— На полках одни старые вещи, тряпки всякие, —бойко ответила я, пытаясь открыть коробку со свечами.

Пришло же кому-то в голову так запечататьтару! Неужели не понятно: человеку захочется воспользоваться покупкой, никто нестанет любоваться на упаковку приобретения!

— Хороши тряпки! — возмутился Сережка, тычапальцем в некий довольно большой круглый предмет. — Какой идиот положил в шкафэмалированный таз?

— Да еще гнутый, — подхватила Лиза. — Вонкакая вмятина!

— Тазик был хороший, — подскочила я, — он раньшев ванной стоял, а потом, когда мы автоматическую стиральную машину купили, сталне нужен, вот я и прибрала его.

Сережка медленно поднялся.

— Господи, сколько дряни в этом шкафу! Зачеммы ее храним?

— Ну… из экономии… — не слишком уверенноответила я. — Чтобы деньги на нужные вещи не тратить. Понадобится, допустим… э…утюг, а вот он…

— Ага, чугунный! — фыркнул Сережка. — Такимидавно никто не пользуется, человечество электрические придумало.

— В особенности сейчас он пригодится, —язвительно ответила я, — когда во всем доме тока нет. Представь, тебе нужно наделовую встречу…

— Гнутый таз вышвырнуть пора, — перебил меняСережка.

— Он был совсем новый! — повторила я.

— Может, и был, да только покорежился отвстречи с твоей головой, — захихикала Лиза.

— Ну сколько можно копаться? — закричал Кирик.— Идите в гостевую, несите свечи, мы электрика на ощупь лечим.

Лизавета развернулась и со всей возможнойскоростью поспешила на зов. За ней, держась за голову и охая, пошел Сережка, ая, безуспешно пытаясь на ходу открыть коробку со свечами, замыкала шествие.

Конечно, эмалированный таз не следует держатьна самой верхней полке, тут Сергей целиком и полностью прав. И, естественно,нужно навести в шкафу порядок. Ну почему я не положила свечки под рукой, накухне? И по какой причине эта мерзкая коробка не желает открываться? Я ужесломала два ногтя, но картонная крышка даже не пошевелилась!

Свечка в виде кошечки, подаренная Лизеодноклассницей, давала мало света, но все равно, войдя в комнату, я различилакровать и полулежащего на ней Виктора Николаевича.

— Что с ним? — спросил Сережка у Кати.

Подруга развела руками.

— Похоже, электрик гастарбайтер, его ударилотоком, и то ли от страха, то ли от боли мужчина потерял способность общаться нарусском языке.

— Такое бывает? — недоверчиво протянулаЮлечка.

Катя кивнула:

— В специальной литературе описаны случаи,когда после удара молнии выживший человек вдруг получал сверхспособности, вчастности, принимался бодро лопотать на каком-нибудь суахили, о котором докатастрофы и не слыхивал.

— В нашем случае, — напомнил Серега, указываяна сварщика, — он забыл, что знал.

— И подобное вероятно, — кивнула Катя.

— Что же нам теперь с ним делать? — уперларуки в бока Юлечка.

— В больницу везти, — подсказал Кирюша.

— Думаю, нет нужды, — задумчиво протянулаКатюша. — Вроде он в порядке — давление, пульс… Но, если честно, поражениетоком не моя специфика.

— Уважаемый, кушать хотите? — фальшиво бодроспросил Сережка.

Виктор Николаевич закивал.

— А выпить не откажетесь?

Кивки стали еще энергичней.

— Умирающий человек аппетитом не обладает.Так, ма? — повернулся к Катюше Сергей.

— В принципе, верно, — ответила осторожная,как все врачи, Катя.

— Следовательно, мастер может идти домой! —резюмировал парень.

— Машты перцы! — растерянно заявил ВикторНиколаевич.

— Похоже, он забыл адрес, — пропищала Лиза.

Виктор Николаевич быстро-быстро закивал.

— Надо в паспорте поглядеть, — деловитопредложил Кирюша. — У вас есть документы?

Сварщик замотал головой.

— А где его чемоданчик? — заинтересовалсяСерега.

— Я знаю где! — крикнула Лиза. — Сейчаспосмотрю.

— Очень неприлично лазить по чужим вещам, —попыталась я остановить девочку, но ловкие пальцы Лизаветы уже поднялиободранную крышку.

— Тут ничего интересного, — возвестиладевочка, — гайки всякие и мочалка.

— Это утеплитель, — с видом знатока заявилКирюша.

— Мочалка.

— Утеплитель!

— Мочалка!! — добавила децибелов в голосЛизавета.

— Утеплитель!!! — легко переорал ее Кирюша.

— Хватит! — рявкнул на детей Сергей. — Значит,подвожу итог: все сломалось, света нет. Зато вместо электричества мы имеем наруках полувменяемого дядьку, предположительно молдаванина, кажется, по имениВиктор Николаевич, без документов, с чемоданчиком, в котором лежит мочалка.

— Утеплитель, — не упустил возможности настоятьна своем Кирюша.

— Какая разница! — возмутилась Юлечка. — Дахоть бы у него и то, и другое имелось. Этот Виктор Николаевич не сумеетзаменить собой ни тостер, ни кофемолку.

Несчастный сварщик зашмыгал носом, я испыталаглубокое чувство раскаяния. Если разобраться до самого конца, то кто виноват впроизошедшем? А? Кому пришла в голову идея заплатить сварщику, дабы тот, одетыйв спецовку, пришел и наврал про некие работы, из-за которых в нашей квартире увсех электроприборов случился полный коллапс? Как бы ни было неприятно этоосознавать, но данной предприимчивой личностью являюсь я. Однако если начатьдокапываться, так сказать, до дна, то подлинной виновницей происшествия следуетсчитать продавщицу, которая всучила мне блокатор, не объяснив толком, как импользоваться. Я всего лишь хотела…

— Вот что, — сказал Сережка, — ведите ВиктораНиколаевича на кухню. Лампа!

— Аюшки? — бойко отозвалась я.

— Плита работает?

— Да, она у нас газовая.

— Отлично, — обрадовался Серега. — Преждевсего, быстро свари много пельменей, чтоб на всех хватило. Лиза, иди впереди сосвечкой, мы за тобой.

Крайне медленно процессия вошла на кухню, яметнулась к плите и воскликнула:

— Пельменей не будет!

— Почему? — раздался хор голосов.

— Я же сегодня купил и положил на балкон, —напомнил Сережка.

— Плиту не зажечь, — объяснила я.