в туман. Пистолет надежнее.

Свободный Отряд давным-давно потерял свою траншею. Удача отвернулась от наёмников, и вернуть себе укрепления они больше не сумели. Некоторое время схватка кипела возле укрепленных "Химер", но как только солдаты Унии сожгли несколько машин бутылками с зажигательной смесью, Георг приказал отступать дальше. Капитан даже расщедрился и позволил потратить прометий, ценившийся на Стирии на вес золота. Впрочем, трудно сказать, насколько верным было решение — теперь наёмники сражались в чистом поле, укрываясь за вяло огрызающимися уцелевшими "Химерами".

Следующая пехотная цепь Унии, маячившая в тумане, исчезла под истеричный вой горна. Отбились. Снова.

— Шанти, какие новости?!

Воспользовавшись короткой передышкой, Агнец присел за чадящим остовом парового тягача возле склонившегося над рацией бойца. Впрочем, возможно, это была всё ещё действующая техника, — со стирийскими образцами не угадаешь.

— Шанти, бля! — сержант аккуратно потормошил радиста.

Шанти медленно поднял перебинтованную кое-как голову. Ещё в траншее осколок угодил радисту в глаз, располосовав заодно и половину лица. Агнец всадил парню лошадиную дозу обезболивающих, и с тех пор наладить контакт с Шанти было непросто.

— Левому флангу крышка, серж. Правому, в принципе, тоже.

Агнец выругался, встал, морщась от боли по всему телу, и быстрым шагом обошёл новые позиции взвода: пара сгоревших машин, несколько целых, замечательная груда камней, где наёмники развернули тяжёлый стаббер. В этот раз почти без убитых.

Причина успеха обнаружилась на рокочущей "Химере". Авраам сидел на броне, свесив ноги. Покрытый иссиня-черным нагаром разряженный болтер висел у космодесантника на плече, а в руках он держал выброшенную Агнцем винтовку. Здоровяк выдрал спусковую скобу, чтобы не мешала, и примеривался к оружию.

— Ну и чё ты ее выбросил?

— Осечки через раз, — Агнец ощутил, как в душе опять вскипает ненависть к ублюдочной винтовке. — Даже не пробуй.

— Зато калибр какой, — Авраам оттянул затвор, извлек патрон из патронника и крутанул в бронированных пальцах. — Бешеных гроксов валить можно.

— Ага. Успехов.

— Ещё патроны есть?

Агнец понял, что до сих пор таскает неподъемный подсумок с собой. С огромным облегчением он расстегнул ремень и бросил боеприпасы Аврааму.

— А где капитан? — спросил Агнец.

— Поехал к маршалу. Хочет лично доказать, что отступать пора.

Агнец раскрыл было рот, чтоб сообщить, что идея на удивление здравая, но его отвлёк топот копыт в тумане. Чертовски быстро приближающийся со стороны их старой траншеи.

Пока сержант вглядывался в белесую пелену и тянулся к кобуре, Авраам зарядил патрон в винтовку и, не целясь, выстрелил. Раздалось наполненное болью лошадиное ржание, и из тумана кубарем вылетели всадник и его конь с огромной рваной раной в груди. Космодесантник немедленно перевёл винтовку на кавалериста и спустил курок. Оружие сказало "клак". Осечка.

Только теперь Агнец рассмотрел, что на неизвестном солдате форма рейтар Лиги Шестерни: песочного цвета замшевая куртка, черные штаны, воронёная кираса.

— Стой, стой! — Агнец замахал руками. — Свои же!

Авраам пожал плечами и принялся изучать заклинившую винтовку.

Агнец присел возле рейтара. От удара о землю тот потерял сознание и лежал лицом вниз. Сержант перевернул солдата, снял с него противогаз. Рейтар оказался совсем еще мальчишкой. Агнец проверил пульс. Ровный. Прислушался к дыханию, нахмурился, услышав нездоровый хрип — возможно, переломы ребер.

Внезапно парень широко раскрыл глаза и ухватил Агнца за руку:

— Густаво ди Адольфо мёртв! Я его убил!

Агнец сперва даже не понял, о ком идет речь. Потом понял и счёл, что мальчишка еще и головой неслабо ударился. И правда — при ближайшем рассмотрении сержант рассмотрел в чёрных волосах кровь.

— Сержант, — сзади подошёл Шанти. — Капитан приказал отступать по его координатам. И оружие, говорит, держите наготове.

Мальчишка-рейтар, запинаясь и кривясь от боли, продолжал нести свою околесицу — что-то про шпоры и про коня, но Агнец его уже не слушал. Новость об отступлении — лучшая новость последних тысячелетий. Смущали лишь слова про "оружие наготове". Агнец вырвал руку из слабой хватки раненого, встал в полный рост и воскликнул:

— По машинам, мужики! Сожжём чутка топлива! — сержант взглянул на Авраама и кивнул на вновь потерявшего сознание рейтара. — Помоги парня погрузить. Не бросать же его теперь тут.

10

Маршал фон Валлен не давал приказа отступать. Наоборот, он потребовал от Георга Хокберга, чтобы его люди стояли до конца — иначе денег им не видать. В то же время командующий выводил из сражения другие части, оставляя погибать лишь наёмников. Сражение очевидно было уже проиграно, и фон Валлен пытался спасти армию от полного уничтожения. Причём маршал даже не озаботился тем, чтобы об отводе остальных войск не услышал Георг, — он диктовал приказы радисту прямо при капитане Свободного Отряда. По сути усатый засранец в лицо заявил Георгу, что он и его люди — расходный материал. Жалкий аристократишка из дыры, принявшей свет Бога-Императора только в М34, говорит ему, потомку Феррандо Хокберга, адмирала Великого Крестового Похода и соратника самого Повелителя Драконов, что его жизнь ничего не стоит!

Георг не смог выразить всю степень своего возмущения маршалу лично, так как не нашел слов. Выйти, хлопнув дверью, тоже не удалось — у штабного шатра не было двери.

Вот так, кипя от гнева, Георг Хокберг стоял посреди лагеря Лиги Шестерни и негодовал. Солдаты командного отделения вопросительно смотрели на капитана, а он понятия не имел, как поступить.

Вдруг его внимание привлёк громкий гудок. Георг завертел головой и натолкнулся взглядом на массивное передвижное хранилище, которое техножрецы готовили к отходу. Выглядела машина как нечто среднее между "Гибельным Клинком", паровозом и гигантской кастрюлей. Мощный тягач с крупнокалиберным орудием наверху тащил за собой четыре бронированных контейнера на колесах. Три из них были загружены углем, а вот в четвертом… В четвертом хранилась казна армии, из которой фон Валлен планировал до весеннего потепления платить солдатам жалование. Сопровождение хранилища составляла пара десятков пехотинцев-шестерёнок, с важным видом расхаживающих по крышам контейнеров, да один "Леман Русс".

Георг улыбнулся и похлопал по плечу радиста командного отделения:

— Марко, да?

— Марио, мой капитан.

— Я так и сказал. Передай-ка, друг Марко, всем нашим парням, что маршал разрешил отступать. Пусть двигаются по нашим координатам, а мы, — Георг ткнул пальцем в сторону тронувшегося хранилища. — проследуем вон за той штукой.

— Будет сделано, мой капитан!

— И кстати, Марко…

— Марио, мой капитан!

— Добавь, чтобы оружие держали наготове.

Они