увеличивалось. С дальностью стрельбы 3 км и скорострельностью 30–40 выстрелов в минуту. И тут на головы обороняющихся немцев, уже лишившихся большинства своих пулеметов, разбитых дивизионными пушками, начинает сыпаться нечто, почти в 2 раза превосходящее по силе взрыва снаряды их полковых пушек. Да густо! Сверху! И уже это попадает прямо в окопы, не всё, конечно, но попадает, потому что плотность огня высокая.

А такой системы у немцев не было до 1943 года. Они провалили минометное дело. В их ротах были минометы калибра 50-мм и дальше — провал. Но этих 50-мм было и у нас завались, их выпустили больше 160 тысяч. Интересно то, что и у нас эти минометы в 1943 году выпускать прекратили, и немцы тоже прекратили их производство в 1943 году, перешли на 120-мм, скопированные с советских. 50-мм минометы оказались слишком слабым оружием.

Только к тому времени, когда вермахт начал получать на вооружение нормальный миномет, их в РККА уже было, как грязи, их вообще произвели дикое количество — 171 000. Только представьте, какой град мин сыпался на головы немецкой пехоты! И не 50-мм ерунды, а мины, сравнимой по действию со снарядом 100-мм орудия.

Фактически, если учитывать воздействие огнем артиллерии, пехотный батальон вермахта по сравнению со стрелковым батальоном РККА был полубезоружен, при таком положении он нес бóльшие по сравнению с нашими потери как в наступлении, так и в обороне. Поэтому гансам после войны, когда они вспоминали «о доблестях, о подвигах, о славе», вспоминалось, как они косили орды монголов из своих пулеметов. Тем из них, кому посчастливилось выжить под градом советских мин и снарядов, вспоминать, точнее, фантазировать больше не о чем было…

P.S. Я знаю про немецкий 80-мм миномет образца 32 года, в продолжении напишу про эту «вафлю», не спешите.

* * *

Ах, да! Немецкий 80-мм миномет образца 1932 года! Как я мог о нём забыть?! «Забыл». Странная штука, согласитесь, иметь свой одного калибра с русскими миномет, разработанный задолго до войны, т. е., уже без «детских» болезней, освоенный промышленностью, и зачем-то начать в самый разгар войны копировать вражеское оружие того же калибра, аналогичной системы. Что случилось и почему так?

Чтобы понять, что случилось, раз немцы засунули подальше свою арийскую гордость и стали копировать оружие унтерменшей (с танками также хотели, но не получилось), отвлечемся немного от собственно минометов, обратимся к воспоминаниям одного фрица, служившего в артиллерии — Алоис Цвайгер «Кровавое безумие Восточного фронта».

Эти воспоминания выбиваются из ряда обычных мемуаров гитлеровцев, уже во вступлении автор пишет:

«Как очень и очень многие молодые люди я отнюдь не по своей воле отправился на эту окаянную службу, чтобы превратиться в пушечное мясо для приспешников Гитлера. Меня погнали в Россию сражаться за якобы лучшее будущее. После трех по счету отступлений я оказался в плену и должен благодарить бога и судьбу, что смог выбраться оттуда живым. События новейшей истории вложили нам в руки оружие и погнали на войну. Никогда мне не пришлось побыть ни в одном штабе. Да и вникнуть в стратегию, равно как и в политическую обстановку у меня не было никакой возможности. Все мы до единого были оглуплены и оглушены нацистской пропагандой.

Эти записки не претендуют на героический эпос. Не было, нет и не будет никакого сверхчеловека-солдата. Все солдаты — просто человеки, как мы с тобой, со всеми слабинками и достоинствами, треволнениями, заблуждениями и заботами.

Если кто-то рассчитывает отыскать в них примеры беззаветного героизма, того ждет разочарование. И я сам явно не гожусь в герои: всего-то две побрякушки, с этими наградами только на обер-ефрейтора и потянешь.»

Вроде бы, человек относится критически к своему фронтовому прошлому, однако вступление начинается так:

«Солдаты Второй мировой вынуждены были провести лучшие годы жизни на фронте и в плену. И что больше всего меня расстраивает, что в наших средствах массовой информации нас честят за это как военных преступников куда чаще, чем в союзнических.»

Ну хоть не героем, так и военным преступником не хочется быть!

Ладно. Мы про артиллерию. Родился автор в 1924 году. В 1938 году закончил школу. Тут-то его биография не совпадает с тем, что немецкое воинство всё поголовно имело среднее образование. Законченная в 14 лет школа — образование 7 классов, как и у большинства наших призывников. Призвали Алоиса в 18 лет:

«15 октября 1942 года настал и мой черед — я был вырван из привычной жизни. Как тысячи других австрийцев, и я понадобился вермахту. Пунктом сбора стала казарма в городе Олмютц в Чехии. Нас разместили в Штархембергских казармах, отделение 102, артиллеристы. На изучение материальной части — артиллерийских орудий — было отведено полтора месяца — 6 недель. После это считалось, что нас можно отправлять воевать.»

Это какая-то жесть в полном смысле слова. У нас даже пехотинцев дольше готовили. Если в вермахте с подготовкой артиллеристов была в 1942 году такая спешка, то, значит, в армии с кадрами была ситуация совсем жуткой. Куда делись их артиллеристы? Куда-куда, не надо было принимать на вооружение такие системы, как их минометы…

После полуторамесячной подготовки наводчик Алоис был отправлен на формирование 332-го артиллерийского полка во Францию, где уже в составе полка прошел непродолжительное дополнительное обучение:

«Проводились и боевые стрельбы — мы палили из наших пушек по водам Атлантики. Стоило кому-нибудь из нас допустить хоть малейшую оплошность, как нас за это сурово наказывали. В прямом смысле втаптывали в грязь: „Лечь! Встать! Лечь! Встать! Бегом марш! Лечь!“ — и так далее. Ночами часто нас поднимали по тревоге. „Тревога! Англичане на побережье! К орудиям! Подготовиться к открытию оборонительного огня!“ Учения, тревоги, проверки — ни днем ни ночью покоя. „Это вам для закалки — на Восточном фронте выживают самые выносливые и умелые!“ Постоянные придирки, издевательства наших наставников порой было труднее вынести, чем жуткие физические нагрузки.»

Обучать артиллеристов сухопутных войск, проводя стрельбы по морю — отдельная песня. Уж такие профи точно себя на фронте покажут! Берегитесь, иваны! На вас иду злые от муштры голворезы!

Пришли. 21 января их погрузили в эшелоны и отправили в Россию. Боевой путь Алоиса начался на Курской дуге. Вроде бы все шло нормально сначала:

«Начиная с 15 часов над нами с равными интервалами стали пролетать целые эскадрильи наших пикирующих бомбардировщиков, истребителей и штурмовиков, отправлявшихся бомбить