подобный вопрос я не посчитала грубым и неуместным и, естественно, ляпнула, не подумав. Возможно, мне показалось, но когда речь зашла о семье Селиуса, лицо вампира окаменело, а в глазах промелькнула затаённая боль.

Когда мы попрощались на пороге моей комнаты, и я осталась наконец одна, то первым делом заперла дверь на засов, раскрыла тяжёлые гардины и распахнула окно, впуская в комнату свежий, довольно прохладный воздух. Холодный ветерок, проник в комнату, принося с собой ощущение свободы.

Я передвигалась по спальне подобно призраку, правда, крайне неуклюжему, то и дело спотыкаясь о разные предметы мебели и изрядно шатаясь из стороны в сторону. Свежий воздух, проникший в комнату, чуть освежил мой затуманенный рассудок. Но всё, на что меня хватило, это упасть ничком на кровать и провалиться в тяжёлое забытье. Сон накрыл меня, как тёмное одеяло, унося в мир грёз.

***

Очнулась посреди ночи от навязчивого ощущения чьего-то присутствия. Словно кто-то неустанно сверлил мою спину прожигающим насквозь взглядом. Голова зверски болела, а в горле страшно пересохло. Я спала на животе, и все конечности, включая шею, затекли от неудобной позы, в которой я умудрилась уснуть.

Застонав от неприятных ощущений и непривычной тяжести во всём теле, я с трудом перевернулась на спину и приподнялась на локтях. Перед глазами тотчас же поплыло.

– Дорогая, как ты себя чувствуешь? – раздался знакомый голос откуда-то из недр тёмной комнаты.

Вздрогнув от неожиданности, я попыталась вглядеться в темноту. Естественно, разглядеть ничего не удалось. Предательские мурашки побежали по коже от звучания этого холодного, безразличного голоса.

Запоздало вспомнила, что я маг-целитель. И хоть мой светлый источник больше никак не давал о себе знать, я всё же могла себе позволить совсем простые, не требующие больших ресурсов заклинания. Но была одна проблема, из-за которой я не рискнула пользоваться силами.

Источник хорошо чувствует своего хозяина. Все его мысли, страхи, сомнения, желания. Поэтому работать с магией всегда нужно на трезвую голову и с совершенным расчётом своих действий. Когда ты неадекватен, то и источник нестабилен, что, в свою очередь, может привести к крайне неприятным последствиям. Я же в тот момент не могла похвастаться рассудительностью.

Немного повозившись, мне всё же удалось сползти со своего ложа и с трудом подняться на дрожащие ноги. Заметив на прикроватном столике графин и рядом стоящий, наполненный до краёв стакан с водой, я, не раздумывая, схватила его и осушила до дна, испытав небольшое, но всё же облегчение. Затем, нетвёрдой походкой прошла ближе к окну, чтобы раздвинуть гардины, – хотя я точно помнила, что оставляла окна открытыми, – и увидеть наконец незваного гостя.

– Граф Селиус? Что вы делаете в моей спальне? – охрипшим шёпотом изумлённо вопросила я.

Одним плавным движением он вышел из темноты, попав под лучи бледного лунного света, совершенно не похожий на самого себя или того, кого я знала ранее. Его чёрные глаза особенно сильно выделялись на мрачном лице и глядели на меня с холодным, жаждущим блеском, на тонких губах играла жестокая усмешка.

Он выглядел изголодавшимся, как хищник.

– Как тебе вино? – спросил граф будничным тоном, словно спрашивал о погоде или чем-то таком повседневном и малосущественном. Вот только сказано это было совсем не простым и вовсе не дружелюбным тоном. От такого тона поджилки начинали трястись в ужасе.

– Хотите водички? – ляпнула я от волнения, не подумав.

Граф снисходительно улыбнулся, обнажая удлинившиеся резцы зубов, и, прикрыв веки, глубоко, удовлетворенно, с шумом вдохнул.

– Полагаю, ты напугана? Прошу прощения, в этом виновата моя служанка Лейла. Эта невежда не смогла верно рассчитать дозу сонного зелья. Ты не должна была проснуться. Так было бы лучше и проще для нас обоих.

– Не должна была? – теперь мне стало ясно, от чего так туго соображала голова. – Сонное зелье?!

Хоть я и старалась выглядеть спокойной, но была уверена, что на моём лице в данный момент отражался самый настоящий ужас. Но, похоже, Селиусу было плевать на мои чувства, потому что он хладнокровно продолжил:

– Ты бы мирно спала в своей постели и ничего бы не почувствовала. Очень жаль, моя дорогая, что придётся причинить тебе боль. Но поверь, мне этого совсем не хочется. Одно могу сказать в утешение: она не будет долгой.

– Где Ван-Аро? – с тревогой спросила я.

– Ты знала, что в мире не существует совершенной и абсолютной силы? У всех есть слабые стороны, даже у самых могущественных. Это защита, поставленная самой природой. Вот и у Демона нашлась слабая сторона, – и граф жестоко усмехнулся. – Кто бы мог подумать, что Демоны не переносят определённых звуков? Начинают сходить с ума, – Селиус покрутил пальцем у виска. – Поэтому твой друг нам не помешает. Он нейтрализован на пару часов. Но я непременно займусь им позднее.

Сонное зелье усыпляет в больших дозах, но в малых оно заставляет мозг работать медленнее и значительно затормаживает реакцию. Вот почему я не успела среагировать, когда вампир одним прыжком сократил расстояние между нами, схватил меня за плечи и впился острыми клыками в шею. Жуткий звук разрываемой плоти, и я, закричав от невыносимой, резкой боли, изо всех сил попыталась оттолкнуть от себя нечисть. Увы, но не мне было тягаться по силе с вампиром.

А в следующее мгновение произошло неожиданное.

Словно в замедленном действии, я видела, как Ван-Аро, растрёпанный, в штанах и изорванной, окровавленной рубахе, ворвался в мою комнату с мечами наголо. Хищно оскалился и с чудовищным рыком, одним прыжком настигнув Селиуса, буквально оторвал от меня вампира.

Я в то же мгновение зажала рукой рану, из которой сочилась горячая, тягучая кровь, пропитывая так и не снятое на ночь платье. И в полном ужасе наблюдала за происходящим.

Два монстра сцепились взглядами, рыча и скалясь друг на друга. Вампир и Демон, которые ничем не походили больше на людей. У графа глаза стали полностью чёрными, а распахнутый до немыслимых размеров рот открыл взору не просто удлинённые клыки – то была челюсть настоящего хищника. Бледная кожа в мерцающем свете луны стала почти прозрачной. Отчётливо проступили вены и бугристые мышцы.

У Демона, напротив, глаза засветились в темноте зелёным светом, лицо приобрело хищные черты, а изумрудная кожа постепенно покрывалась рыжей шерстью. Откуда-то из недр грудной клетки лиса раздался чудовищный рык самого настоящего зверя.

Голова закружилась, а перед глазами заплясали чёрные точки, и я обессиленно осела на пол. Должно быть, начинала сказываться кровопотеря. На какой-то промежуток времени я перестала следить за происходящим, а очнулась, когда раздался почти оглушительный звон стекла, – или, может, в моём