В ту же секунду распахнулась дверь соседнейквартиры, и появилась Соня Палкина со свечкой в руке.

— Что случилось? — закричала она. — У вас тожеэлектричество отключилось?

Дрожащий желто-оранжевый огонек свечногопламени вполне отчетливо осветил лестничную клетку, я различила перепуганныхдомашних и тело Виктора Николаевича, распростертое на выщербленной кафельнойплитке. От увиденного зрелища у меня подкосились ноги. Боже, сварщик умер!Схватился голыми руками за оголенный провод, и все! Какой кошмар!

Пока я пыталась осознать размер несчастья, дослуха стали долетать разного рода стуки и недоуменные голоса — из своих квартирначали выходить соседи. Люди ничего не понимали, основная масса из них злилась.

— Ваще, телик не посмотреть!

— А у меня стиральная машина встала.

— Звоните в аварийную.

— Надо найти домоуправа и в грызло ему дать.

— Он жив? — прошептал Кирюшка, указывая наВиктора Николаевича.

В ту же секунду с меня слетело оцепенение. Яоткрыла рот, собираясь начать звать на помощь, но сварщик вдруг очень медленносел и затряс головой.

— Милый, любимый! — бросилась я к «электрику».— Ты не умер! Какое счастье!

Виктор Николаевич с огромным трудом распахнулглаза и спросил:

— Фуэшты брошк?

— Что он говорит? — спросил Кирюша.

— Не понимаю, — ответил Сережка.

— Чего не понимаешь? — удивился Кирик.

— Что говорит, не понимаю! — рявкнул Серега. —Речь незнакомая.

— Похоже на молдавский язык, — увереннозаявила Юля.

— А ты его знаешь? — скривился муж.

— Нет.

— Тогда молчи, — весьма невежливо заявилаЛизавета.

— Я ездила в Кишинев, — рассердилась Юля.

— Пушт молдавэцки, — жалобно протянул ВикторНиколаевич.

— Точно, молдавский, — безапелляционнопродолжила наша журналистка.

— Раз такая умная, то переведи, — велелСережка, который явно был за что-то зол на свою вторую половину.

— Я слов не знаю, — призналась Юля.

— Тогда чего хвасталась? — фыркнула Лиза.

— Просто сказала: он говорит по-молдавски.

— Прекратите спорить! — воскликнула Катя. —Несчастного надо внести в квартиру и уложить, я попытаюсь установить, что с нимслучилось. Вы можете подняться?

— Фрэшты, Виктор Николаевич, — закивалсварщик.

— По-моему, он решил с нами познакомиться, —протянул Сережа. — Привет, как дела?

— Мамалыга, — сообщил сварщик.

— Хватит ерундой заниматься! — рассердиласьКатя. — Давайте поможем ему.

— Люди-и! — завыл из лифта Костин. — Выньтескорей меня отсюда-а-а!

— Сейчас в аварийку позвоню, — крикнула я, —не волнуйся!

— Темно-то как… — завозмущалась Лиза. — Ой, начто это я налетела?

— Не знаю, — ответил невидимый Кирюша, — мысейчас по коридору тащимся. Где дверь? Вау!

Раздался стук и вопль, я выпустила рукуВиктора Николаевича. Очевидно, Катя проделала то же самое, потому чтопослышался глухой удар и вскрик:

— Ой-ой!

— Лампа, у нас есть свечи? — завизжала Юлечка.

— У меня все имеется, — гордо заявила я.

— Неси сюда, да поживей! — велела Лиза.

Я, вытянув вперед руку, стала пятиться назад.Свечи не самый необходимый атрибут в московской квартире, в столице практическиникогда не вырубают электричество. Но я женщина очень хозяйственная,предусмотрительная и аккуратная, поэтому на всякий случай купила, так сказать,осветительный прибор прежних лет. Только куда засунула коробку? Ага, вспомнила,она лежит в шкафу в прихожей.

Очень осторожно я просочилась к входной двери,нащупала на стене круглую ручку и дернула за нее. Знаете, мои дорогие, если вквартире имеется отличная хозяйка, такая, как я, то никакие форсмажорныенеприятности не страшны, потому что у порядочной женщины любая мелочь знаетсвое место. Вот сейчас распахну дверку и выну необходимую упаковку…

Но отчего-то шкаф не хотел открываться. Слегкаудивленная, я удвоила усилия, затем утроила. А потом случилось неожиданное:ручка гардероба пошла не вбок, а вперед, на меня шлепнулось нечто лохматое,жуткое, страшное… Крыса! Нет, рысь! Тигр!

— Спасите! — заорала я, падая на пол подтяжестью дикого, невесть откуда взявшегося в квартире зверя. — Меня сейчассожрут! А-а-а!

Чья-то рука убрала хищника.

— Лампудель, — устало сказал Сережка, — зачемты оторвала вешалку? Да еще, когда на тебя свалилась Юлькина шуба, приняласьблажить? Ей-богу, не время для идиотских шуток. Найди немедленно свечи, а тоКирюшка уже споткнулся о мопсов и упал.

Я, держась за стену, встала. Значит, уцепилане ручку шкафа, а деревянную бомбошку, на которую мы вешаем собачьи поводки,она торчит из вешалки как раз на уровне вытянутой руки, гардероб расположен напротивоположной стене. Ну, перепутала, с кем не бывает.

Пальцы начали вновь шарить по обоям, потомнаткнулись на деревянную панель… ага, вот и ручка, теперь все верно…

С легким скрипом дверка раскрылась. Ба-бах!

— А-а-а! — коротко всхлипнул Сережка и замолк.

Окончательно перепугавшись, я принялась шаритьруками по полкам, суматошно спрашивая:

— Сережк! Чего случилось? Ответь!

Но старший сын Катюши по непонятной причинехранил полнейшее молчание.

С каждой секундой мне становилось все страшнееи страшнее, а коробка со свечами, как назло, не попадалась. Под руки лезлавсякая дрянь — куски мягкой ткани, комки шерсти, щетки, молоток. Господи, он-токаким образом попал в шкаф, инструменты у нас хранятся совсем в другом месте…

Вдали замерцал огонек, я перевела дух иувидела Лизу.

— Вспомнила про свечу-фигурку, — радостновоскликнула девочка. — Мне ее Лаура Антонова на день рождения подарила.Прикольная штучка в виде кошечки. Жалко зажигать было, но пришлось, а все из-затого, что ты, Лампа, не сумела обычные свечи найти.

— Вот они! — воскликнула я, хватая с полкисерую коробку.

— А чего Серега на полу сидит? — удивиласьЛиза.

— Действительно… — изумилась я. — Сережа, вчем дело?

— Мне на голову тяжесть упала, — глухо ответилпарень, — испугался. И, между прочим, больно.