Река называлась Мадре-де-Дьос. Она словно собиралась защитить его. И доставить к людям.

Отсюда начиналась заросшая лесами, неизведанная земля, которая не признавала границ, начерченных на карте людьми. Белые пришельцы называли ее Амазония, хотя у нее было и другое имя, настоящее. Его произносили только те, кто жил здесь из поколения в поколение, еще до прихода белых. «Пусть будет Амазония», – улыбались они каждому пришельцу, который наивно думал, что здесь он свой.

Первыми лодку увидели рыбаки. Ее вынесло на середину реки, очень широкой в том месте, где ловили рыбу индейцы. Лодку заметили не сразу. Да и, признаться, поначалу ловить ее никому из рыбаков не хотелось. А какой смысл гоняться за старой посудиной, оторвавшейся от причала? Сразу видно: старая бесхозная лодка. Так бы и унесло ее в Амазонку, а потом, пожалуй, и еще дальше, в океан.

Рыбаки сидели в своих узких лодках. Сами по себе эти суденышки не представляли ничего любопытного, кроме того, что были чуть новее той, которую несло по течению. Но вот на корме каждой красовались отличные моторы. Узкая клиновидная форма позволяла разгонять лодки до приличной скорости.

– Как-то тяжело она идет, – сказал пожилой индеец, самый старый из всех рыбаков. – Может, груженая?

Их было трое. Они тихо переговаривались, а их лодки время от времени постукивали бортами одна о другую. Услышав предположение старика, двое младших решили поспорить, кто первый домчит до середины реки.

– Кто выиграет, тот получит приз, а? – крикнул самый младший, заводя мотор.

– А какой приз-то? – спросил возможный соперник. И тоже запустил двигатель.

– То, что найдем в лодке. По рукам?

Через мгновение обе посудины, как две стрелы, помчались по реке, задрав свои острые носы.

Со своего места старик увидел, как две лодки достигли цели почти одновременно. И оба рыбака потянули к себе старую лодку, один за правый борт, а другой за левый. И тут же, заглянув внутрь, ахнули и отпустили добычу.

– Что там, парни? – крикнул старый рыбак.

– Тут человек!

– Живой?!

– Непонятно!

Тогда старик завел мотор своей лодки и направился к двум своим напарникам, хотя в этом и не было необходимости. Самый младший рыбак зацепил старую лодку багром и неспешно, малым ходом, поплыл в сторону берега. Его товарищ плелся за ним.

– Вот так улов!

Человек в лодке был весь в бурых пятнах засохшей крови. Лохмотья одежды едва прикрывали его израненное тело. Судя по чертам лица, он явно был не из местных, сколько времени человек провел в этой лодке, как и когда он в нее попал, было неясно.

Старик положил руку ему на ключицу. Пульс не прощупывался. Тогда старый рыбак плюнул на ладонь и растер ее другой, чтобы поверхность была влажной. Он поднес ладонь ко рту найденного человека как можно ниже, но не касаясь губ, и вот почувствовал легкое, совсем слабое движение воздуха.

– Он дышит, он жив! – сказал радостно старик. – А теперь, ребята, заводим наши крейсера и вперед!

– Куда вперед, дядя? – недоуменно спросил младший из рыбаков. Старик не приходился ему дядей, просто в тех местах так называют старших. Иногда уважительно, а иногда и насмешливо. На сей раз никто смеяться не собирался.

– Куда-куда? – передразнил молодого старик. – Куда не ходят поезда!!! А мы ходим. Нужен Пуэрто-Мальдонадо. Там есть госпиталь, гостиница. И все остальное, что может понадобиться нашему новому другу. Теперь он наш друг!

– Си, он наш друг, амиго!

До Пуэрто-Мальдонадо, большого города, стоявшего на реке Мадре-де-Дьос, было не меньше четырех часов пути. Это при обычных обстоятельствах. Сейчас же рыбакам приходилось спешить. Речь шла о спасении человека. Рыбаки чувствовали, что с этим несчастным связана какая-то тайна, и желание узнать ее тоже добавляло немного скорости остроносым лодкам.

Через два часа после того, как рыбаки нашли странного человека, между кронами деревьев они увидели разноцветные крыши домов. А еще через четверть часа три рыбацкие лодки уже швартовались возле плавучих домов, не дававших быстро подойти к узкому городскому причалу. Хозяйки, развешивающие белье, готовившие нехитрые обеды, а заодно и переругивающиеся с такими же соседками, глазели на то, как мужчины пытались добраться до деревянной пристани.

– Понаставили тут, – ворчал старый рыбак, – места им мало.

Он был прав. Места на причале в Пуэрто-Мальдонадо не хватало. Город аккуратно отвоевывал себе пространство у реки и у джунглей. За причалом уже стоял старый джип, от руки расписанный граффити разных цветов. Как только на телефоне старого рыбака появилась индикация мобильной сети, он тут же позвонил в местную больницу. Но, к сожалению, в больнице машины не оказалось, и главврач попросил своего брата съездить в порт и забрать раненого. А брат главврача в этот момент был занят очень важным делом: он был на приеме у местного парикмахера. Бритье для него было чем-то вроде священного ритуала, важного акта, который никак нельзя было пропустить. И это было вполне объяснимо. Брат главврача отрастил роскошные усы, за формой и размером которых он тщательно следил, а потому доверял подрезать их только одному парикмахеру в городе. Ну, и, конечно, кроме усов, нужно было держать в порядке и окрестности, вовремя стричь и подбривать их. В итоге, брат эскулапа попросил смотаться в порт своего соседа. А у соседа не оказалось машины, и тот не придумал ничего лучше, как пойти в ближайшую гостиницу и попросить одну из машин, на которых здесь возят туристов в джунгли и на рыбалку. Все в этой расписной, как русская матрешка, машине было прекрасно, кроме одного. О чем старый рыбак не преминул сказать соседу брата столь уважаемого человека, коим был главврач.

– Здесь сиденья не откидываются! Они же приварены! – зарычал старик на водителя.

– Да, но места вполне хватает для пятерых, – промямлил тот.

– Пятерых здоровых, осел! А нам надо положить вот его. Я уже не говорю, что мы несем раненого на руках. Где носилки?!

– Ну я же не «скорая помощь», – нашелся что ответить сосед.

– Не скорая он помощь! – проворчал рыбак. – Ладно, ребята, поехали в госпиталь. Трогай!

Всего этого Вадим не слышал. И не помнил, что ему разжимали челюсти деревянной дощечкой, как это делают эпилептикам, а затем в образовавшуюся щель по капле заливали соленую воду. Соль, говорят врачи, удерживает воду в организме, и это то, что нужно было Вадиму в первую очередь. С него сняли комбинезон и обработали раны. Их было так много, что несложная процедура продолжалась дольше, чем хирургическая операция. Впрочем, некоторые глубокие порезы пришлось сшивать. Врач ввел раненому противошоковый препарат – это на тот случай, если бы пациент пришел в сознание от боли. Но, видимо, это была перестраховка, и боль до сознания Вадима еще не доходила, не могла дойти. Разум, до поры до времени, отсекал чувства. И включил сознание только на следующий день.