А Ляля в принципе не пила спиртного. Никогда. То, что Ляля прогнозировала плохой исход, сильно Светлану расстроило, и она обратилась с вопросами к Гавру. Получила очень лаконичный и не совсем вежливый ответ:

– Не истери!

Но минула пара дней, и Гавр сам впал в истерику. Это было так на него не похоже, так унижало его в глазах Светланы, что она даже поморщилась, разводя в высокой рабочей чашке кофе.

Ну, что за мужики пошли, а! При первой опасности сразу норовят под женской юбкой спрятаться.

– А что ты хотела, Светлана?! – возмутился он, громко отхлебывая кофе из ее чашки. – Шантаж – это дело такое…

– Это опасное дело. Я тебя предупреждала. – Она села за свой рабочий стол в местном ЖЭКе, где занимала не последний пост, и поставила локти на стол. – И это, между прочим, подсудное дело.

– Почему подсудное?! – Гавр вытянул шею и выкатил на нее испуганные до смерти глаза.

– Потому что я скрыла от следствия улики. Выкрала записи с камер наблюдения за два дня, соврала полиции, что камера в те дни не транслировала записи со стоянки, якобы что-то было не так с оборудованием. Мне поверили. Как будто…

– Как будто?! Они усомнились?! – ужаснулся Гавр и совсем уж не по-мужски закусил кулак.

– Да, усомнились. И теперь я даже не знаю, как все повернуть вспять.

– То есть? – Его шея вытянулась еще сильнее из воротника поношенного, но очень чистого свитера.

– Поскольку у тебя ничего не вышло с шантажом и ты теперь смертельно боишься, надо эти записи каким-то образом полиции подсунуть.

Светлана устремила задумчивый взгляд на фальш-окно, за которым буйным цветом цвела подсвеченная японская сакура. Настоящего окна в ее маленьком кабинете не было, и дизайнер придумал поместить в нишу огромную прекрасную фотографию, оформив ее оконной рамой и подсветкой. Вышло красиво, но Светлане по душе был бы другой пейзаж, местный. Почему сакура? Для чего? Чтобы каждый раз, натыкаясь на эту картину, понимать, что она никогда-никогда не увидит этого цветения в настоящем виде? Это раздражало ее, но перечить высшему начальству не осмелилась.

Зато осмелилась выкрасть записи с камер. Идиотка! Поддалась на льстивые речи Гавра, а теперь тот прибежал к ней с синим от бледности лицом, трясется и едва не плачет.

– Это очень опасный человек, Гавр, – произнесла Светлана, переводя взгляд с сакуры на собеседника. – Можно было понять уже потому, как он грамотно обставил убийство твоей соседки. И пытаться шантажировать его, это, по меньшей мере, глупо.

– А что же мне делать?! – он съежился на стуле для посетителей и отчетливо всхлипнул. – Я еще не приступил к шантажу, а он уже дважды приходил и звонил в мою дверь! Я не открыл, но он будет приходить снова и снова. Может, он просто хотел поговорить о Любе? Или разнюхать что-то. Но это… Это жутко!

– Он будет приходить до тех пор, пока ты не расскажешь все полиции, – назидательным тоном, как она обычно говорила с дворниками, находящимися у нее в подчинении, произнесла Светлана.

– А как я скажу? Кто мне поверит? Я же соврал им!

– Ну и что? Зато они будут точно знать, кто у твоей соседки был в гостях, – и она не удержалась, съязвила. – Кроме тебя.

Он бросил на нее внимательный взгляд и еще сильнее сжался:

– Зачем ты так, Света?

– Затем, – фыркнула она. – Наверняка ты был тайно влюблен в нее и подсматривал в глазок: когда вышла, когда зашла.

Гавр промолчал, и она поняла, что попала в точку. Стало так противно! Вот и еще один использует ее для собственного удобства. Не потому, что она – Света – нужна ему, а потому, что так удобно. Игорю удобно возвращаться в уютный дом с вкусным ужином, мягким креслом, каналами по телевизору, которые он сам выбирает. Этому…

А, проехали! Все понятно. Зря только тратилась на наряды. Никому они не нужны. И она никому не нужна.

– В общем, так, принеси мне записи. Я позвоню в полицию и сообщу, что они неожиданно нашлись. – Она сжала губы, открыла рабочий журнал и сделала вид, что погрузилась в изучение графиков.

– А разве так можно?

– Что можно? – Она не подняла головы.

– Сначала ты сказала, что оборудование барахлило, записи не было. А потом вдруг нашлись.

– Можно все. – Она надменно глянула на Гавра, величественного в котором было только имя. – Скажу, что записи по ошибке были сохранены в другой папке. Я просматривала и обнаружила. Думаю, они так обрадуются, что вопросов лишних задавать не будут. Так что записи принеси.

– Уже, Светочка.

Он жалко улыбнулся, его рука суетливо сунулась в левый карман, достала флешку и положила на стол перед Светой.

Она кивнула, сразу вставила ее в компьютер и проверила. Все было на месте. Это чудо в мужских штанах ухитрилось ничего не испортить. Хотя чуть не испортило ей карьеру, а она ждала к лету повышения, и саму жизнь. Попался бы он на шантаже с этими записями, Светлане худо бы пришлось.

– Ты можешь быть свободен, – сказала она, не глядя на Гавра. – Мне надо работать.

– Понятно, понятно, Светочка. Только… мы так и не договорились, как и что будем говорить полиции.

– А что тут неясного? – она вывернула тонкие губы. – Я предоставлю полиции записи, на которых этот человек нарисовался. Ты его опознаешь. Ты же видел его в глазок, так?

– Так.

– Но тебе не надо торопиться. Никакой инициативы. Дождись, когда полиция сама к тебе придет.

– А они придут? – ужаснулся Гавр и снова закусил кулак. – Разве они не думают, что она сама себя… Что она сама себя…

– Убила? – закончила за него Светлана с мстительным ожиданием очередной волны его страха.

– Да, – донесся до нее его шепот. – Убила…

– Думаю, у них остались сомнения.

– Почему? Почему ты так думаешь?

Он затрясся тем самым осиновым листом, о котором она часто читала в книгах. Ее даже замутило. Как она могла подумать, что с этим типом у нее сложатся какие-то романтические отношения? Совсем слепая!

– Потому что они без устали звонят мне по поводу этих записей. Не отчаялись их заполучить. Все, Гавр, ступай. Мне надо работать.

Он кивнул, сполз со стула и, шаркая подошвами старомодных ботинок, купленных, кажется, еще в прошлом столетии, поплелся к двери.

– Мы еще увидимся, Света? – спросил он, хватаясь за ручку двери.

– Почему нет? – она с широкой улыбкой развела руками. – Я увольняться не собираюсь и всегда готова помочь жильцам. Так что заходите, Гавр. Буду рада помочь. Кстати… У меня освобождается должность дворника, как раз в вашем доме и доме по соседству. Не желаете поработать?

Он подумал минуту, отрицательно качнул головой и выскочил из ее кабинета, в котором на красивой фотографии буйным цветом цвела сакура.