– И вы ударили ее?

– Ладно, я ударил ее! – заорал Джордж Анклитас.

– Спасибо, – спокойно сказал Мейсон. – Насколько мнеизвестно, вы ударили ее в глаз, не так ли?

– Я не знаю куда. Врезал ей один раз.

– Вы видели у нее синяк под глазом?

– Видел.

– И вам предъявлен иск на сумму семь с половиной тысячдолларов за нанесение физического и морального ущерба в связи с этим нападениемна обвиняемую?

– Я возражаю, ваша честь, – встал со своего места ГамильтонБергер. – Перекрестный допрос ведется не должным образом. Это несущественно,недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу.

Явно заинтересовавшийся судья Кейзер склонился вперед, чтобыповнимательнее рассмотреть Джорджа Анклитаса.

– Возражение отклоняется, – решил он. – Это показываетпристрастность свидетеля.

– Отвечайте на вопрос, – приказал Мейсон.

– Да, мне предъявлен иск. Иск может предъявить любойадвокат. Но она еще ничего не получила и не получит.

– И вы намерены сделать все возможное, чтобы она ничего неполучила?

– Вы абсолютно правы. Вы подготовили этот иск с единственнойцелью, мистер Мейсон: вы надеялись, что я пойду на компромисс. У меня для васновость: вы не получите ни цента.

– И поэтому я вам не нравлюсь? – уточнил Мейсон.

– Раз уж вы задали этот вопрос, а я нахожусь под присягой, язаявляю вам, что терпеть вас не могу. Я вас ненавижу до мозга костей.

– Вы только раз взглянули на револьвер и дали показания, чтоэто именно тот револьвер, который вы подарили Хелману Эллису, – продолжилМейсон.

– Все правильно.

– Вы не смотрели на номер оружия?

– Мне это не требуется. Я знаю этот револьвер.

– Что вы о нем знаете?

– Мой партнер купил четыре револьвера, – объяснил ДжорджАнклитас. – Все сразу. В магазине «Охота и рыболовство» в Ровене. Он принес ихв наш ночной клуб и передал мне.

– Вы знаете их номера?

– Зачем мне их номера? – высокомерно спросил Анклитас. – Ещене хватало, чтобы я держал в голове их номера.

– Все револьверы одинаковые?

– Да. Мы сделали специальный заказ.

– А ваш партнер отправился в магазин и забрал их?

– Я сделал заказ, потом мне позвонил владелец магазина исообщил, что револьверы присланы. Я послал за ними Хитреца Маркуса.

– Все четыре револьвера выглядят одинаково?

– Да.

– Тогда как вы можете утверждать, что это тот револьвер,который вы передали Хелману Эллису? Каким образом вы отличаете его от трехостальных, не взглянув на номер?

– Потому что я знаю этот револьвер.

– Что вы о нем знаете? Какие у него отличительные черты? Чтоименно отличает его от других револьверов? – настаивал Мейсон.

– Например, у этого револьвера у дула имеется небольшаяцарапина.

– Что-то еще?

– Не думаю.

– Где находятся еще три револьвера?

– У меня.

– Где у вас?

– Естественно, там, где я работаю. Я не ношу их с собой –один в кармане брюк, другой – в кармане пиджака, – саркастически заметилАнклитас.

– Как я вижу, приближается время окончания слушаний дел всуде, – заметил Мейсон, обращаясь к судье Кейзеру. – Я хотел бы попросить этогосвидетеля вернуться для дачи показаний завтра утром и принести с собой теревольверы.

Разгневанный Гамильтон Бергер вскочил на ноги.

– Перри Мейсон опять начинает выкидывать свои штучки, вашачесть. Установленным фактом является то, что, как только обвиняемогопредставляет мистер Мейсон, адвокат начинает неизвестно откуда доставать всеновые и новые револьверы. Они оказываются замешанными в деле, он играет ими,словно фокусник, и путает всех и вся. Те три револьвера Джорджа Анклитаса имеютне больше отношения к делу, чем револьверы, выставленные на продажу в магазине«Охота и рыболовство» в Ровене.

– Я склонен согласиться с господином окружным прокурором, –объявил судья Кейзер. – Я не понимаю, какое отношение они имеют к слушаниюдела.

– Свидетель идентифицировал револьвер, переданный им ХелмануЭллису, заявив, что у того револьвера имеется царапина дула, – объяснил Мейсон.– Других отличительных черт у него нет.

– При сложившихся обстоятельствах этого достаточно, –возразил Гамильтон Бергер.

Мейсон взял револьвер и сразу же сунул его в руки окружногопрокурора.

– Если вы так считаете, то, пожалуйста, покажите суду, гдездесь царапина у дула, – обратился адвокат к Гамильтону Бергеру.

– Сами показывайте! – заорал окружной прокурор. – Я непозволю вам отдавать мне приказы!

– Тогда, возможно, нам следует попросить об этом свидетеля,– решил Мейсон. – Я предложил вам сделать это только потому, что вы абсолютноуверены, что одной этой метки хватит для идентификации. Сейчас я передамревольвер мистеру Анклитасу и попрошу его указать на царапину. – Мейсонповернулся к свидетелю. – Мистер Анклитас, пожалуйста, покиньте свидетельскуюложу, подойдите сюда и покажите суду и окружному прокурору, где находитсяцарапина, о которой вы говорили, – попросил адвокат.

– Достаточно, если он покажет метку суду, – заявил ГамильтонБергер. – Окружному прокурору не надо ничего показывать. Окружной прокурор итак знает, что это за револьвер. Однако окружной прокурор хотел бы обратитьвнимание высокого суда на то, что следует проявлять максимум осторожности и неупускать из виду эти револьверы, чтобы бирки, указывающие, какие этовещественные доказательства, не поменяли местами. В настоящий момент в делововлечены два револьвера, и если предоставить адвокату защиты малейшуювозможность…

– Замолчите, – холодным тоном перебил судья Кейзер. – У васнет повода для подобных заявлений, мистер Бергер. Свидетель, пройдите вперед ипокажите суду ту царапину, о которой вы говорили.

Анклитас покинул свидетельскую ложу и направился к судье.

– У дула есть место, где поцарапан металл, – начал он. – У насвозник спор, достаточно ли крепка пилка для ногтей, чтобы порезать металл, и япровел пилкой по стволу. Я…

Джордж Анклитас внезапно замолчал, еще раз посмотрел наревольвер, перевернул его, поднес поближе к свету и заявил: