Гренвир скривился еще больше, будто лимон сжевал. Упоминание бывшего ученика не прибавило ему настроения. Алия потянулась, как довольная кошка.

— Ладно. Ближе к делу, так ближе к делу, — сказал Гренвир. — У Хрона есть брат — Мекдар. Все это конечно чушь и пережитки мифологии, никакие они не братья. Понятия родственных связей среди эфирных существ вообще нет.

— Знаю. Дальше, — поторопила Алия.

Древний алхимик не привык чтобы его торопили, вместо того чтобы продолжать, он неспешно взял вилку, подцепил на кончик кусочек жареного мяса, остро пахнущего специями, и отправил в рот.

Принялся неспешно жевать, уставившись пустыми буркалами ей в лицо.

Девушку мысленно передернулась. Фархов ублюдок… Интересно, сколько этой твари на самом деле лет? Говорили о двух веках. Но ей казалось, что больше.

— У Хрона есть брат, Мекдар и что? — она приподняла бровь, не показывая, что ее как-то задело его поведение.

Она вдруг поняла, что кожа на морщинистом лице напоминает кусок старинного пергамента, такого же старого, как и сам алхимик.

Древняя неубиваемая тварь… Когда же он сдохнет? И сдохнет ли вообще?

Вопросы без ответа.

— Мекдар бог кузнецов и ремесленников. Что между ними может быть общего?

Гренвир дожевал, аккуратно отложил вилку в сторону, сделал глоток из кружки с элем и лишь после этого наконец соизволил ответить:

— Кузнец изменяет металл. Делает его пластичным, закаливает, размягчает, затем снова превращает в твердый предмет. Он изменяет материю — это есть суть чистого изменения. А что такое время, как не бесконечное изменение всего сущего?

Ответ достойный древнего мага. Вроде сказано прямо, но в то же время совсем непонятно.

— Хрон хочет что-то сделать. Его братец в этом замешан. Это я поняла, — Алия подалась вперед. — Что ты от меня хочешь, древний ублюдок?

Последний слова она чуть ли не выплюнула. Не сдержалась. Ей до ужаса надоела недоговоренность старого хрена, обожающего напускать туману.

К их столику подскочила жизнерадостная служанка, собираясь что-то спросить и наткнулась на яростный взгляд юных глаз. Девица испуганно ойкнула и сбежала, на ходу рисуя в воздухе оберегающие знаки.

Алия мрачно улыбнулась.

— Ну так что? Будешь говорить? — она снова повернулась к Гренвиру.

Алхимик невозмутимо вытер рот вытащенным из рукава платком.

— Я думал ты уже сама все поняла. Хрона надо убить. Разве это не очевидно? — он равнодушно посмотрел на нее. — И побыстрей.

— Почему? — быть на побегушках у старого интригана она не собиралась. По крайней мере без острого повода. Приказы ей могли отдавать только старейшины.

На этот раз старый маг тянуть не стал.

— Потому что мои «друзья», — он выделил последнее слово, намекая на Отверженных, — передали мне, что процесс уже в самом разгаре. Они не знают точно, что хочет сделать Хрон, но ручаются, что в случае успеха Падшего, пострадают все.

Достаточно весомый аргумент.

— Где его искать?

Гренвир пожал плечами.

— Полагаю где же и его брата — Мекдара. По словам Отверженных — он ему активно помогает.

* * *

Горная гряда протянулась на несколько лиг с северо-запада на юго-восток слегка заворачивая и расширяясь в середине.

Если отбросить детали и принять за факт искусственную природу происхождения, то форма скалистых образований сразу начинала смотреться в ином свете.

Если мысленно «дорисовать» картину, удавалось получить представление о гигантской крепости, когда-то стоящей на этом месте.

Здесь находилась дозорная башня, а здесь возвышалась стена, перегораживающая проход, в ней обязательно мощные ворота, обитые листами железа. Там переход, а там веревочный мост… нет, лучше каменный, аркой изгибающийся над ущельем.

Мощные бастионы прикрывали фланги, выдвигаясь вперед. Оттуда вели огонь лучники, не давая противнику подойти к главному входу.

Слева в поверхности углубление, возможно там раньше находился ров. Значит нужен подъемный мост и еще одни ворота. Обязательно с железной решеткой и мощными запирающими засовами.

За ним несколько башенок лучников. Еще одно кольцо крепостной стены. Более высокой, чтобы нависала над первой. Так удобнее вести огонь, если первую линию обороны захватят.

Основные постройки в глубине. Донжон, вспомогательные хозяйственные службы. Где-нибудь под землей, под толщей гранитной породы.

И непременно источник воды, и склады с запасами продовольствия на случай долгой осады.

Конечно тайные лазы. Вероятнее всего подземные. Рассылать лазутчиков, доставлять донесения, пополнять припасы.

Вот что в идеале нам бы найти — подземный ход.

— Хрен мы найдем в этом хаосе подкопы, даже если обыщем все горы, — проворчал Хагрим.

Я удивленно на него покосился. Когда это он научился читать мысли?

Заметив мой интерес, наемник шевельнулся.

— А что? Не ломиться же в парадную дверь. Нас там живо за жабры прихватят.

Логично. Переться через главный вход будет глупостью.

Мы залегли на скалистой возвышенности с хорошей точкой обзора. Не самой высокой и лучшей (за такой в первую очередь следят, размещая неподалеку наблюдателей), но вполне приличной, чтобы получить общее представление.

Гроссхол — место, которое падший бог выбрал себе в качестве временного жилища.

Интересно почему? Другие его сородичи предпочитали более оживленные края. Старого дурака потянуло на экзотические достопримечательности? Чего он сюда приперся? Интуиция подсказывала, что не просто так. Какой-то в этом смысл имелся.

Иначе непонятно, зачем лезть в катакомбы, полные древней запретной магий. Возможно дело в ней? Хочет как-то использовать в своих целях?

Величественная картина огромной цитадели медленно растаяла, оставив после себя лишь ощущение чего-то громадного. Перед глазами снова лежала обычная гряда.

Ну, может не обычная. Форма у нее все же странная для естественного образования. Над ней явно поработали в свое время, придавая нужный вид.

— Красивая должно быть была крепость, — тихо проронил Хагрим.

Как солдат, он тоже без труда дорисовал в уме недостающие элементы разрушенной твердыни.

— Ключевое слово — была, — проворчал я.

Наемник почесал за ухом. Как и я, он лежал на камнях, не показываясь на самой вершине.

— Если правильно разместить солдат, здесь можно держать оборону очень долго, — заметил Хагрим.

Я поелозил животом, почувствовав, как острые камешки впиваются в тело сквозь кожу куртки.