьевым, – а уж за ними прочно приклеилась белая «Волга» скем-то из людей Бортко. Сыскари, не дожидаясь, пока дело будет передано по принадлежности,спешили порыться в шмотках раненого, как только их снимут с него воперационной.

Даша вернулась к шефу и Бортко, пожала плечами:

– Никого не знаю. Культурно прикинутые мужички, если икриминал, то уж, безусловно, не пехота… Только что они тут делали сМишей-Кроликом в качестве гида-проводника? Ему столь элегантных мальчиков досих пор возить не доверяли…

– Ну, может, личные дела устраивал, – сказалзадумчиво Бортко. – Внеклассная работа, понимашь… Что там, обшарилижмурика?

Даша обернулась в ту сторону, но Воловиков подтолкнул еелоктем и показал на киоски, двумя длинными линиями образовавшие прямой угол вдальней стороне площади. Даша понятливо кивнула и направилась туда. Так, онаточно угадала при первом беглом взгляде – врачи бинтовали ногу громко охавшемупенсионеру в дешевеньком зимнем пальтишке, по виду одному из тех, что торговализдесь сигаретами и пивом. Правда, в этой жизни всякое бывает, шутки киллеровобщеизвестны – и потому рядом торчал оперативник, намереваясь моментально взятьдедушку в работу, едва закончат эскулапы.