посыльные, стоявшие у двери, даже не моргнули при нашем появлении, хотя мы были мокрыми и грязными, а Леандр вообще едва стоял на ногах, когда мы выходили из лимузина.

По дороге Горацио забронировал нам номера и купил несколько сэндвичей, которые мы буквально проглотили, как будто умирали от голода, – я съела свою порцию так поспешно, что даже не успела распробовать начинку.

Перспектива горячего душа и мягкой постели меня очень даже прельщала. Мне явно требовался отдых, время поразмыслить и разложить всё по полочкам.

Однако, собираясь войти в мраморный вестибюль отеля, я снова увидела его: на этот раз мальчик со светлыми локонами шёл по улице недалеко от нас. Он засунул руки в карманы куртки и, казалось, глубоко задумался. Секунда – и он исчез за углом. Ладно, сейчас или никогда.

Я развернулась, не дойдя и до середины пушистого ковра.

– Офелия? – окликнул меня Леандр дрожащим голосом. – Что происходит?

– Я скоро, – убегая, бросила я ему через плечо. Повернув за угол здания, я увидела, как светловолосый мальчик входит в парк. Я со всех ног бросилась следом: перешла дорогу и нырнула за ним в тень деревьев.

Под ногами шуршали листья, а чем дальше я удалялась от дороги и городских фонарей, тем труднее становилось рассмотреть неосвещённую тропинку. Фигура передо мной ускорила шаг и металась туда-сюда, уже едва различимая в сумерках. Интересно, заметил ли парень, что я иду за ним по пятам? Я не особенно скрывалась, если честно…

Но тут всё вокруг закачалось, в глазах заплясали чёрные точки, а в боку неприятно закололо. Пришлось остановиться. Чёрт! Я сглотнула и сделала глубокий вдох.

– Эй! – крикнула я.

Мальчик вздрогнул и тоже остановился, но не повернулся ко мне.

– Кто ты? – спросила я сначала по-французски, потом по-английски.

Он не ответил, но, несмотря на темноту, я видела, как дрожали его плечи, словно он боролся с собой, решая, заговорить или нет.

Я стиснула зубы и, пошатываясь, сделала к нему несколько шагов.

– Ты сегодня фотографировал на площади Пикадилли, – выдохнула я.

Парень по-прежнему молчал.

– И вчера – в Нью-Йорке. Я тебя там видела.

На долю секунды мне показалось, что светлые локоны подпрыгнули, потому что мальчик кивнул. И вдруг он в мгновение ока исчез между деревьями, как по волшебству. Из последних сил я снова бросилась следом, но было слишком поздно. Мальчик пропал.

– С кем ты разговариваешь? – услышала я за спиной голос Леандра. Ещё мгновение я не сводила глаз с того места, где в последний раз видела странного мальчика. Потом повернулась.

– Наверное, с тем, кто просто растворился в воздухе, – ответила я. – Подожди.

Я нащупала пылевые ручьи. В густых сумерках пыли было не разглядеть. Но, сосредоточившись, я почувствовала паутинки времени. Почему я не подумала об этом раньше? Тоненькая струйка уже обвивалась вокруг кончика моего указательного пальца, пробиралась дальше вверх и щекотала запястье. Я потянулась к ней, собираясь одним рывком вернуть время в ту точку, где передо мной ещё стоял светловолосый мальчик, но у меня перехватило дыхание. В глазах потемнело, а пыльная нить вдруг стала скользкой, как змея. Я задыхалась.

– У нас не осталось сил, Офелия, – пробормотал Леандр. Теперь он раскачивался так сильно, что я без лишних слов подхватила его за локоть.

Отлично, а я-то думала, что мне пригодятся мои новые таланты! Леандр тяжело навалился на моё плечо.

Я вздохнула.

– Надо было тебе остаться в отеле.

– Да, – вздохнул он. – Но я подумал, что тебе может понадобиться помощь.

– Прежде всего мне нужны ответы, – сказала я, чувствуя, что у меня вот-вот подкосятся колени. Вихрь времени, должно быть, высосал мои силы без остатка.

Обратно по парку мы шли поминутно спотыкаясь. Путь до гостиницы не мог быть слишком длинным и всё же показался непреодолимым препятствием. Как утопающие, добравшиеся до суши, мы наконец опустились на скамейку на краю парка. Мы прошли, может, метров сто, но вымотались, как будто пробежали марафон. Игра со временем оказалась чертовски утомительной.

Откинув голову, я закрыла глаза. Когда я их снова открыла, Леандр сидел рядом со мной в очень похожей позе. Дышал он часто и прерывисто, а в испачканной толстовке казался ещё большим оборванцем, чем обычно. Его черты лица заострились в свете уличных фонарей, которые придавали его волосам серебристый блеск, не совсем подходящий мальчику его возраста. Но, по правде говоря, он и не был восемнадцатилетним мальчиком, не так ли? Он был вне времени и к тому же обладал сумрачным даром.

Странный парень, который временами, казалось, кипел невероятной злобой ко всему и всем, должно быть, накопившейся за два с лишним десятилетия. Как в нём уживались злость и безмятежность? И почему, несмотря ни на что, рядом с ним мне было так хорошо и спокойно? Потому ли, что он пришёл поддержать меня, хотя и сам едва стоял на ногах?

Голова по-прежнему кружилась, я постаралась дышать равномерно и глубоко. Верхушки деревьев над нашими головами шелестели, будто шепча, что всё будет хорошо. В воздухе ощущалась магия, которую я чувствовала только рядом с растениями и листвой.

– Люблю деревья, – безотчётно пробормотала я. – В прошлом году я пыталась спасти небольшую рощу.

– Серьёзно? – Леандр моргнул и повернул голову в мою сторону. Это был один из тех редких, тревожных моментов, когда он смотрел прямо на меня, и на этот раз не спешил отвести взгляд. – Получилось?

Я покачала головой.

– К сожалению, нет, – сказала я, а затем, не дождавшись ответа, рассказала ему об акции протеста экологической группы, о полицейских, которым в конце концов удалось увести нас с Анной. И даже о том лете, когда мы с папой провели столько воскресных рассветов под липой в нашем саду. По утрам в воскресенье, когда мама ещё спала, а Грета занималась важными делами (например, слушала оперные арии), мы с папой придумывали истории о том, что Эсмеральда, так мы окрестили липу, могла пережить за свою долгую жизнь дерева. Эсмеральда, вероятно, выросла ещё до того, как построили наш дом. И теперь, когда мы уехали, она наверняка наблюдала, как играет и растёт новое поколение детей.

– Ты ходишь к ней иногда? – спросил Леандр.

– Сейчас там живёт другая семья.

– И что? Вы же с Эсмеральдой друзья, это не изменилось?

Я вздохнула.

– Да, несколько раз я пробиралась к ней по ночам. А теперь… мне хорошо рядом с деревьями, но в то же время я всегда помню, что одно из них тогда…

Леандр кивнул.

– Понятно, – сказал он и тоже посмотрел на верхушки деревьев над нами. – Знаешь, я