– Ого, – сказал я, – этого я не знал.

– И потом, – прошептал он, – когда скиталисьпо пустыне, были бунты. Многие уходили… так что в землю обетованную пришлагорстка. Не страшись, что один. Ты не один, но вас и не будет много… Ты из тех,у кого есть шанс войти в землю… Ханаанскую…

– В землю, – тупо повторил я, потом сообразил: –Ах да, это куда потом притопали?

– В новый мир, – произнес он чуть окрепшимголосом. – Где все не так, как было в Египте.

Он говорил тихо и, как мне показалось, то ли бредит, то ливсе-таки учителя тоже впадают в маразм. При чем тут исход кочевников из Библиии моя жажда побывать на Марсе? Или он Марс принимает за Палестину?

Словно уловив мои мысли, он всегда смотрел в нас, будто впрозрачное стекло, прошептал:

– Это не бред. У меня много свободного времени… И я неухожу в загулы, так сказать… Я слежу, что происходит. Время Великого Исходаприблизилось, но лишь немногие отважатся покинуть теплый и знакомый мир, чтобыринуться в пугающую неизвестность. Но уже родились свободные, которые могутвойти в мир обетованный. Ты из таких свободных… Мой мальчик, у тебя есть шансвыйти…

Он закрыл глаза, я спросил жадно:

– Как? Учитель, как?

Он не отвечал, потом совсем тихо произнес:

– Покинуть этот мир и… войти в тот, обетованный…

Веки снова опустились, я молча ждал, но в дверном проемепоявилась сестра, в глазах укор, хорошо в руках нет утюга. Я виновато поднялся,улыбка у меня, боюсь, заискивающая, поклонился и пошел к выходу.

У двери оглянулся, едва удержался от того, чтобы поклонитьсяна восточный манер, я же называл его учителем, хотя Евсей Израилевич совсем нетот учитель, что на Востоке, а всего лишь преподаватель истории.

Но все-таки учитель.

Забросил на рабочее место ящики с покупками, завтра с утраразберемся, так же на автомате погнал домой. Если у меня есть шанс войти в тотобетованный мир, где смогу в отпуск бродить по красным пескам Марса, летать надспутниками Юпитера и рассматривать великолепие страшного звездного роя ядра Галактики…то как, как?

Всю ерунду насчет того, что появится добрый дядя из будущегои возьмет с собой, рассматривать не стоит, хотя помечтать и приятно. Но есливсерьез, то другого пути нет, кроме как просто дожить до того времени. Конечно,не дряхлой развалиной, хотя даже стариком в девяносто лет можно оставатьсямудрым и полезным… но все равно хочу быть сравнительно молодым и сильным.

А как дожить… гм…

Припарковавшись, все на автомате, поднялся на лифте, дверь,кухня, сковородка, и только когда опустился в кресло перед экраном компа, вголове прояснилось.

Скринсейвер исчез, курсор отыскал браузер, поиск по яндексу,оно, сотни тысяч ссылок! Сократим… еще сократим… сузим… ладно, две тысячисайтов – уже терпимо, начнем с самых крупных…

Господи, ну почему я, как и все эти двуногие, считающий себяуникальным и неповторимым, самым умным и талантливым, только еще снераскрывшимися талантами, все равно живу, как тупая корова? Ведь даже заявляя,что вот хочу в турпоездку на Марс, пусть даже глубоким стариком, прекраснопонимал, что это эпатаж, а не реальность, хотя на самом деле есть вполнереальный шанс!

Настоящий, реальный шанс побывать на Марсе, пройтись похолодным красноватым пескам, чувствуя, как скрипят застывшие частицы почвы!

Если брать за точку отсчета темпы развития науки и техники вдвухтысячном году, то в этом веке для человечества пройдет не сто лет, амолниеносно проскочит сто тысяч, только успевай замечать мелькающие года… нет,столетия! Да и то, специалисты говорят только о прогнозируемости на пятьдесят-семьдесятлет. А что будет дальше, не может представить ни одна даже самая буйнаяфантазия.

Жуть, весь этот народец, что населяет планету, даже недогадывается, что ему не войти в обетованный мир… вернее, он это знает, нодумает, что никому не войти, а я вижу, что старый учитель истории прав: у н е ко т о р ы х есть шанс. Войдут или не войдут – другой вопрос, но им дано узретьсверкающие стены далекого дивного града, чего не увидит абсолютное большинствонаселения, для которых верх дерзновений – секс на крыше или эскалаторе.

Первое, что обещают через двадцать лет, – компьютерыпревзойдут нынешние по скорости и всем прочим показателям не в десятки илисотни раз, даже не в тысячи или миллионы, а в миллиарды раз. И будутвстраиваться во всякую мелочь, даже в соковыжималки и кофемолки. А изображениебудут подавать, к примеру, с дужки очков прямо на сетчатку глаза. Правда,по-моему, как-то не вяжется с тем, что близорукость, дальнозоркость и прочиедефекты зрения исчезнут к тому времени, ну да ладно, это мелочи.

Важнее то, что появятся наноботы, будут плавать в крови,уничтожать врагов, ремонтировать поврежденные ткани, а попутно смогутподключать к Инету сразу мозг, причем – простым усилием воли. Ну, к Инету я итак мог бы, не такой уж и ленивый, а вот то, что будут ремонтироватьповреждения, – это как раз то, что даст мне походить по красным пескамМарса.

Старение клеток – это тоже повреждения, так что я смогу житьдольше и дождаться недорогих путевок на Марс. А там рукой подать и допутешествий на спутники Юпитера, на загадочную планету Плутон, с которой можносмотреть во Внешний Космос… за спиной Ближний Космос, тут родные планетыСолнечной системы, а вот там… за черным горизонтом…

Чем черт не шутит, теоретически ничто не помешает мнедобраться и до загадочного центра Галактики, где на сверхблизких расстоянияхкаким-то чудом держатся примерно сто миллионов звезд и не падают одна надругую, не сливаются в одну чудовищную…

А я, раскрыв рот, с ужасом и трепетом буду смотреть на этувселенскую мощь.

Перед глазами поплыло, в ушах раздался тонкий комариныйзвон. Я потряс головой, разгоняя кровь, скопившуюся в каком-то отделе так, чтовот-вот доведет его, бедного, до инсульта, откинулся на спинку кресла и оторвалвзгляд от монитора.

В прихожей что-то жужжало, раздался телефонный звонок. Ябыстро посмотрел на часы, десять вечера, кого это черт принес, поднял трубку.

– Алло?

– Это Таня, – донесся слегка сердитыйголос. – Ты что молчишь? Мы тебе и в домофон звонили… Случилось что,Славик? Ты прямо трубку грызешь…

– Мы, – повторил я тупо, – это кто?

– Я и Валя, – ответила Татьяна. – Едем мимо,а у Вали наладонник что-то забарахлил. Вот и решили, ты же у нас компьютерныйгений…

– Я не по железу, – буркнул я. – Вы где?

– Говорю тебе, возле твоего дома!

– Открываю, – ответил я. – Извини, туплючто-то весь день.

Они вошли веселые, уже вечерние, настроившиеся отрываться иполучать удовольствия, мир создан для удовольствий и развлечений, взрываютгде-то далеко, это не наше дело, Татьяна предупредила с порога: