– Но вас она не предупреждала об этом?

– Нет.

– Тогда откуда вы узнали, что она берет оружие с собой?

– Она оставила сумочку в туалете. Дежурная не знала, чья этосумочка, и принесла мне. Я открыл ее, чтобы выяснить, нет ли там какихдокументов, понял, что сумочка принадлежит гардеробщице, и увидел тамревольвер. По виду он очень походил на наши. Я вызвал гардеробщицу к себе испросил, откуда у нее оружие. Она призналась, что брала револьвер, хранящийсяза стойкой бара у кассы.

– И вы положили этому конец?

– Конечно. Во-первых, у нее нет разрешения на ношениеоружия. Во-вторых, предположим, к нам ворвались бы вооруженные грабители,бармен протянул бы руку за револьвером, а его не оказалось бы на месте?

– Но она возвращала его на место, когда брала?

– Я возражаю, – встал со своего места Гамильтон Бергер. –Для ответа на этот вопрос требуется вывод свидетеля. Это показания, основанныена слухах. Перекрестный допрос ведется недолжным образом. Это несущественно,недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу.

– Возражение принимается, – постановил судья Кейзер.

– Назовите имя девушки, бравшей револьвер, – попросилМейсон.

– Это гардеробщица.

– Назовите ее имя.

– Сейди Брадфорд.

– Вы давали этот револьвер Хелману Эллису при свидетелях?

– Присутствовал только мой партнер, Хитрец Маркус.

– И вы заявили, что Хитрец Маркус тоже иногда брал домойодин из этих револьверов?

– Я возражаю, – сказал Гамильтон Бергер. – Этот вопрос ужезадавался, и на него получен ответ.

– Возражение принимается, – постановил судья Кейзер.

– И, кроме одной метки на стволе револьвера, который, как высчитаете, вы вручили Хелману Эллису, ни на одном из револьверов нет меток дляидентификации, не так ли?

– Я возражаю! – закричал окружной прокурор. – Этот вопросуже задавался, и на него получен ответ. Это несущественно, недопустимо вкачестве доказательства и не имеет отношения к делу. Перекрестный допросведется недолжным образом.

– Возражение принимается.

Мейсон посмотрел на часы.

– У меня больше нет вопросов к этому свидетелю, – объявиладвокат.

Гамильтон Бергер тут же вскочил на ноги.

– Я приглашаю мистера Перри Мейсона в качестве следующегосвидетеля со стороны обвинения.

– Займите место дачи показаний, мистер Мейсон, – приказалсудья Кейзер.

– Минутку, ваша честь. Как мне кажется, окружной прокурорзабыл, а суд, возможно, упустил из виду тот факт, что, когда Джордж Анклитасзанял свидетельскую ложу по просьбе окружного прокурора, который хотел избавитьмистера Анклитаса от появления в зале суда в последующие дни, показания давалХелман Эллис.

– Я закончил допрос мистера Эллиса, – заявил ГамильтонБергер.

– В протоколе это не отмечено, – возразил Мейсон. – Еслисекретарь суда откроет свои записи на том месте, то прочитает, что вы сказали,что в тот момент, как вам казалось, у вас больше не было вопросов к свидетелю.

– Хорошо, я сейчас заявляю, что я закончил допрос свидетеляЭллиса и приглашаю мистера Мейсона занять место дачи показаний.

– Минутку, минутку, – запротестовал адвокат. – Я еще непроводил повторного перекрестного допроса. Если вы закончили повторный допрос,как выставившая сторона, я хочу провести перекрестный.

– Вам не о чем его спрашивать! – взорвался Гамильтон Бергер.– Все, что он заявил во время повторного допроса мной как выставившей стороной,– это то, что Джордж Анклитас вручил ему револьвер и Хелман Эллис держал этотревольвер на яхте.

– Я хочу провести перекрестный допрос по этому поводу, –настаивал Мейсон.

– А я хочу, чтобы вы заняли место дачи показаний, пока вамне удалось состряпать себе алиби! – заорал Гамильтон Бергер.

– Вы хотите лишить меня моего права провести перекрестныйдопрос мистера Эллиса? – уточнил Мейсон.

Гамильтон Бергер сделал глубокий вдох.

– Хорошо. Я прошу вычеркнуть из протокола все показания мистераХелмана Эллиса, – заявил Гамильтон Бергер. – Я снимаю его как свидетеля.

– Я с этим не согласен, – возразил Мейсон.

– Почему?

– Потому что я хочу провести перекрестный допрос мистераЭллиса.

Окружной прокурор злобно посмотрел на Мейсона.

– Слушание продолжается дольше обычного, мистер Бергер, –сказал судья. – К этому часу оно уже, как правило, заканчивается. Я понимаюпозицию обвинения, однако адвокат защиты имеет право проводить перекрестныйдопрос всех свидетелей, выставленных обвинением. Поскольку у меня лично наближайшее время назначено несколько встреч и имеются другие обязанности, кромепредседательствования на данном слушании, а также, насколько мне известно, уряда работников суда есть свои дела, я в настоящий момент прекращаю заседание,но объявляю, что оно будет продолжено сегодня в восемь часов вечера. Проведемвечернее заседание. Я думаю, что при сложившихся обстоятельствах обвинениеимеет право на скорейшее завершение дела.

– Защита возражает, – встал со своего места Мейсон. – Этонеудобно лично мне. Я также считаю, что обвиняемую лишают ее прав.

Судья Кейзер покачал головой:

– Я не позволю, чтобы какие-либо технические аспектыпомешали нам завершить это дело. Объявляется перерыв до восьми часов вечера.Все лица, которым вручались повестки о явке в суд, должны снова присутствоватьв зале. Объявляю заседание закрытым.

Мейсон, нахмурившись, ходил из угла в угол своего кабинета.

Делла Стрит сидела рядом с кофеваркой. На письменном столележал открытый бумажный пакет с жареными пирожками.

Время от времени Мейсон останавливался, делал несколькоглотков из чашки и откусывал кусок пирожка.

– Вам следовало бы съесть что-нибудь более существенное, – сбеспокойством заметила Делла Стрит. – Давайте я сбегаю вниз в ресторан ипринесу вам бутерброд с ветчиной, или гамбургер, или…

Мейсон жестом попросил ее замолчать и снова принялся ходитьиз угла в угол.

Где-то через минуту он с отсутствующим видом поблагодарилсекретаршу:

– Спасибо, Делла.

Еще через несколько минут адвокат добавил: