понял, что ни тени насмешки нет в ее голосе. Было как-то непривычно - Анька хоть беззлобно, но ехидничала, обычно.

Она накрыла его руку, лежавшую на столе своей ладонью:

- У каждого свои маленькие победы и поражения, не заморачивайся... Я была неправа...

Азель развернул свою ладонь и благодарно сжал пальчики человечки. На запястье его левой руки до сих пор была повязка. Рана, оставшаяся от заклинания Призыва Крови, периодически кровоточила.

- Что с твоей рукой, почему до сих пор не регенерировала? - спросила Аня.

- Не хочу об этом, не спрашивай, пожалуйста. Все пройдет, - улыбнулся Азалекс, совершенно не горя желанием объяснять ей, чем он пожертвовал.

- Азель, я хотела тебе сказать... я сама виновата, что полезла вас разнимать, давай сделаем вид, что ничего не было? Я не могу больше игнорировать вас... Не хочу...

- Почему?

- Время летит так быстро, несколько лет, пока мы учимся вместе.... Зачем отравлять их ссорами? Возможно, это самые лучшие годы, ведь потом разлетимся по разным сторонам...

- Но...

- Тааак... - раздался рядом голос мэтра Солитера. - А ну голубки, живо летите по своим аудиториям, ишь, разворковались!

Анька чуть не подскочила на месте. Они с Азелем даже не заметили, что столовая опустела. Позавтракать она так и не успела, лишь, подгоняемая сердитым голосом «обожаемого» препода, сделала глоток кофе из чашки Азеля, и он сунул ей с собой нетронутую булку.

Теперь Анька быстро шагала по коридору, поторапливаемая ментальным комментарием идущего позади Солитэра:

«Сейчас прозвенит звонок, и если Вы, Леди Анхель, не поторопитесь, я Вас обгоню. И тогда можете проходить сразу к доске - вместо лекции проверим, как Вы усвоили предыдущую тему».

Аня обернулась. Мэтр находился в пяти шагах от нее, стараясь сдерживать обычно стремительную походку. Анька озорно улыбнулась и, сорвавшись с места, легко побежала по коридору (не зря их Шесс гонял) - в то же мгновение раздалась оглушительная трель звонка. Мэтр невольно рассмеялся и перешел на свой обычный стремительный шаг - он не любил опаздывать на собственные лекции.

Сердце Азалекса билось часто-часто. Какая-то необъяснимая тревожная радость переполняла его. Анька сама подошла к нему, и он понял, что больше не хочет жить этой неопределенностью. И пусть Волк точит свои клыки, и этот остроухий красавчик-эльф, волею насмешливой судьбы оказавшийся сводным братцем, со своей Бабочкой тоже пусть «отдыхает». Никто не посмеет отобрать у него его Аньку. Может быть, она сможет стать его «Соул»Ли»?

Кажется, он начал понимать своего деда. Анастейша Амоменто будет только его, Азалекса Ховура Хантарриэля, Принца Старшей Ветви Темных Эльфов Подгорного Царства, и неважно - невестой или наложницей - она будет его «Половинкой Души», про это «табу» дед забыл упомянуть. Это именно то, что ему надо: только с человечкой он чувствует всю остроту и прелесть жизни, только с ней он может быть самим собой, не опасаясь обнажить свою душу...

На ладони Темного эльфа возникла золотистая змейка с красными глазками из драгоценного камня, крайне редко встречающегося даже в Подгорном Царстве его деда, единственном месте в этом мире, где его добывают...

Аня

Лекция была рассчитана на один час, на второй половине пары мы делали лабораторку. Я была рада, что удалось пообщаться с вернувшимся Азелем, но душа болела и за Риля. Для меня, начиная со вчерашнего раннего утра, когда я, ввалившись в комнату, застукала мирно дрыхнувших в обнимку Волка и Нику, которые не проснулись, и потом, когда уснула я, слиняли, даже не разбудив, день был потерян. Мне было плохо - я уверяла себя, что поступила правильно, но на душе было тоскливо.

Я вспоминала начало вечера, замерший под снегом Лес, уют и тепло маленького домика, свои чувства, которые мы с Рилем дарили друг другу «на память». Все было так волшебно, какое-то романтично-карамельное счастье... и зачем ему приспичило заводить этот разговор про Великий Обряд?

А днем приперлись немного сконфуженные друзья, но я не пошла с ними в Беседку, пожелав остаться одна, и весь вечер пыталась рисовать и терзала гитару в окружении моих призрачных оттенков чувств к Сандриэлю, переживая их раз за разом, чтобы окончательно «пережить», процедить сквозь ситечко «правильно-неправильно» и успокоиться.

В какой-то момент что-то заставило меня подумать о Натане, но это было бы слишком смело, мне и двух проблем за раз хватает, и потом, нельзя же быть настолько самонадеянной, чтобы думать о Старшем Принце, как о возможном варианте вылечиться от болезненной зависимости от обоих мальчишек. Мне и Сандриэль-то достался случайно. Просто я оказалась в нужное время, в нужном месте, чтобы он смог оценить мою «человечность». Уверена, что если бы я его не застала с вывороченными наизнанку, обнаженными, уязвимыми чувствами ранимой души, не видать мне остроухого мальчика не только любовником, но и просто другом, как... своих ушей... Вот уж дурацкий каламбурчик...

Я сосредоточенно записывала пространный вывод, когда Бабочка обратила на себя внимание, и я запаниковала.

Мысленно обратилась к Солитэру с просьбой выйти. Он внимательно посмотрел на меня, но только покачал головой, отвечая ментально: «Сдашь лабораторную работу - можешь идти».

Я ответила сердитым взглядом, но мэтр пожал плечами и выразительно кивнул на календарь. Да, пересдавать некогда, он прав. Я тяжело вздохнула и смирилась.

Пришлось сосредоточиться, хотя все мои мысли были с Сандриэлем. Его не было на занятиях (я на коротенькой переменке выясняла) и не было в столовой - это мне Кир сказал, мы же с Никой проспали.

Наконец, я справилась с заданием и была отпущена за пятнадцать минут до конца пары.

Перед дверью я вдруг оробела. Что я ему скажу? А, ладно...

Я постучала, но приглашения войти не дождалась. Бабочка беспокойно порхала надо мной. Я чувствовала, что Риль у себя, но он молчал. Я оставлю его, я ведь только хочу войти и убедиться, что он в порядке, потому что самой мне сейчас было хреново.

Дверь зачарована от чужого вторжения...

- Риль...- позвала я, прислушиваясь, и чуть громче: - Сандриэль, пожалуйста, открой...

Тишина...

Я погладила дверь, понимая, что совершенно не представляю, как ее взломать, но моя татушка на руке вдруг ожила и мягко засветилась. Я увидела, как с тихим шипением (словно лопались пузырьки в бокале с шампанским), по поверхности двери начали расползаться салатово-желтые завитки прямо из-под моей ладони к краям, как на листе бумаги, который держишь над пламенем свечи. Проступила вязь сложных заклинаний, но они просто истаивали, сгорая, как бикфордов шнур, повторяя все изгибы вензелей и,