— Газ в нашей стране есть всегда, — возразилаЮля. — Говорят, его даже во время войны не выключали. Имею в виду сорок первыйгод.

— И чё, тогда в Москве газ был? — изумилсяКирюша.

— Ну ты дурак… — захихикала Лизавета. — Начем, по-твоему, люди обед варили?

— На нефти, — совершенно серьезно заявилКирюшка.

— Еще скажи — во дворах на костре, —окончательно развеселилась Лиза.

— Может, и так, — пожал плечами Кирюша. — Менятогда еще не родили, я лично не видел. Кстати, тебя тоже еще на свете не было,откуда такая уверенность про газ?

— Лампуша, — повернулась ко мне Лизавета, —скажи быстрей: когда немцы на Москву наступали, газ в квартирах имелся?

— Понятия не имею, — сквозь зубы процедила я,— родилась спустя много лет после великой Победы.

— Да ну? — удивилась Лиза. — А я думала, ты…

— Современница Петра Первого, — довольнозасмеялся Сережка.

— Так что с плитой, Лампочка? — кинулась мнена помощь Катюша.

— У нее пьезозажигание, — горестно пояснила я,— а оно от электричества питается.

— Эка беда, — фыркнула Юлечка, — спичкивозьми.

— У нас их нет.

— Почему? — удивилась Юля.

— До сих пор были не нужны, — растерянноответила я.

— Ага, зато старый эмалированный таз — крайненеобходимая вещь, — не упустил случая ущипнуть меня Сережка, — и его ты бережнохранишь в шкафу, да еще на самой верхней полке.

— Давайте не будем ссориться, — ласковопрервала разговор Катюша. — Лампочка сейчас нальет в кастрюлю воду, а я сбегаюк соседям за спичками. Ну что о нас подумает Виктор Николаевич? Хороши хозяева,ничего-то у них нет!

Катя вышла. Юлечка вздернула подбородок, нопромолчала, Сережка сел у стола, Кирюшка примостился на диванчике, около смирносидевшего там Виктора Николаевича, я наклонилась к шкафчику, Лизавета грустносказала:

— Кошечка скоро догорит.

— Кирюша, — попросила я, — вон там лежит целаякоробка со свечами, попробуй ее открыть.

— Легко, — воскликнул мальчик и схватилупаковку.

— Лампуша, — спросила вернувшаяся от соседейКатя, держа в руке коробку спичек, — там Вовка в лифте застрял, просил у тебяузнать, когда аварийка приедет. Говорит, уже устал помощь ждать.

Я едва не выронила кастрюлю с водой, которуюкак раз ставила на плиту. Совсем забыла про Костина! Надо немедленно звонить вдиспетчерскую, но не знаю телефон. Внезапно в мозгу вспыхнули цифры «911». Нет,это не то, я просто насмотрелась импортных кинолент, москвичи должны набирать«01», «02», «03, «04»… Только к застрявшим лифтам пожарные, милиция, врачи иМосгаз отношения не имеют! Завтра же наведу порядок в шкафах и положу на самоевидное место необходимые номера телефонов. А если прорвет трубу? Или начнетсянаводнение? Надо же знать, куда обращаться…

— Открыл! — заорал Кирюша. — Классные свечи,не встречал таких — толстые, черные, суперские…

— Вода закипает, — возвестила Юлечка, — давайпельмени.

— Поджигаю, — завопил Кирюшка, поднося фитильна самом деле очень странной по виду свечи к нервно подпрыгивающему огонькудогоравшей кошечки.

Я открыла балкон и стала искать пельмени,принесенные Сережей. За спиной раздалось угрожающее шипение, потом послышалсятонкий, воющий звук. Я обернулась, глаза увидели Кирюшку, державшего ввытянутой руке черную толстую палку, из верхнего конца которой змеился снеприятным потрескиванием дым.

— Ложись! — завопил вдруг Сережка.

Я прижалась к стене, Юлечка, словноподкошенная, шлепнулась на пол, а ее муж выхватил из кулака растерявшегосямладшего брата дымящееся нечто и живо вышвырнул его через открытую дверьбалкона на улицу.

Все мы вместе с собаками кинулись на лоджию.Увиденная картина впечатлила: вместо того чтобы под действием земногопритяжения шлепнуться вниз, «свеча» взлетела вверх, взорвалась ярко-краснымогнем и повисла в воздухе, освещая двор не хуже прожектора. Несколько мгновенийона сияла люстрой, потом свет из пурпурного стал белым, синим, зеленым, а затемтаинственный предмет, оставив за собой хвост искр, унесся вправо. Собаки, воя илая, бросились в глубь квартиры.

— Эт-та что было? — прошептала Лиза.

— У Лампы спросить надо, — пробурчал Сергей.

Я икнула, попыталась пошевелитькаменно-тяжелым языком, но потерпела неудачу.

— Совсем кошечка закончилась, — возвестилаЛизавета, — жаль, Лаурка Антонова всего одну подарила.

Я вздрогнула. Лаура Антонова… Лиза уже второйраз упоминает это имя и фамилию. Почему они кажутся мне знакомыми?

— Ну-ка дай прочитаю, пока совсем в темноте неостались, — сказал Сережа и схватил лежащую на столе коробку со свечами. — Дауж… Лампа, немедленно отвечай: где приобрела столь замечательную вещь?

— У метро бабушка стояла… — промямлила я. —Холодно было, она совсем замерзла, вот я и пожалела старушку, купила коробку.Не от хорошей жизни пенсионерка зимой на улице торговать решила, наверное,пенсия копеечная.

— А где сей божий одуванчик эти свечки взял? —продолжил допрос Сережка.

Я напрягла память.

— Вроде она что-то говорила про внука, которыйна заводе работает, ему, мол, часть зарплаты готовой продукцией выдали.

— Ну, это маловероятно, — ухмыльнулся Сережка.— Во-первых, не девяносто первый год на дворе, а во-вторых… Лампудель, тычитала надпись на коробке?

— Нет, — честно призналась я.

— Купила сама не зная что? — нахмурилась Юля.

— Бабушка сказала: «Возьми, деточка, тамсвечи, очень хорошо горят, пригодятся в хозяйстве, я недорого прошу». Уже ведьобъяснила: мороз трещал, холод стоял лютый, старушка маленькая, тряслась вся… Яиз жалости взяла коробку и забыла про нее, а сейчас вспомнила.

— Не обманула бабуська, — заржал Кирюшка, —засветилось лучше некуда! Фейерверк!

— Ясный перец, — неожиданно засмеялся Сережка.— Ракета осветительная, для военных целей, вот какая это свечка! Только срокгодности у нее вышел. Небось внучок в армии служил и перед дембелем со складачто под руку попалось упер. Отличная свечка, хорошо, что она дома у нас подпотолком не зависла.

Я снова икнула.

— Сейчас потухнет, — грустно заявила Лизавета,глядя на мерцающий огонек, который плавал в лужице парафина, оставшейся откошечки.

Катя улыбнулась:

— Вот, держи настоящую свечку.

— Где взяла? — обрадовалась Юля.